— Хай, — приветствует меня Пэри — младшая сестра Адама, как только я спускаюсь вниз в гостиную.

Пэри — миловидная девушка шестнадцати лет, с короткой стрижкой и перекрашенными прядями волос в розовый цвет.

— Привет, — здороваюсь в ответ. — Как дела?

— Все отлично, — отвечает девочка, в её темно-зеленых глазах сияет озорство. — Мы собираемся снимать социалку, хочешь поучаствовать?

— Социалку? — переспрашиваю, не понимая, о чём речь.

— Ну социальный ролик для тик-тока.

— О нет, я пас. Хочу прогуляться к пруду.

— Ну, ладно, — она пожимает плечами и уходит.

Я шагаю дальше. После общения с подростком, мысленно слышу хруст и скрип своих костей. Ощущаю себя старушкой, которая не понимает сленг и интересы молодежи. Замечаю, что гостей во дворе стало меньше, возможно, все поднялись в комнаты для дневного отдыха. Обхожу дом и иду по тропинке, наслаждаясь пением птиц. Солнце проникает сквозь ветки и слепит глаза. Когда я оказываюсь у лестницы, замечаю внизу на деревянной пристани два силуэта. Собираюсь развернуться и выбрать другое место для прогулки, но облака заслоняют солнце, и мне удаётся разглядеть в одном из силуэтов Адэма, а во втором — незнакомую мне девушку. Ноги сами ведут меня к ним. Я пытаюсь убедить себя развернуться, но теперь я тоже оказываюсь в поле их зрения и не хочу сворачивать с пути. Но чем ближе я подхожу, тем чётче понимаю, что эти двое так увлечены друг другом, что не замечают ничего вокруг. Всматриваюсь в девушку, пытаюсь понять, знакома ли она мне. Но нет. Я никогда раньше не видела её. Девушка невысокого роста, с подтянутой фигурой, которую, она явно хотела подчеркнуть, надев безобразное облагающее платье сиреневого цвета. Она кокетливо поправляет свои длинные русые волосы и не сводит глаз с мужчины. Всю дорогу, что я иду к ним, Адэм что-то увлечённо рассказывает ей, и на её щеках выступает румянец. Подхожу ближе и слышу голос Адэма:

— ...тут водятся разные рыбы, — он замолкает, заметив меня.

— Ох, простите, — произношу, не испытывая ни капли сожаления. — Кажется, я прервала урок по окружающему миру?

Адэм хмурит брови. Очевидно, он шокирован моему появлению. Его спутница разворачивается ко мне лицом, я с досадой признаю, что она хороша собой, хотя со вкусом у неё и проблемы. — Адэм рассказывал мне историю создания пруда, — говорит она приветливо. Как только я слышу её голос, то ненавижу её ещё сильнее. Он слишком мелодичен и приятен на слух.

— Я удивлена. Не знала, что он умеет рассказывать, — язвительные замечания так и льются из меня, с чем я ничего не могу поделать. — В моем обществе он обычно молчит или рычит. Перевожу взгляд на Адэма, приподняв бровь, жду от него ответного удара.

— Как ты тут оказалась? — цедит он сквозь зубы, испепеляя меня взглядом.

— Если ты имеешь ввиду конкретно тут, то пришла посмотреть на рыбок, о которых ты так увлеченно рассказывал, — перевожу взгляд на девушку, давая понять, что не знаю ее имени. — Кажется, мы не знакомы.

— Не знакомы, — подтверждает девушка. — Я Лали.

Она смотрит на меня уже не так приветливо, как несколько минут раньше. Адэм молчит, но я вижу, что он в гневе. Скорее всего, он понятия не имел, что в числе гостей буду и я.

— Камилла, — представляюсь ей.

Я обхожу их, подхожу к краю пристани. Смотрю на воду.

— Я наверное пойду, — произносит Лали. — Только Адэм, не могли бы вы меня сфотографировать? Тут очень красиво.

Она протягивает ему мобильный, и я с ужасом наблюдаю, как он берет её телефон в свои руки и делает кадр за кадром, пока Лали меняет позы. Его всегда окружали девушки, я к этому давно привыкла. И никогда ранее я не испытывала такого прожигающего чувства ревности. Кажется, я сейчас просто превращусь в тлеющий уголь. Призываю всё своё самообладание, чтобы не столкнуть стерву в воду.

— Я тоже уже ухожу, — говорит Адэм, возвращая ей телефон. — Пойдёмте, я вас провожу.

После сказанных им слов, следом за девушкой мне хочется столкнуть в воду и его.

— Пока, ещё увидимся, — кидает мне блондинка, прежде, чем удалиться.

— Непременно, — заявляю в ответ.

Они разворачиваются ко мне спиной и поднимаются по лестнице к дому. Как только я остаюсь наедине с собой, мне хочется утопить саму себя в этом пруду. Как я могла допустить мысль в своей голове, что после случившегося в клубе, Адэм изменит своё отношение ко мне? Тем более, в лучшую сторону. Он все такой же айсберг, которым всегда и был. Я прожигаю их спины взглядом, пока они совсем не исчезают из виду. Наблюдая за ними, я просто киплю от злости. Подняв ногу, снимаю сабо и кидаю им вслед. Но, к сожалению, или к радости, они уже не в радиусе досигаемости моего оружия.

— Какого черта?! — спрашиваю пустоту. — Сволочи! Осквернили моё любимое место собою!

Не способная стоять, со злостью плюхаюсь на пристань. Жгучая смесь ревности и отчаяния бурлит во мне, и не находит выхода. Я ложусь спиной на пристань. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, стараюсь себя успокоить. Я лежу долгое время, не двигаясь. Наблюдаю, как облака, словно корабли, плывут по небесной синеве. Щебетание птиц и еле слышный всплеск воды действуют на меня словно терапия в кабинете психолога. Возможно, мне стоить обратиться к специалисту, чтобы разобраться со своей жизнью и с дровами что наломала? Говоря о дровах, нужно все же выяснить, что стало с пнём по имени Инглаб. Убедиться, что подонок жив, а не умер где-то под забором. Возможно, Азра права и стоит рассказать обо всем Дамиру. Брат всё уладит, он решит вопрос так, что Инглаб никогда больше не осмелится подойти ко мне. Но насколько это правильно? Взять и перекинуть свои проблемы на другого человека, даже если это твой брат. Как же иногда я ненавижу себя за несамостоятельность, за опрометчивость.

«Я тебя не виню. Сложно вырасти ответственной за свои поступки, когда у тебя четверо братьев, опекающих тебя, и отец, что преподносит тебе все на «блюдечке» — как-то сказала подруга. Права ли Азра? Или я опять стараюсь перекинуть вину и найти себе оправдание? Кажется, мне определённо нужен мозгоправ.

Адэм

Последнее, чего мог ожидать Адэм, так это присутствия Камиллы в доме матери. С того момента, как они слились в поцелуе, его разум помутнел, и он потерял контроль над собой и своими действиями. Это было не просто ошибкой. Это был провал. Узнав, какая она на вкус и запах, он только о ней и думал. Думал даже когда спит. Боялся вновь оказаться с ней наедине, потому что ему до взрыва в венах хотелось завершить начатое. Ему до чертиков хотелось оказаться в ней. Зарыться в её волосы и ловить губами её дыхание. У него зудело в груди и печенках от этого желания. От этой чертовой одержимости ею. Он проклинал себя за то, что позволил подобному произойти. Он и раньше сходил с ума по ней, но после случая в клубе, она стала для него подобна гранате в руке, с которой выдернули чеку. Он собственноручно запустил механизм своего уничтожения. Ему нужно было как-то исправить всё, обезопасить себя от неё. Если он подастся своим инстинктам, то перестанет уважать себя и свои принципы. Сейчас он стоит на балконе и смотрит на пристань, где оставил Камиллу полчаса назад, и с тех пор не сводит с неё глаз. Видит, что она лежит неподвижно, раскинув руки в сторону, он с трудом сдерживает себя, чтоб не кинуться туда.