Стоило мне это сказать, как обезьяна очнулась. Сначала она забилась в приступе, а после умудрилась порвать цепи, не говоря уже о толстых кожаных наручниках. И что-то взгляд позеленевших от злобы глаз, мне не понравился. Более того, тело вдруг начало генерировать огромные объемы праны из-за чего обезьяна стала стремительно расти.

– Похоже, не все так просто с твоей сывороткой. – Сказал я женщине, накидывая на нас обоих протего.

В отличие от оружия Ванко, обычный протего мутанту не пробить.

*Бонобо — самые близкие к человеку из ныне существующих животных, при этом бонобо проявляет больше свойственных человеку поведенческих черт, чем обыкновенные шимпанзе. Ветви шимпанзе и гоминид разделились лишь 5,5 миллиона лет назад, а бонобо специализировались медленнее, чем обыкновенные шимпанзе, и потому сохранили больше архаических черт, общих для человека и шимпанзе.

Убивать разбушевавшееся животное я не хотел. Проще было бы оглушить ступенфаем, но по себе знаю, что с таким количеством праны – это словно комариный укус. Можно, конечно, накачать заклинание половиной резерва, но у обезьяны тогда сердце остановиться и воскреснуть она уже не сможет.

Мутант уже выбил бронированное стекло и пробрался в кабинет управления, после чего накинулся на нас с Бетти. Щит сдержал яростные удары, не давая подойти к нам ближе, чем на метр. Обезьяна ярилась с каждой секундой все больше, вместе с тем увеличивая концентрацию праны. Тело начало увеличиваться в размерах, пока рост не перевалил за два метра.

Бет вцепилась в меня словно утопающий в спасательный плот, с ужасом смотря на оскаленные клыки. Я левиосой поднял животное над полом, а после обездвижил чарами замедления. Теперь опасности она не представляла.

– Все, можешь успокоиться. Никуда она не денется. – Обнял я испуганную женщину.

– Н-но почему? – Спросила Бет, подрагивающими губами. – Все же было хорошо.

– У меня есть предположение. – Накладывая репаро на всю комнату, сказал я. – Эрскин, в свое время, использовал для стабилизации сыворотки вита-лучи. Мы же идем по иному пути, гамма-излучение не стабилизирует мутацию, а подпитывает ее и направляет в нужное нам русло. В какой-то момент организм становится иммунен к внешним раздражителям и начинает генерировать просто колоссальные объемы, так называемой, праны.

Пока я говорил и тем самым успокаивал женщину комната полностью восстановилась.

– Это что-то из иудаизма или магическая терминология? – Взяла себя в руки ученая, разглядывая застывшую в воздухе обезьяну.

– И то и другое. Прана – это жизнь. Энергия, что пронизывает все живое в этом мире. Маги редко ей пользуются, предпочитая ману – энергию души. Жизненную силу используют только Веды, Друиды, Перевертыши, Природники, зачастую, заемную. Культивируют же прану – йоги и брахманы.

– С магами понятно. – после моего скептического взгляда, Бет поправилась. – В смысле, магию я вижу прямо сейчас, а вот как йоги с этим связаны. И кто такие брахманы?

– Ну, йоги истязают себя на протяжении всей жизни, применяя всякие техники для закаливания тела. В какой-то момент, организм выходит на новый уровень, генерируя на порядки больше энергии жизни чем заложено природой. Брахманы же идут другим путем. Они добиваются тех же результатов в медитациях и культивации духа. Если проще, волей заставляют поверить саму реальность, что они всемогущи и обладают огромной силой. Конечно, человеческой воли не хватает сделать из них действительно что-то мощное, но преодолеть потолок обычных людей они могут.

– Так. – Женщина помассировала виски. – Давай всю эту эзотерику оставим на потом. Что будем делать с подопытной?

– Я могу накачать ее зельем, и она успокоиться. Примет свой нормальный вид, насколько это возможно после сыворотки. Потом ее нужно держать в медикаментозной коме, чтобы она снова не начала превращаться в монстра. – Прикидывал я варианты.

– Может ее получится обучить? – С сомнением спросила Бетти.

– Обучить животное контролировать ярость? – Вздернул я бровь. – Пойми, резкий скачек жизненной энергии обостряет все чувства, а гормоны образуют такой коктейль, что соображать перестанет даже очень уравновешенный человек. Поэтому йоги и те же брахманы проводят половину жизни в медитациях, несмотря на менее выраженный эффект.

– Ладно, я тебя поняла. – Согласилась со мной ученая. – дай ей уже свои лекарства, а то смотреть уже на это не могу.

Сонные зелья у меня были, поэтому споив четыре большие порции мутанту, удалось его усыпить. После чего обезьяна приняла вид получеловека. Всё-таки это мерзко. Так, наверное, выглядели питекантропы или неандертальцы.

Я уложил подопытную на восстановившиеся ложе, пристегнул ремни, после чего Бет ввела ей какой-то препарат, чтобы обезьяна оставалась без сознания.