А Фоурм встала в дверях, наблюдая, как девушки выходят. Можно было поклясться, что она считала их по головам.

***

Обратный путь до крыла претенденток уже казался короче, однако Мара заметила, что на нее теперь странно косятся некоторые девушки и сама эта матрес. Но. Она была сыта, и это главное. С остальным можно было начинать разбираться завтра.

В комнате ее встречала Гизел. И, разумеется, пока та помогала ей с платьем, расплетала косы и расчесывала волосы на ночь, Мара узнала много нового об участницах отбора. А также о том, что завтра им предстоит прогулка по саду перед замком, которую почтит своим появлением король.

– Там еще будут рыцари и придворные, – загадочно поиграв бровями, сообщила служанка.

– Очень интересно, – проговорила Мара.

Без всякой задней мысли, просто так. А девушка сразу оживилась.

– Да, мадхен! – заговорила она с придыханием. – Вы там не зевайте, присматривайтесь, может, найдете себе кого побогаче в мужья. Говорят, с отбора никто просто так не возвращается, все выходят замуж!

И захихикала.

Странная ассоциация у нее вдруг возникла, Мара даже не успела понять, что к чему.

Но вот с переодеванием было закончено, служанка удалилась, пожелав ей спокойной ночи. И она наконец осталась одна. Улеглась в постель, а сон не шел. Не привыкла она так праздно проводить время, да и днем выспалась. Лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок.

Вдруг шорох.

Она мгновенно замерла, напряженно прислушиваясь, даже дышать перестала. Мыши? Еще шорох. Нет, это не мыши! Ей показалось, что за дверью кто-то стоит. Но ведь здесь никого не должно быть, правда? Мара моментально слетела с постели и отворила дверь.

Прямо против нее стояла матрес Фоурм.

– Вы? – удивленно выдохнула Мара.

А смотрительница, очевидно, не ожидала, потому что отшатнулась, и что-то такое непонятное проскользнуло у нее во взгляде. Неуверенность какая-то и страх. Но она мгновенно овладела собой, вскинула голову и строго произнесла:

– Почему вы до сих пор не спите, мадхен Хантц?

– Я пыталась, – оглянулась на раскрытую постель Мара.

А эта дама немедленно уставилась на ее постель тоже. Словно хотела высмотреть, не прячет ли Мара там любовника. Ноздри раздулись, как будто она что-то вынюхивала.

Наконец смотрительница произнесла:

– Девушкам на отборе положено вовремя ложиться спать. Иначе завтра бы будете «радовать» глаз свои помятым видом и дурным цветом лица. Вы этого хотите, мадхен?

– Э… нет. – Мара поняла, что дешевле согласиться.

Дама еще раз обвела взглядом ее комнату и только после этого ушла.

И зачем она приходила?

Что за такой странный интерес к ее скромной особе?

***

Утром их разбудили очень рано.

Маре было не привыкать, но если кто-то думал поспать подольше, у него бы все равно не было шансов. Потому что матрес Фоурм самолично прошлась по все комнатам и подняла всех по команде, как солдат.

Сразу следом за смотрительницей пришла Гизел и принесла завтрак. Оказалось, что только ужины у них будут проходить в большом королевском зале. Завтракают они у себя, обедать будут здесь же. В крыле для претенденток для этого есть свой обеденный зал.

– Вот поэтому, мадхен Мара, так важно не пропускать ужин, – доверительно сообщила служанка.

Она также сообщила, что потом (когда потом, Мара не поняла, а та не стала пояснять) к ним на ужине будут присоединяться лорды. Какие лорды, зачем? На все эти вопросы служанка только таинственно улыбалась.

И еще Гизел сказала одну интересную фразу:

– После сегодняшней прогулки прояснится многое.

Объяснения этому, разумеется, не было тоже.

– А теперь, мадхен, давайте побыстрее одеваться. Выбирайте платье, вы сегодня должны красиво выглядеть.

Все это звучало странно. Однако Мара решила, что у нее слишком уж развилась подозрительность и она видит опасности там, где их скорее всего нет. И потому – да, девушка была права. Надо одеться и поторопиться, иначе заявится эта прямая, как палка, матрес и снова будет ее отчитывать.

– Какое платье, мадхен?

Вчера, пока она была на ужине, Гизел успела подготовить все ее платья. И теперь она смотрела и думала, что надеть. Покрасивее… Невольно вспомнила того высокого и властного смуглого мужчину и неожиданно для себя показала на розовое.

– Вот это.

– И прекрасно, мадхен! Оно самое красивое. Помяните мое слово, вам в нем обязательно повезет!

Служанка еще долго тарахтела, одновременно помогая ей одеться и причесывая. Волосы она на этот раз убрала со лба назад. Часть перехватила лентами, а основную массу оставила распущенной. И сказала: