Чувствую, что угасаю, а потому сегодня напишу самое важное. Твой танец поразил меня до глубины души, а история Эллы и Питера заиграла новыми красками, напомнила мне вашу историю с Харви. Александрин, я знаю, что между вами произошло, фету Дорскому пришлось рассказать мне. Под приказом. А потому скажу тебе две вещи и, надеюсь, ты их очень четко поймешь и усвоишь: Харви любит тебя так, как не полюбит больше никто; второе — за свою любовь нужно бороться. До конца! То, что ты сказала ему — не может быть сказано от чистого сердца. Я знаю тебя. Либо тебя шантажировали чем-то, либо приказали так сказать. Скорее всего, я не успею тебе рассказать об этом лично, потому напишу. В первом случае, доверься своему мужчине. Поделись с ним своими страхами. Поверь, Харви справится со всеми угрозами. Если же тебе приказали, воспользуйся искрой! Жалею, что так мало времени было отпущено нам с тобой. Я бы научил. Показал бы, но не успею.

Дар разжигающего искру уникален тем, что ты способна как разжечь ее, так и выжечь. Это первое. Второе — ты можешь выжечь не только чью-то искру, но и ее последствия. Будь то наложенная иллюзия на палочку Киссенджера или приказ, отданный твоему сознанию. Это требует воли, это требует усердия, но это возможно. Следует очистить свой разум, осознать внутри себя чужеродный блок: это может ощущаться как что-то сырое или темное, холодное или жалящее. Это может прийти в виде образа, запаха, видения. У каждого по-своему. Твой отец ощущал лед приказа и растапливал его. Я многажды пытался приказывать ему, но раз за разом он успешно ломал мои приказы. Сначала с огромным трудом, а затем так, словно я и не приказывал вовсе. У тебя получится. Помни о том, для чего ты это делаешь, и это придаст тебе сил.

Как много я еще хочу сказать. Как мало могу написать. Руки совсем не чувствуют, а телепатические силы на написание уже иссякают. Все, что я имел, я отдаю вам, Александрин. С тобой свяжется нотариус. Не противься ничему. Это ничтожно малая плата за отобранное детство. Это ничто по сравнению с вашей утратой.

Пожалуйста, не плачь сейчас. Твоих слез я не заслужил. Помнишь? Смерть — это только начало!

Я люблю тебя.

P.S. Передай мои извинения Антуану.

Твой дедушка».

Листок выпал из моих ослабших рук и, уткнувшись лицом в подушку, я зарыдала. Мое сердце разбилось на множество осколков. Моя душа умерла внутри. Это неправильно! Так не должно быть! Он не мог умереть!

Я поднялась и принялась колотить кулаками подушку, швырнула ее на пол, пнула телепатоколяску, опрокинула стулья, схватила со столика горячий шоколад и запустила в стену. Только наблюдая, как лениво ползут по светлым обоям коричневые разводы, тяжело дыша, я поняла, что гнев ничего не изменит. Пискнули датчики фета Барского — разнервничался. Я исправила последствия своей истерики и извинилась, словно он мог понять. Хотя, видимо мог. Но из-за болезни смотрел стеклянными глазами в померкший экран телепатовизора и улыбался. Болезнь Торкинсона. Улыбчивая убийца. Чтоб ей пусто было неизлечимой!

Чем дольше я смотрела на улыбку фета Барского, тем больше понимала, что хочу запомнить Оуэна таким. Счастливым. Но как же я боялась его увидеть!

Вышла из палаты, не понимая, где нахожусь и что происходит. Лоби стояла под дверью. Не знаю, как давно, но в нужный момент оказалась рядом. Взяла меня под руку и молча повела. Это хорошо, потому что я понятия не имела, что следует делать.

— Тан и Альби там…

Эмоции пока дремали. Осознание еще не пришло. Лишь безмолвные слезы обожгли глаза. Так сильно, что пришлось зажмуриться. Распахнула ресницы, позволив соленым каплям скользнуть вниз. Я не чувствовала ног, просто шла в комнату, где фет Сайонелл встретит вечность.

Альберта, заметив меня, тут же бросилась ко мне на шею, рыдая в голос. Тан стоял внешне спокойный, с идеально прямой спиной и смотрел перед собой. Его глаза едва заметно блестели. Вот только он ни за что не надел бы сшитый на заказ костюм, не найдись в его сердце силы, чтобы простить деда.

— Фетрой Марк Гай прибудет через час, — озвучила Лоби. — Фет Сайонелл подписал отказ от поддержания жизни искусственно, но до распоряжения фетроя мы ввели его в глубокий стазис.

В таком люди могут лежать годами. Но он требует колоссального количества энергии.

— У меня четкие распоряжения. Подготовить его к последнему путешествию должна ты, Ланни, — подруга положила ладошку мне на плечо и мягко сжала. Я кивнула. Потому что сама хотела это сделать. Так будет правильно.

— Оставьте нас, пожалуйста.

Вскоре все вышли, и в светлой комнате прощания стало необычно тихо.

Он лежал на столе в больничной пижаме и улыбался. Его любимый деловой костюм, тот, что был сшит на заказ и в котором он ходил на балет, висел рядом на подставке. Я молча, в полной тишине постояла несколько минут, просто наслаждаясь счастливой улыбкой на худых губах. Моя фея-крестная. Мой свет. Моя надежда. Мой дедушка.

Бережно сняла с плечиков костюм.

— Запомни, Александрин, костюм — лицо мужчины. Когда у тебя появится мужчина, уверен, это будет достойный молодой человек, передай ему эти слова. У вас может не быть много одежды, но хороший костюм, сшитый на заказ, должен быть всегда. Носить его следует с достоинством, с прямой спиной и гордо поднятой головой. Поверь, это поможет стать успешней. Внешний вид сильно влияет на внутренний настрой. А от внутреннего настроя зависит все остальное!