.

— Рейчел, — раздался в трубке обеспокоенный голос Дайяны Шварц из Москвы.

— Я слушаю.

— Количество родившихся мальчиков от отшмурдяченных женщин достигло почти нуля. Очень много девочек с перепонками между пальчиков. У некоторых ярковыраженные когти и острые зубы. И еще. Родилась первая хладнокровная рептилия с партеногенезом. Наконец-то. Родилась таки.

— Я поняла. Не знаю даже что сказать.

— Это точно злодейство Рейчел. Пора об этом как-то говорить общественности.

— Давай так, Дайяна, я как только решу свои проблемы, я этим займусь. Это так оставлять нельзя.

— Хорошо, буду сообщать тебе подробности. У меня есть все доказательства. Мы их прищучим.

Автофургон доктора Рейчел, тихо шумя шинами по пожухлой траве, приехал до точки назначения. Ганс остановился у старой ржавой решетки, которая стала лучшим местом для сидения и карканья ворон. Во всяком случае, когда в это глухое и Богом забытое место прибыли путешественники на своем автофургоне, с ржавой решетки с карканьем взлетело в воздух как минимум шесть ворон. Вороны, покружив и с помощью карканья рассказав путешественникам все, что они о них думают, улетели на ближайшие ветви дымчатых безлиственных деревьев. И там продолжили на своем вороньем языке рассказывать о своем отношении к путешественникам, вовсю используя свои вороньи нецензурные выражения.

У автофургона отъехала дверь и на пожухлую, практически черно-белую траву встал дорогой замшевый сапожок доктора Рейчел. Двое мужчин тоже вышли, и вздохнули чистый, весенний апрельский воздух.

— Значит так мальчики, — доктор Рейчел обратилась к своим верным мужчинам. — Стойте здесь и не отходите от автофургона. Я пошла к герцогу Маастрихту.

— Будьте осторожны, — сказал Дмитрий Янов. — Прошу вас Рейчел.

Рейчел подошла к Дмитрию и нежно взяла его за руку.

— Пока ты со мной, со мной ничего не случится Дмитрий, — сказала Рейчел, глядя ему в глаза.

Они примерно пять минут постояли и смотрели друг на друга. Дмитрий отпустил руку Рейчел. Но Рейчел опять взяла его руку.

— Дмитрий, — сказала Рейчел. — Я без тебя не смогу.

— Рейчел, я твой верный мужчина, — ответил Дмитрий Янов. — Предательство невозможно.

Рейчел взяла его за затылок, притянула к себе и поцеловала.

Рейчел подошла к закрытой решетке и осмотрела ее, решетка была старой, ржавой и во многом утратила некоторые фрагменты былой роскоши. Огромное количество пожухлой серой и невзрачной растительности осаждало ее. Рейчел, надев черные перчатки, отодвинула какую-то сухую растительность от старого устройства, напоминающего домофон.

Рядом с устройством висел колокольчик с полусгнившим язычком, Рейчел попробовала взять язычок, но он тут же отвалился. Тогда она еще больше убрала сухую растительность с домофона и нажала на ржавую кнопку. Раздалось скрежетание.

Рейчел еще раз нажала на ржавую старую кнопку и наконец, ей ответил дребезжащий тонкий голосок.

— Кто там? Это кто? — услышала Рейчел из старого устройства.

— Ваше сиятельство, уважаемый герцог Маастрихт, — вежливо сказала Рейчел. — Это Рейчел Толука Севилья, я прибыла по вашему приглашению, посмотреть вашу замечательную коллекцию. Я у ваших ворот.

— А! Вы Рейчел Толука Севилья? Наконец-то вы приехали Рейчел, я вас очень ждал, — ответил дребезжащий тонкий голос. — Сейчас я вам открою, ой… совсем старый стал… где мои тапочки. Рейчел я потерял тапочки. Не могу же я на босу ногу…

— Ничего страшного герцог.

— Я тогда надену мои башмаки. Я не могу найти тапочки, — продолжал говорить дребезжащий голос.

— Герцог, это совершенно не важно, — ответила Рейчел.

— Ну как это, не важно, ко мне приехала такая знатная известная дама, а я не могу найти тапочки. Придется мне на босу ногу надевать башмаки. А, кстати, где они? А где мои башмаки?

— Ваше сиятельство, — раздраженно сказала Рейчел. — Я не в курсе, где ваши башмаки. Пожалуйста, откройте мне ворота.

— Да да, сейчас открою, вот тут у меня рычажок. Вот… открылось?

— Нет, герцог, у меня ничего не открылось, — терпеливо ответила Рейчел, продолжая стоять у ржавых ворот.

— Придется на босу ногу надевать башмаки, — опять раздался дребезжащий голос. — Это ужасно некультурно.

— Герцог, я все понимаю, — громко сказала Рейчел в домофон. — Пожалуйста, не надо смущаться. Все в порядке.

Рейчел через ржавые ворота увидела заросший пруд, рядом с прудом лежало куча валежника, Рейчел внимательно посмотрела на тропинку, которая уходила к возвышающемуся старому замку, который больше был похож не на замок, а на руины. Везде царило полное запустение. Дымчатые безлиственные деревья и пожухлая трава добавляли впечатление полной безысходности и потерянности этого Богом забытого места. От этой весенней дымки даже захотелось выкурить папироску, что Рейчел и сделала. Она достала из внутреннего кармана своей темно-коричневой замшевой курточки дорогую папироску на мундштуке и закурила.