Ответ 7: А. Это, вероятно, та жалоба на память, которую чаще всего можно услышать от людей всех возрастов. Они волнуются, не начало ли это деменции, но на самом деле это вполне обычное явление, которое ничуть не противоречит норме. Если мы на минуту задумаемся, то без труда поймем, что перепутать имена ничего не стоит: меня зовут Ричард Рестак, то так же легко меня могли бы назвать Давид Рестак, или Джастин Рестак, или каким-то совсем уж невозможным именем, как Иоганн Себастьян Рестак. Дело в том, что между человеком и его именем нет никакой особой связи. Вот почему имена запоминаются с таким трудом. Как мы увидим далее, существуют способы создавать связи между лицами и именами. Немного потренировавшись, вы можете научиться запоминать имена десятков людей, и вас лишь изредка будет посещать «проклятый склероз» – полный провал памяти, когда вы никак не можете вспомнить имя человека, когда его нужно представить кому-то еще. Второй принцип работы памяти после внимания заключается в создании смысла. Любое имя ничего не значит, если только вы не устанавливаете связи между этим именем и каким-то ярким зрительным образом или слуховой ассоциацией. В этом заключается наука мнемоники: использование какого-то сочетания цифр, букв, образов или ассоциаций для успешного запоминания чего-либо. Истоки мнемоники уходят в средние или даже в более ранние века, и эту раннюю ее историю мы отчасти осветим в главе II.

Ответ 8: А. Вопросы этого актера предвосхищают многие темы, которые мы будет далее освещать в этой книге, как то: концентрация внимания, мотивация, обдумывание, зрительное представление и другие. По поводу первой части вопроса – утраты способности запоминать весь список продуктов: работа памяти для восьмидесятилетнего человека вполне соответствует ожидаемому в таком возрасте уровню. С годами нам становится все сложнее запоминать все, что необходимо купить, если мы не потрудимся составить список покупок заранее. Существуют методы, помогающие с этим справляться, которые мы будем обсуждать в последующих главах. Вторая часть вопроса наводит на многие размышления. Прочтение текста новой пьесы и заучивание своей роли в ней стало второй натурой для этого актера в возрасте. Это превратилось в совершенно отдельный процесс. Поэтому, когда он учит текст своей роли, запоминание реплик героя включает в работу иной отдел его головного мозга, нежели тот, что задействован, когда он садится составлять список покупок. В последнем случае вновь вступают в силу все особенности памяти, характерные для восьмидесятилетнего человека. Эта дихотомия между его театральным опытом и его повседневной жизнью не была его сознательным выбором, а возникла в результате заучивания им ролей в театре на протяжении многих лет. Между прочим, такое случается далеко не всегда: в определенном возрасте многие актеры вынуждены уходить из театра и переключаются на кинематограф, поскольку требования к памяти там не столь высоки. И все же покидать сцену им вовсе не обязательно: один актер – кинозвезда с мировым именем, которому уже за восемьдесят, использует микронаушник, по которому ему суфлируют, когда он играет на сцене. Если он не может без этого обойтись, значит, его стала подводить некогда надежная память, позволявшая быстро запоминать роль, что в актерской профессии называется способностью «схватывать на лету».

Когда я рассказал одной профессиональной актрисе, в возрасте за сорок, об этой дилемме восьмидесятилетнего актера, который мог запоминать роли, но не мог запомнить список продуктов, она сказала мне: «Насколько я могу предположить, когда он учит роль, то не просто запоминает слова. Читая текст роли, которую будет играть, он представляет определенные действия, выясняет мотивы героя, которого будет играть и который произносит определенный текст. Но восьмидесятилетний актер так глубоко входит в образ, что не только говорит, но и мыслит как его герой, поэтому в его речи также отражается и его характер. В заучивании роли также присутствует элемент „мускульной памяти“. Это совсем иное, чем запоминание списка продуктов. Когда мы играем на сцене и говорим словами своего героя, мы становимся душой и телом связаны с его мотивами и намерениями. Процесс заучивания роли не случайно проходит напряженно, он требует большой сосредоточенности и вдумчивости. Темп и ритмика слов связаны с отделами головного мозга, выходящими за пределы тех, которые отвечают за чисто речевую деятельность».

Ответ 9: А. Каким бы невероятным это ни показалось, но в данном конкретном случае неполадки с памятью ни при чем. Этот реальный случай, в ключе дорожных приключений неунывающего Кларка Гризволда на просторах американской глубинки от Иллинойса до Калифорнии, был поведан мне одним пациентом, который, будучи замученным сверхурочной работой и постоянными стрессами, неохотно согласился впервые за долгое время отправиться в отпуск. Хотя большую часть подготовки к отпуску он проделал самостоятельно (остальную взяла на себя его вторая половина), все сборы проходили в обстановке нервозности и приступов легкой паники. Впоследствии полное медицинское обследование, включая обстоятельную диагностику памяти, выявило, что у него все нормально. Поэтому данный реальный пример «очевидного-невероятного» можно обоснованно отнести к варианту нормы, но только как иллюстрацию того, что всякую жалобу на память нужно рассматривать в контексте личных обстоятельств жалующегося человека.

Можете ли вы полагаться на свою память – в значительной степени зависит от того, как вы тренируете ее.

Легкие формы амнезии (потери памяти) – это нормальная составляющая жизни для большинства людей. Всякий раз, когда вы пытаетесь, но не можете вспомнить что-то, что когда-то хорошо знали, вы переживаете легкую форму амнезии. Таким образом, амнезия не является редким расстройством памяти. Или вы считаете себя исключением? Тогда давайте проверим эту гипотезу.

Что сегодня было у вас на обед? Не составит никакого труда это вспомнить, не правда ли? А как насчет вашего обеда месяц тому назад? Если вы можете его вспомнить, то я смею предположить, что в этот день случилось нечто необычное. Давайте перенесемся еще дальше в прошлое: что вы может вспомнить о вашем обеде два месяца тому назад? (Некоторые мнемонисты способны вспомнить и такое.) Опять-таки, если только этот обед, два месяца тому назад, не был связан с каким-то выдающимся событием или с каким-то необычайным происшествием, будет совершенно удивительно, если вы окажетесь способны его вспомнить.

Этот мини-эксперимент, в котором вы только что поучаствовали, делает очевидным один важный момент. При обращении к прошлым событиям большинство из нас вспомнит гораздо меньше, чем мы считали для себя возможным. Но наша память будет работать намного лучше, если с тем, что мы пытаемся вспомнить, связано что-то эмоционально значимое или какое-то важное событие. Память прочными узами связана с эмоциональной значимостью факта или явления.

В основу формирования какого-то воспоминания заложены три процесса: кодирование (encoding), хранение (storage) и извлечение (retrieval).

Вот один пример ошибки кодирования (encoding error): предположим, вы были чем-то озабочены или предавались каким-то мечтам, когда я представил вас кому-то, с кем вы ранее не были знакомы. Как результат, едва ли вы запомните его имя. Поскольку ваше внимание было отвлечено на нечто иное, это воспоминание не было создано или закодировано, и по этой причине в дальнейшем вы не сможете успешно найти его в памяти. По сути дела, никакого воспоминания вообще не было.

Ошибка извлечения (retrieval error) – это когда информация успешно кодируется, запоминается, и тем не менее не поддается извлечению. В таком случае информация могла быть записана в памяти, но вы не в состоянии получить к ней доступ.