Вместо прислуги встречать меня вышла Анна Михайловна. Было ожидаемо — не просто же так Иван Михайлович приглашал меня лично приехать к ним домой. Выкроил братишка для сестры возможность поболтать с заинтересовавшим ее княжичем.

С улыбкой подойдя к Соколовой, я поклонился.

Сегодня она была одета в повседневную одежду. Белая блузка с рукавами в три четверти, расстегнутая на две верхних пуговицы — и удобно, и ничего лишнего не видно. На ногах — светлые брюки и удобные туфли. Светлые волосы забраны в высокий хвост, в ушах блестят небольшие гвоздики из белого золота с небольшими алмазами.

— Анна Михайловна, рад нашей новой встрече, — произнес я. — У меня нет слов, чтобы выразить, насколько я сражен вашей красотой и неземным обаянием.

Великая княжна посмеялась, прикрывая рот ладошкой. Но смешок был кратким — не дольше, чем дозволяет этикет.

— Здравствуйте, Дмитрий Алексеевич, — ответила она, — я помню, вы уже предупреждали, что не слишком сильны в ораторском искусстве.

Я виновато развел руками, и Соколова чуть повернулась боком, чтобы предложить мне следовать за ней. Разумеется, я так и поступил, заодно получив возможность оценить и вид сзади.

Великая княжна обладала прекрасной осанкой, плечи держала ровно. Несмотря на то, что девушка шагала достаточно широко, со стороны могло показаться, что она плывет по воздуху, не касаясь земли. В каждом ее движении чувствовалась порода и поколения аристократической крови.

Не многие благородные на самом деле могли такой выучкой похвастаться. Впрочем, чего еще ожидать от великих князей, приближенных к трону?

Мы прошли в уже знакомую мне гостиную. Слуга принял у меня плащ, и Анна Михайловна повела меня в левое крыло. Там я еще не бывал — встреча клуба проходила в правом, но там нас и пускали через другие двери.

Двустворчатые дубовые двери с вырезанным на них гербом Соколовых раскрылись перед великой княжной, и она указала мне на одно из кресел, установленных перед зажженным камином.

Само помещение представляло собой трофейную комнату. По стенам висели головы животных, каждое подписано — кто из рода его добыл, и в каком году это случилось. Также имелись ружья — от вполне современных моделей и до кремниевого мушкета, за право обладать которым некоторые музеи передрались бы. Помимо причудливого оформления по стволу тянулась дарственная надпись от царя Алексея II.

— Прошу, располагайтесь, Дмитрий Алексеевич, — произнесла великая княжна, когда я закончил осматривать помещение. — Брат скоро присоединится к нам. Велеть подать чай?

— Благодарю, Анна Михайловна, лучше кофе.

— Какой сорт предпочитаете? — уточнила она, когда я опустился в предложенное кресло.

— На ваш выбор, — вежливо кивнул я.

Она подняла серебряный колокольчик и едва слышно тряхнула им. К нам тут же вошла служанка. Получив приказ великой княжны, молодая женщина поклонилась и покинула нас.

— Расскажете, как проходит ваша учеба? — предложила Анна Михайловна.

— Все замечательно, — ответил я. — Занятия интересные, профессора — мастера своего дела. Учиться для меня легко и никакого напряжения я от этого не испытываю.

Она улыбнулась краешком рта.

— Да? А брат все время на первом курсе жаловался, как сложно соответствовать высоким стандартам Царского Университета, — она снова легко посмеялась.

В этот момент двери вновь открылись. В проеме показалась та же служанка с серебряным подносом в руках. Быстро сервировав нам с великой княжной столик, женщина поклонилась и ушла.

А я поднялся на ноги и, вытащив шкатулку, обернулся к Соколовой.

— Анна Михайловна, я думаю, искать подходящий момент не стоит. А потому хочу вручить вам этот скромный презент в знак доброго отношения, — произнес я, откидывая крышку перед сидящей в своем кресле девушкой.

Великая княжна чуть приподняла брови, но я видел по глазам, что подарок она оценила по достоинству. Все же не каждый день видишь драгоценный камень такого размера.

— Вы… очень хорошо ко мне относитесь, Дмитрий Алексеевич, — произнесла она, принимая шкатулку. — Поможете примерить?

Вообще для такого нужно было позвать слугу, все равно за нами наблюдают, чтобы я не дай бог не начал приставать к великой княжне. Но я не стал отказываться — в конце концов, Романовы всегда дарят дорогие подарки.

— Разумеется, Анна Михайловна.

Девушка поднялась на ноги и подала мне украшение. Обернувшись ко мне, Соколова приподняла хвост, позволяя мне накинуть тонкую цепочку ей на шею и застегнуть замок.

Великая княжна отошла к камину и, открыв один из ящичков, вытащила зеркало. Посмотревшись в него несколько секунд, она повернулась ко мне. Мое колье прекрасно подходило к ее серьгам, а длина цепочки позволяла украшению оставаться на виду с расстегнутыми пуговицами.