Вначале ничего не изменилось, я уже думала снова крикнуть Ванде, чтобы та отошла ко мне, как, наконец, чёрный жирный уродец засвистел и вспыхнул огнём. Вскоре магический свет из фонаря поджёг и две другие особи.

– Скорее туда! – Ванда проворно кинулась ко мне и за руку утащила вглубь сада. Мы спрятались за большой бочкой для дождевой воды, как раздался гулкий звук. Потом ещё один и ещё.

– Ну вот, взорвались, – облегчённо улыбнулась хозяйка и обернула ко мне бледное лицо. – Чёрные Тени. Я только читала о таких. Пойдём в дом, теперь твоей рукой займёмся и тем, что у тебя в кармане. Думаешь, я не заметила, как часто ты туда ныряла?

– А этих… Теней рассматривать не будем? – шёпотом и озираясь по сторонам, спросила я.

– Потом, конечно, часть трав и деревьев погибли, но это лишь малая цена за избавление от этих тварей, – отмахнулась хозяйка, поправляя на голове платок. – Я должна поблагодарить тебя, иначе бы погибли обе, и никто бы не догадался, отчего так вышло.

Ванда подала мне руку и помогла встать. Я чувствовала сильную слабость, словно из меня разом вынули половину жизненной силы.

– А мы их всех… того… убили? – лишь спросила я, проходя мимо того места, где когда-то зеленела старая груша. Теперь её ствол раскололо надвое, словно в него молния ударила.

Ванда не ответила, она загасила фонарь и молча шла к крыльцу. Походка хозяйки потеряла былую лёгкость, она снова припадала на правое колено.

Больше я её не спрашивала, ответ был и так понятен. Всё кончено. Чёрные Тени, кем бы они ни были, растаяли без следа. Ну, или взорвались.

Украдкой я снова сунула руку в карман. Боль притупилась, хуже не будет, да и чувствовала я, что магический предмет снова замолчал. Значит, опасности нет.

Мы вошли в дом, Ванда усадила меня в кухне и велела сидеть тихо, ничего не трогая, а сама спустилась в подпол за обезболивающей мазью.

Посидев с пару секунд, я быстро достала лже-пудреницу, развернула платок, которым она была обёрнута, и мельком взглянула. Та будто только этого и ждала.

Крышка отщёлкнулась, внутри оказалось двойное зеркальце. Только вот глаза, которые я увидела в отражении, были совсем не моими.

– Хорошо, хоть мазь осталась, не надо срочно готовить! – сказала вернувшаяся Ванда. В её руках была небольшая жестяная банка, заполненная густым содержимым молочного цвета.

Стоило открыть крышку, как в нос ударил травяной запах, а во рту сделалось горько, будто перцу наелась.

– Ну чихай, коли надобно. Запоминай: зверобой, ромашка, подорожник, всё смешать в равных частях и взбить со льняным маслом, потом поставишь в тёмное место на три дня, и можно пользоваться. Обезболивает хорошо, но разум не затуманивает. В нашей работе одурманенным быть хуже, чем одураченным. Первое исправить ещё можно.

Мазь и вправду хорошо обезболила, волдыри на пальцах хоть и не исчезли, но сдулись, а кожа вокруг немного побледнела. Когда хозяйка закончила с моими пальцами и своим коленом, она попросила заварить липового чая, что я с удовольствием и сделала. Настало время расспросов и разговоров.

– Так что ты там прячешь? – хозяйка первой нарушила молчание, сделав большой глоток из фарфоровой чашки, которую она достала по случаю нашего счастливого избавления. Вторая из сервизной пары досталась мне, и первое время я робела, боясь, что по моей неуклюжести разобью и её.

Я тоже сделала глоток чая для успокоения и прояснения чувств. И рассказала всё как было. Обстоятельно, со всеми подробностями, боясь упустить детали, ибо они, как говорила моя бывшая сотоварищ и квартиросъёмщица общей на двоих комнаты Лада, та самая, которую привлекли за нелегальную продажу своего тела, «детали чаще важнее общего дела».

Ванда выслушала, хмурясь и продолжая попивать чай, ещё к середине рассказа её чашка опустела. Я прервалась и разлила чай по новой, радуясь нечаянной передышке. Пальцы хозяйки принялись теребить край круглой вязаной салфетки, служившей подставкой под корзину со сладкими булочками.

– Хотите, я покажу его? – спросила я, закончив рассказ.

– Нет-нет, что ты! – чернёные брови хозяйки иронично взметнулись вверх, словно я сказала глупость, сама того не ведая. – Магические предметы не терпят много рук, и уже то, что они знали твои, не есть хорошо. Но что поделать! Значит так, за ним скоро придут, потому как его хозяин явно хватился столь ценного артефакта. А то, что ты увидела в отражении его глаза, даже хорошо. Теперь ему тебя при встрече не обмануть.

– А как мне себя вести?

– Просто. Скажи, что попала вещица к тебе случайно, что ты сама была не рада, да вернуть не могла. Не знала кому. А вот теперь с радостью от неё избавишься.

– И не говорить о том, что случилось в саду?

– Не спросит – не говори. А спросит – не скрывай. Я думаю, что хозяин артефакта будет рад, что вернул его, и главное, увидит, что к тебе он попал по случайности. Маг, должно быть, сильный, не может такое не увидеть.

Слова Ванды меня немного успокоили, но всё равно я до жути боялась встречи с владельцем магического зеркальца. Его глаза показались мне смутно знакомыми, но где и при каких обстоятельствах мы встречались теперь уже и не скажешь.