– Так это, она ж не просто так заблудилась. – деловито продолжил Мишка. – С парнем одним из деревни «погулять» пошла. И что-то между ними произошло. Поругались они. Он её в лесу и оставил. А она, наревевшись до темноты, поздно опомнилась. Говорят, ни спичек, ни фонарика с собой не взяла, а забрела далеко. В темноте лес всегда чужой, если ты не зверь. А тем более наш лес. Он слабаков не прощает.

– Врёшь! – всё же не выдержала Данка.

Руки её сами потянулись к Мишке, желая, как в детстве, свалить его с бревна, но вместо того они уткнулись в его плечо, показавшееся в тот момент каменным. Такое не свернёшь. И глаза Даны испуганно взметнулись к лицу парня, что сейчас совсем не выглядел пьяным, но, скорее, с любопытством изучали её реакцию.

Но напугало девушку вовсе не это. Что-то зашипело в мозгу, словно кипятком плеснули на каменку, забурлило, будто прорываясь в её мысли. Она ахнула и вцепилась в Мишку ещё крепче, а в голову её хлынули яркие образы непроглядного ночного леса, яркие огни далёких звёзд, безразлично смотревших на неё с чёрного небосвода. И нечто ещё более тёмное, пугающее, что ждало её посреди этого кошмара, и уже тянуло к ней свои длинные нечеловеческие руки, похожие на огромные загребущие крылья какой-нибудь хищной птицы. И это что-то стремительно приближалось.

Дана захрипела, поняв, что от ужаса кричать просто не может. Но ведь это всё неправда?!

Скажите, что нет…

***

Липкий холодный страх расползался от самого сердца и пульсировал по всем внутренностям, не давая прийти в себя или хотя бы сдвинуться с места. Время словно остановилось, и все другие звуки исчезли, только собственное прерывистое дыхание и загробный голос этого существа:

«– подойди ко мне, подойди ближе…»

И она пошла. Нет, не понеслась прочь, как того требовал разум, а подалась навстречу этой нечисти.

Сердце пропустило пару ударов, а ком страха встал в горле непроходимым спазмом. Так не бывает. Этого не может быть. Это сон. Глупый кошмар. Ужас… Куда все делись? Где Стас? Где Мишка? …

Но она всё приближалась к тёмному силуэту, и вот, даже в темноте, Дана смогла различить женское лицо в чёрном мареве то ли слизи, то ли сгустков чего-то не более приятного. Кожа, если это была она, вздулась и местами обвисла содранными лоскутами, за которыми виднелись высохшие, побуревшие от времени, мышцы. В глубоких глазницах, не отрывая своего взгляда, на Дану смотрели два белёсых глаза, давно не живые, а смрад от всей этой сущности исходил такой, что начинало тошнить.

Содрогаясь от страха и отвращения, девушка попыталась противостоять зову, что настойчиво сближал их с этим чудовищем. Вся её сущность воспротивилась этому, Дана затрясла головой, стараясь выпутаться из невидимых пут, что прочно держали её тело, но не разум, и ей почти это удалось…

– Не сопротивляйся! – засипело чудовище. – Ты в моей власти! Твоя душа принадлежит мне!

И потянула руки-крылья к вновь ослабевшей девушке…

…И тут Данка словно очнулась. Реальные звуки и запахи, картинки этого мира вернулись на круги своя, Стас удерживал её за плечи, не давая… упасть? Опять наброситься на Мишку? Что?!

– Данка, ты в порядке? – голос Севера был насторожен – видать, и впрямь волновался.

– Да, а что случилось? – Дана завертела головой – все смотрели только на неё.

Ну, началось…

– Это я у тебя хотел спросить… Ты пошатнулась, как будто в обморок собралась падать…

– Вот ещё! – девушка чуть обиженно задрала нос. – Голова закружилась, бывает такое, когда злюсь.

Следующий её взгляд полетел в ту сторону, где, кажется, секунду назад сидел Мишка. Но сейчас его там не было, лишь трухлявое бревно и оставленная рядом мутная бутыль..

– А где «герой сказаний»? …

–Отлить пошёл. – усмехнулся Стас. – Спрошу я у деда про Оксанку, может, чего нового скажет.

Дана кивнула. Только что привидевшийся ей кошмар всё ещё ярко стоял перед глазами, и девушка даже предположить не могла, что послужило поводом для этого. Но не рассказывать же всем, что с ней такое приключилось. Ещё подумают, что у неё с головой непорядок, или в наркоманы запишут. Поэтому Дана попыталась быстренько выкинуть этот неприятный инцидент из головы, и, наконец, насладится прекрасным летним вечером. Стас всё ещё был рядом – надо же, каким заботливым стал! Но Данке это льстило, и она не хотела, чтобы он отсаживался подальше. А меж тем народ собирался вокруг костра – видимо, и впрямь пришло время страшных историй.

Вернулся Мишка, чуть пошатываясь и искоса взглянув на девушку, уселся на своё прежнее место.

– Угомонилась? – беззлобно усмехнулся он, глянув на Данку.

Та ответила лишь непримиримым взглядом, а Стас вдруг вновь вступился за неё.

– Так, Царь, ты что-то хотел нам поведать. Самое время начинать…

– Да. – деловито начал Мишаня. – Это случилось лет десять тому назад… Или двадцать. А может все сто. Слышали историю про Чёрного ходока?

В повисшей тишине – пусть все знали, что это очередная байка, но жутко было до плохого, Мишка вновь обратил свой взор на Дану, и проговорил следующую фразу, глядя ей прямо в глаза.