«Мелани, - начиналось оно, - наверное, вам следует перестать избегать встреч со мной, это выглядит уж как-то совсем по-детски. Я предлагаю вам за ужином сегодня в восемь в ресторане поговорить и приятно провести время в моей компании. Обещаю, что после этого ужина больше не буду преследовать вас своим вниманием, если, конечно, вы сами не будете против. Очень надеюсь, что вы примете этот вызов и придете. Искренне ваш, М. Лоусон»

Я задохнулась от возмущения и смяла письмо.

Каков наглец!

Затем, резко поднявшись со стула, подошла к урне и выбросила письмо туда. Чтобы я настаивала, нет, вы только подумайте, САМА настаивала на его присутствии в моей жизни? Вот это самомнение!

Захотелось топнуть ногой, закричать, или просто сделать хоть что-то, чтобы выпустить это негодование, переполнившее сердце!

Да он что думает, что на нем свет клином сошелся? У меня появилось острое желание пойти на это свидание и присадить нахала, утереть ему нос!

Я почувствовала, как по моим губам растекается предвкушающая улыбочка. Что ж, он сам этого захотел, подумала я. Но где-то внутри, глубоко в самом сердце, я не могла не признать, что этого хочу и я.

Затянутая в перчатку облегающего вечернего платья (спасибо Линде, убедившей меня все-таки прихватить хотя бы один приличный вечерний наряд в паре к баснословно дорогим туфлям на тонкой шпильке), я крутилась возле зеркала, придирчиво рассматривая свой макияж и тщательно уложенные в высокую прическу волосы. Я надела на обнаженную шею жемчужное ожерелье, в уши – маленькие сережки с бусинками жемчуга и, еще раз оглядев себя с ног до головы, осталась довольна увиденным.

Я взяла со столика маленькую черную сумочку, куда бросила ключи от номера, пудреницу и мобильный телефон, и вышла в коридор. Цокая каблуками, спустилась по лестнице и свернула мимо фойе в сторону ресторана. Еще издалека слуха коснулась тихая, ненавязчивая мелодия. Играла скрипка. Я на секунду замерла у дверей перед рестораном, потом решительно толкнула их и вошла в полутемное помещение, освещенное только огнем множества свечей. Я огляделась, в удивлении распахнув глаза. Ресторан был пуст, а от дверей вела дорожка из горящих свечей.

В ее конце меня встретил высокий мужчина в черном смокинге и, взяв под локоть, проводил в центр зала. Несколько столиков, стоящих там еще днем, сейчас куда-то пропали. Вероятнее всего их унесли. И в самом центре теперь стоял только один столик, за которым спиной ко мне сидел Лоусон.

Рядом с хозяином отеля стоял скрипач. Именно звуки его инструмента я услышала ранее. На стук моих каблуков Лоусон медленно оглянулся и встал из-за стола. Взгляд его темных глаз скользнул по моему лицу и спустился ниже, оценивающе разглядывая каждый миллиметр моего тела. Я невольно вздрогнула от его слишком откровенного взгляда, казалось раздевавшего меня.

Мужчина, проводивший меня до стола, удалился, а скрипач подошел ближе, не переставая играть.

– Где остальные гости? – спросила я оглядываясь.

– Я бы не хотел, чтобы нам помешали, и закрыл ресторан на этот вечер, - ответил Лоусон и взяв мою руку в свою, прижался к ней губами. Меня снова словно ударило током от его прикосновения, как тогда на причале. Мужчина удивленно поднял на меня глаза.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Вы снова фамильярничаете, - я вырвала руку.

Майкл усмехнулся, затем показал рукой на стол.

– Присядем? – спросил он и, не дожидаясь моего ответа, отодвинул для меня стул. Я села за стол, он опустился на стул напротив.

– Я снова взял на себя смелость сделать за тебя заказ, - произнес Майкл и достал из ведерка со льдом бутылку шампанского. Она тут же перекочевала в руки официанта.

На столе лежали приборы, стояли высокие бокалы и ваза с розами. Я сделала вид, что любуюсь цветами, пока подоспевший официант открывал бутылку. Скрипач на некоторое время смолк, а потом заиграл Моцарта.

– Зачем все это? – спросила я, разводя руками.
– Я думала, мы просто поговорим за обычным ужином и потом разойдемся.

Лоусон рассмеялся.

– Кажется, ты начисто лишена романтики, - произнёс он.
– Неужели тебе не нравятся свечи, музыка, цветы? Все женщины приходят от подобного в восторг.

– Я уже объясняла, - холодно сказала я, - мне не нравится то, что это все исходит от вас, мистер Лоусон. А так я, конечно же, ничего не имею против всего вышеперечисленного.

Он стал серьезен.