x x x

Не было краше Балкиды-царицы

В мире во все времена,

Но, как с подругой, могла сговориться

С бабочкой легкой она.

Был повелитель могучий и славный

Азии царь Соломон.

Но с мотыльками, как с равными равный,

Часто беседовал он.

Сладко подумать о том, что когда-то

Два властелина земли

С бабочкой легкой, плясуньей крылатой,

В рощах беседы вели!

ИЗ ВИЛЬЯМА ЙЕЙТСА

СКРИПАЧ ИЗ ДУННИ

Когда я на скрипке играю,

Вся улица пляшет со мной.

Двоюродный брат мой - священник.

Священник и брат мой родной.

Но я не завидую братьям:

Им старый молитвенник мил,

А я себе песенник славный

На ярмарке сельской купил.

Когда постучимся мы трое

В день Судный у райских ворот,

Привратник нам всем улыбнется,

Но первым меня позовет.

Кто праведен сердцем, тот весел,

Коль скорбный не выдался час.

А веселые любят скрипку,

А веселые любят пляс.

СТАРАЯ ПЕСНЯ, ПРОПЕТАЯ ВНОВЬ

Я ждал в саду под ивой, а дальше мы вместе пошли.

Ее белоснежные ножки едва касались земли.

– Любите, - она говорила, - легко, как растет листва.

Но я был глуп и молод и не знал, что она права.

А в поле, где у запруды стояли мы над рекой,

Плеча моего коснулась она белоснежной рукой.

– Живите легко, мой милый, как растет меж камней трава.

Но я был молод, и горько мне вспомнить ее слова.

ИЗ ДЖОНА МЭЙСФНЛЬДА

МОРСКАЯ ЛИХОРАДКА

Опять меня тянет в море,

где небо кругом и вода.

Мне нужен только высокий корабль

и в небе одна звезда,

И песни ветров,

и штурвала толчки,

и белого паруса дрожь,

И серый, туманный рассвет над водой,

которого жадно ждешь.

Опять меня тянет в море,

и каждый пенный прибой

Морских валов,

как древний зов,

влечет меня за собой.

Мне нужен только ветреный день,

в седых облаках небосклон,

Летящие брызги,

и пены клочки,

и чайки тревожный стон.

Опять меня тянет в море,

в бродячий цыганский быт,

Который знает и чайка морей,

и вечно кочующий кит.

Мне острая, крепкая шутка нужна

товарищей по кораблю

И мерные взмахи койки моей,

где я после вахты сплю.