Ещё издали я услышал странные, ни на что непохожие звуки - то ли громкое фырканье, то ли хриплое дыхание каких то больших существ. Сбрасываю с плеч ремни волокуши, подхожу к нашему разведчику. И замираю…

Впереди, всего в паре сотен метров от нас, в небольшой низине проходили мамонты. Не узнать этих огромных животных было сложно - похожие на слонов, но крупнее, покрытые длинной бурой шерстью звери поразили даже меня. Мое племя, собравшееся рядом, в немом восхищении провожало взглядами этих величественных гигантов. Об охоте или нападении никто и не вспомнил… Звери неспешно брели на восток, на ходу разрывая снег и вырывая с корнем сухую траву, иногда останавливались и ломали ветви с деревьев и кустов. Стадо было большое, животные шли и шли, в основном самки с детёнышами. Огромные самцы брели в самом начале, то и дело оглашая округу трубным ревом.

Совсем недавно я представлял, как посажу неандертальцев на лошадей. Но сейчас, увидев это живое чудо, меня захватила новая идея - приручить этих гигантов…

Мамонты давно прошли, а мы все ещё стояли, под впечатлением от встречи. И только когда на руках одной из женщин разревелся ребенок, стали возвращаться к волокушам. Тема для разговоров была обеспечена на несколько дней вперёд!

Снег стал чуть плотнее, и сегодня мы прошли больше, около пятнадцати километров. Теперь, разбивая лагерь, мы сразу направлялись к ближайшим кустам и деревьям, иногда рубили, а чаще ломали сухие ветки для костров.

Половина взятой в путь провизии уже исчезла, но я не беспокоился по этому поводу - если сильно припрет, начнем охотится, зверья вокруг полно. Ещё две волокуши сломались и отправились в огонь, одну из юрт пришлось спешно ремонтировать, связывая переломившиеся жерди. Все чаще зашивали начавшую рваться одежду. Одна из женщин подвернула ногу, оступившись, и не могла идти, теперь она ехала на своих же санях. Мелких проблем, поломок, становилось больше с каждым днем…

Погода наладилась, морозы отступили, и мы уже несколько дней ставили рекорды скорости, наверстывая упущенное время. Снег слежался, стал плотным, и ноги в снегоступах больше не проваливались. Деревьев вокруг становилось все больше, наш путь вместо прямой линии стал изгибаться из стороны в сторону. Теперь каждое утро я задавал направление не строго на север, а западнее, опасаясь промахнуться мимо Днепра. Все больше новых следов оставляли на снегу местные обитатели, а иногда мы издали замечали и их самих. Кабаны и волки, олени и лоси, след крупной кошки, скорее всего рыси, различная звериная мелочь - зайцы, куницы, ласки, жизнь вокруг кипела.

Так мы прошли неделю. На утро я остановил людей, сворачивающих лагерь, и, объяснив, что мы могли отклониться в сторону, решил провести разведку. Две пары молодых охотников пошли на север и на запад, а мы занялись ремонтом, поправляя, что было можно.

К обеду вернулись Тенак с Даром, по их словам впереди все такой же редкий лес, разве что стало больше новых колючих деревьев - и мне протянули сосновую ветку.

Ещё через два часа вернулись и близнецы. Ещё издали по их довольным лицам я понял, что сходили они не зря. И оказался прав - Тор радостно доложил, что всего в четверти дневного перехода лес обрывается на берегу очень большой реки. Правда, никакого острова они не видели.

Короткая отрывистая команда, и наша колонна направляется на северо - запад. Вечером мы разбили лагерь на левом берегу Днепра…

Хортицу мы обнаружили на следующий, тридцать восьмой день похода. Ещё издали Дар увидел невысокие скалы посреди реки, и вернулся к нам с радостной новостью. А вскоре и весь отряд расположился напротив острова, рассматривая второй важнейший этап нашего пути.

Восточный берег Днепра был невысоким, на всем его протяжении тянулись камышовые плавни, длинные языки отмелей и песчаных кос доходили до самого острова. Сама Хортица постепенно повышалась на северо - запад, где древние гранитные скалы подымались вверх на полсотни метров. Остров весь покрыт густым лесом, только с юго- востока деревьев становилось меньше, там берег был болотистым, заросшим тростником.

Ещё немного, и все это пространство затопят разлившиеся талые воды, февраль заканчивался. Сегодня температура впервые повысилась до нуля, солнце все ощутимее пригревало. Оттепели среди зимы в этих широтах были не редкостью в будущем , но сейчас я не знал, что и думать - хоть ледник и отступил далеко на север, но такая температурная аномалия была явно не типичной для этого времени. Арика подтвердила это предположение, оставалось надеятся, что скоро опять станет холоднее.

Сегодня отдыхаем, а завтра отправимся на восток, по моим прикидкам осталось пройти около сотни километров.

Впрочем, отдыхали не все - пользуясь тем, что сегодня прошли намного меньше обычного, часть охотников отправилась прочесывать прибрежные плавни. Цепочки кабаньих следов уходили в прибрежные заросли, снег вокруг был разрыт, обнажая целые пласты вывернутой почвы и прошлогодней листвы. Остальные собирали дрова, женщины уже начали разжигать большой костер снаружи - готовить на свежем воздухе было удобнее.

Я как раз приметил небольшое упавшее дерево и направился было к нему, чтобы потащить к лагерю, как со стороны реки раздался визг , и почти сразу - крик боли. Отбросив уже собранные сучья, со всех ног бегу назад. Схватить копьё - секунда, и вот уже оставшиеся мужчины бегут к реке.

Сегодня Тенаку не повезло - он сидел на земле, зажимая руками разорванную на ноге штанину, руки его уже стали красными от крови. Причина раны лежала тут же - не очень крупный, но вооруженный острыми клыками кабан. В нем торчало сразу два копья, одно лишь вскользь располосовало черную, покрытую грубой щетиной шкуру на шее зверя, а второе вошло в глазницу, поразив мозг. У Дара рука была точнее…

Чуть в стороне близнецы вытаскивали из камышей троих упитанных поросят, а увязавшиеся за ними Слав и Вит деловито приматывали к кривоватой палке ещё одну хрюшку, побольше.