Возможно, ей стоило продолжить учебу и работу над этим проектом, он бы решил наши главные проблемы и вывел базар в плюс. Только как дядя и мои кузены отнесутся к работе женщины в компании? Согласятся ли с планом Амины, несмотря на пол? Последнее, что бы я хотел, это видеть жену в моем офисе. Ей было незачем работать и трудиться при нашем достатке, но я видел, как горели ее прекрасные глаза, когда она рассказывала свой план по нейросетям и поставкам.

Видел, как она смотрела с надеждой, словно от меня зависела ее жизнь. Хотя… по сути так оно и было. И только я мог выбрать: пойти ей на уступку и воплотить ее проект в жизнь или действовать как указал нам Всевышний в священной книге?

И я выбрал.

— Кажется, я могу решить проблему, — вставил в семейный диалог. Кузены и дядя с любопытством в темных глазах повернулись в мою сторону.

— И как же?

— Шейх Карим Аль Дин Абдул! Ты подлый обманщик! — резко выкрикнул мужской голос позади меня.

— Шейх Карим Аль Дин Абдул! Ты обманул меня! — резко выкрикнул позади меня… Азан.

Лицо мужчины исказилось в яростной гримасе. Сзади подошла охрана и тут же схватила его.

— Не трогайте меня! Этот гад за все ответит! Пусть Аллах сократит его дни и пошлет жариться в адское пламя.

Азан разбрасывался проклятьями, пока я, дядя и мои кузены молча наблюдали за картиной, а его сын Джахид отступил на шаг и не сопротивлялся, когда мой личный охранник подошел к нему и подхватил за плечо.

Забавно. Всевышний свидетель, я не сделал ничего дурного, в отличие от Азана и его семьи. Отец Амины впервые переступил порог моего дворца за месяц нашего брака и не для того, чтобы навестить свою дочь. Ее брат молча смотрел, как отца сковали, а ее мать… Где ее мать?

— Оставьте, — приказал я. Дядя недовольно посмотрел на меня, но я никак не отреагировал на это.

— Что ты со мной сделал, малолетний посланник дьявола? Что ты сделал с моим базаром? Мы не об этом договаривались.

— Разве? — Вступился дядя. — Мы еще до свадьбы договорились, что спасаем твое финансовое положение, забираем базар себе, а взамен ты отдашь замуж свою дочь. Белка совершена, ты получил достаточно отступных.

— Недостаточно. Этого не хватит, чтобы засватать Хайю.

— Я Вернул твой долг, Азан, — произнёс Дядя. — Помнишь, как ты взял у меня в долг и не отдал? Твои проценты выросли.

— Это моя дочь. Моя младшая дочь. Это моя жизнь, моя семья.

— Ты забыл про старшую?

— Карим, успокойся, — дядя положил ладонь на плечо, но я сверлил старика глазами и продолжил:

— Ты думал о ней, когда опустошил банковский счет? — выкрикнул я. — Ты получил деньги от нас, взял наследство дочери, а еще говоришь, что этого мало!

— Откуда ты…

— Тебе плевать на дочь, но не плевать на твой драгоценный базар. Аллах спросит с тебя в судный день за эти грехи.

— С меня? — старик нахмурил брови так, что они практически слились в одну. — Он не спросит с тебя за твои грехи в Мадриде?

Я не подал виду, что удивлен и старался смотреть на отца жены также непринужденно, как и раньше. Не показывая, что у меня заледенели ладони и замерло дыхание на несколько секунд. Он не должен был об этом узнать. Никто не должен, кроме Хусейна и дяди.

— Аллах спросит с нас всех в судный день, Азан. Количество грехов не равно их качеству, как и добрый дел, — дядя поднялся со своего места и направился к отцу Амины, которого все еще удерживали секьюрити. — Цель оправдывает средства, но средства тоже должны иметь свою цену. Ты перешел черту, Азан, и будешь наказан за это на небесах, и на земле.

На земле? Что он имел в виду?

— Проводите мужчин к выходу, мы продолжим ужин.

Охранники повели недовольного Азана и равнодушного Джахида к выходу, но я внезапно выкрикнул.

— Вы не хотите увидеть Амину?

Ни один из них не остановился.

Надеюсь, Амина не узнает, что приходили ее родственники.

Ужин продолжился, но напряжение за столом осталось. Кто еще знал о делах в Мадриде?

— Надо усилить охрану. В доме слишком много ушей.

— Он ничего не скажет, — прошептал дядя, пока братья спорили о поставках и делили базар.

— Я в этом не уверен.

— У тебя его дочь. Он наверняка делает вид, что ему плевать.

— Почему ты так думаешь?