Шум в голове чуть стих и за ним Мэл расслышал мелодичный голос Джини, напевавшей всем известную песенку, которую почему-то до ужаса любили все знакомые капитаны старше сорока лет.

– …У капитана вот в штанах живет мечта.

Кэп чуть не упал, поскользнувшись, и вновь повернул голову к ученой.

«Что, правда? – на лице отразилась похабная улыбочка. – Пену-то не везде смыла…блин, зам?к!»

План по быстрому побегу потерпел оглушительный провал. Вирджиния обернулась, услышав, как копошился у дверей капитан и, завидев его красную опухшую морду, закричала.

– Полотенечко? – быстро сообразил капитан, закрывая глаза и хватая ее полотенце с вешалки рядом с кабинкой. Самое ужасное, что предложение его прозвучало как «Фуошошеше?»

Чуть ли не слезные уверения капитана, что он не подглядывал, на все том же непонятном ни одному живому существу – кроме пьяных – языке встретилось гневным вскриком. Из рук Мэла выхватили треклятое полотенце и отхлестали им его по голове. В этот-то момент ему совсем стало плохо, голова поехала, ноги разъехались, и он, неуклюже взмахнув руками и с непечатным, все равно никому не понятным ругательством, брякнулся на пол, успев подумать, что Вирджиния вовсе не выглядит, как монстр.

*****

Вирджиния все еще тяжело дышала, когда Мэл свалился на пол. Опустившись на колени, она поднесла пальцы к сонной артерии на его шее.

«Жив, сволочь», – зло подумала она.

Джини переполнял гнев. Она разрывалась между желанием придушить бессознательного капитана – все же сейчас это казалось задачей куда более простой, чем когда он бодрствовал – и невыносимым стыдом, ведь этот наглец посмел пробраться в женскую душевую и простоял здесь неизвестно сколько времени. Одно она знала наверняка: Мэл слышал ее песню.

«Пропади оно все пропадом. Черт. Черт. Черт».

Ей и так было никуда не скрыться от его шуточек, так теперь и вовсе вся команда будет над ней смеяться. Поскольку в том, что Малкольм поделится пикантными подробностями ее провала с остальными, она не сомневалась. И наверняка сделает это в столовой. Так проще собрать народ.

Да и Мэлу не впервой там болтать про нее полную чушь, прикидываясь, что вовсе не имел в виду именно Вирджинию.

Вздохнув, чтобы хоть немного успокоиться, она, наконец, обернула полотенце вокруг своего тела. Не хватало еще, чтобы капитан очнулся и вновь стал на нее пялиться. Казалось, минуту назад глаза Мэла просто физически не могли сдвинуться с ее груди и бедер. Будто смотреть в глаза женщине внезапно стало дурным тоном.

Впрочем, разве хоть когда-то она подозревала его в хороших манерах?

Джини отогнала мысли, подсказавшие, что такое время действительно существовало. Придя тогда на то злополучное свидание, она сперва обманулась обаятельной улыбкой и пронзительным взглядом.

«О, Джин. Заткнись».

Нахмурившись, она стала рассматривать опухшее и покрасневшее лицо Мэла. С одной стороны, было похоже, что он значительно перебрал с выпивкой: эти его непонятные речи, красная лицо и обморок. С другой, она не видела, чтобы Кэмпбелл хоть раз пил за все время их полета. Только молоко, над чем Джини втихаря посмеивалась.

Что-то здесь было не так. Еще раз проверив пульс, она просчитала удары в минуты. Слишком много для вырубившегося алкоголика.

Вирджиния поднялась на ноги, отошла к вешалке и быстро вытерлась, натянув на себя шелковую сорочку. Было не до сушки волос, поэтому она просто замотала их в полотенце.

– У тебя на что-то аллергия, капитан Вуайерист? – цокнула она языком.

Нет, несмотря на то, что Джини хотела придушить его пару минут назад, все же брать на душу такой грех не хотела. Да и как они доберутся на Банадае без капитана?

Закатив глаза, она разблокировала дверь, и подхватила капитана под руки. Крякнув от его тяжеленного веса, она с трудом вытащила его из душа. Конечно, она могла запросто оставить его здесь. С утра бы Мэла явно кто-то нашел. Однако Вирджиния действительно опасалась, что искать здесь утром будет уже некого. Если отек, мешавший ему связно говорить, полностью перекроет гортань, Малкольм задохнется, так и не придя в сознание.

«Думай, Джини. Думай».

Решив, что врач наверняка ушел со своего рабочего места, а открыть медицинский бокс она все равно не сможет, Вирджиния закусила губу.

В ее каюте были антигистаминные таблетки. Да и ползти капитану по полу придется ближе, чем по всему кораблю с ее отчаянными криками: «Помогите, Мэл умирает!» Если, конечно, хоть кто-то откликнется глубокой ночью.

Тот факт, что капитана ей придется волочить по полу, даже не обсуждался. Поднять его она не в силах. Тащить то сложно.

Проклиная все на свете, Джини с горем пополам вписалась в поворот к коридору, ведущему в ее комнату. Ну, то есть Джини вписалась, чуть не упав на задницу, а вот капитану, которого она не смогла удержать, пришлось лететь на пол. Его голова стукнулась о твердую поверхность, и Вирджиния поморщилась.