Мгновенье, и меня прижимают к обнаженному телу. До слуха доноситься тихий треск, и по ногам, скользит тонкая ткань. Хорошо! Губы Рона, оставляя влажные поцелуи на коже, добрались до уха, и теперь я стонала от каждого мазка его языка, от каждого покусывания, от дыхания… Так жарко, и волнительно! Ладони то и дело оглаживали мои бедра, прижимая их с каждым разом все сильнее, давая в полной мере ощутить степень его возбуждения. Да я уже давно заметила! И, хочу… Пальцы, нырнувшие между складочек, вырвали хриплый стон, а уж когда они, покружив, чуть надавили на клитор, я и вовсе охнула. Ноги подогнулись, и я бы рухнула, если бы не его рука, перехватившая мою талию.

— Хочу тебя, — мгновенье, и меня, развернув, приподнимают вверх, давая возможность обхватить торс ногами.

— Моя, — шепчет Рон, тут же набрасываясь на мои искусанные губы. Жаркий поцелуй сносит крышу. И я, прикрыв глаза, отдаю ему всю себя, без остатка. Он только мой, а я — его! И ничего больше не разлучит нас! Толчок, и большая головка, раздвинув губы, чуть протиснулась в узкое лоно. Тихий стон! Впиваясь в крепкие плечи когтями, опускаюсь ниже, заполняя себя лишь наполовину. Еще хочу! Его пальцы, сжав бедра, медленно надавливают, заставляя принять его всего, до самого конца. Позволяя, наконец, ощутить эту наполненность. Всхлипываю, распахивая глаза, тут же теряясь в фиолетовом, бушующем море, в котором нахожу все то, чего так желала. Еще толчок! Запрокинув голову, зарываюсь пальцами в его волосах. Да! Вот так! Еще! Его губы на коже, руки, стоны, перемешаны с моими. Исцарапанные спина и плечи, мои вздохи, и мольбы о большем. Его обещания, о том, что так хорошо нам будет всегда. Яркая вспышка, от которой все внутри сжимается. И его хриплое МОЯ!

Отлипнув, наконец, друг от друга, мы плескались, и играли в догонялки, как дети, не знающие в своей жизни ни забот, ни хлопот. Лишь веселье, радость, и невероятное чувство легкости наполняло нас в эти мгновенья. Хотелось, дурачиться, дразнить, не умеющего плавать Рона, и, конечно же, нежиться в его объятьях. Только вот мужчина, в отместку за издевательства, лишь щекотал, заставляя меня вновь и вновь окатывать его волнами из брызг.

— Я настолько голодна, что готова съесть огромного куруха, — прильнув всем телом к блондину, чмокнула того в губы.

— Тогда бегом на берег, — подхватив меня на руки, лайши вышел из воды и замер, жадно ловя взглядом стекающие по коже ручейки: лицо, шея, ключицы, грудь… Ну уж нет! Итак, объелся как котяра!

— Рон, — простонала, пытаясь вывернуться из захвата, — поставь меня уже! — тяжело вздохнув, мужчина все же опустил мои ноженьки на землю, и я, чтоб еще больше его не искушать, быстро подскочив к полотенцам, завернулась в одно из них. А второе, протянула пернатому засранцу, который видя мой интерес, нарочно красуется, выставляя себя напоказ. Вот же! Сейчас вместо еды, мы продолжим начатое, а потом, будет уже поздно отправляться за добычей. Нетушки! — Одевайся, и дуй за дичью!

Блондин нехотя обтерся и, указав на сумку, напомнил, что его вещи все еще находятся в недрах моей собственности. Да, немного неудобно, но, выбора у нас особого не было, поэтому, придется пока потерпеть с таким соседством. А сейчас, открыв свою помощницу, позволила Рону достать из нее все, что ему требуется. Сама же в это время, обратила внимание на изменившийся рисунок в области предплечья. Да… оказывается, мы оба ошибались!

— Что там? — увидев мою заинтересованность, мужчина, бросив вещи, придвинулся ближе. — Откуда это? — его пальцы, скользнув по веточке, добрались до распустившегося фиолетового цветка, усыпанного серебристой пыльцой. Касание лепестка, и тот чуть колыхнувшись, принял изначальную форму. Да он живой?! Мы с Роном, не сговариваясь, переглянулись. Это просто невероятно! Еще одно прикосновение к чуть темной сердцевине, и наше дыхание замирает от увиденного: лепесточки, пошевелившись, попытались стряхнуть с себя пыльцу, но та, образовав облачко, осела на те же места, где была ранее.

— Это значит, что… ты мой истинный, — шепчу, наблюдая за переменами на лице лайши.

— А как же Хио? — а вот его цветок не исчез, как хотелось бы: он просто превратился в маленький, еще не созревший бутон. И это, если честно, немного настораживало.

— С ним было все иначе!

Не долго думая, крылатый, все же подхватив меня на руки, закружил по поляне:

— Я так этого ждал, — видя его счастливую улыбку, заливисто рассмеялась, отпуская все те переживания, и страхи, которые преследовали меня. Да, я думала о том, что могу потерять его! Не сегодня, так завтра, или через месяц… на нашем пути могла встретиться та, которая забрала бы его. И лайши, к моему огорчению, не смог бы противиться притяжению — он бы ушел, а я осталась… одна! Условно, конечно же. Вокруг всегда будет много близких существ, но… его бы не было рядом… — Ты не рада?

— Что ты?! — обвив руками шею любимого, нежно поцеловала его. — Я счастлива!

Первые порывы радости прошли, и меня аккуратно вернули на землю, великодушно позволяя одеться. Сам лайши, быстро натянув свои вещи, отправился на охоту, прежде предупредив о том, что раскинул охранную сеть, и если в ее видимости окажется чужак, то он сразу же вернется обратно. Хотела, конечно, заверить, что смогу сама за себя постоять, но, его и след простыл. Умчался на поиски добычи. Ну и ладно! Займусь пока обустройством стоянки, ведь неизвестно, когда нас нагонят остальные.

Ну что сказать? Рон вернулся слишком быстро, и я виновато посмотрев на него, отложила в сторону книгу, в которую хотела заглянуть лишь на пару минут, но она так затянула, что невозможно было оторваться. Но, теперь уж точно пора! Насобирав в реденьком пролеске достаточно большую охапку сушняка, двинулась к лагерю, на пути замечая небольшие кустики, усеяны крупными, синими ягодами. Интересно, их можно есть? Собрав немного, отправила их в карман, и уже с немалой ношей, вернулась к стоянке, где только-только начинал разгораться костер. Ничего себе, блондин расстарался! Оказывается и здесь я потерялась надолго.