Он не двигался долгое время. Как и я. Просто запустила ногти в его волосы, пока его дыхание не пришло в норму. Он был совсем ребенком, когда Элис умерла. Она была его единственным подобием семьи. Внезапно я почувствовала себя виноватой за то, что у меня такое замечательное детство. Возможно, у нас с Уорреном и было что-то общее, но он пережил вещи хуже, чем я могла себе представить.

Наконец, он выпрямился и вытер глаза.

— Она была единственной, кому я рассказал о своих способностях. До сих пор только она знала обо всем.

Я заправила волосы ему за ухо.

— Уоррен, мне так жаль.

Он кивнул.

— Мне тоже. Я всегда чувствовал себя ответственным за нее. Я должен был защитить ее, когда мы были в том ужасном доме. Я должен был спасти ее, когда она умирала. — Уоррен всхлипнул.

Я покачала головой.

— Это не твоя ответственность.

— Разве не так? — спросил он, и его голос был полон искреннего сомнения

— Нет, — ответила я. — Ты был ребенком. Ни один ребенок не должен взваливать на себя такой груз.

Уоррен кивнул, но неубедительно. Возможно, он никогда не сбросит с себя ответственность.

Через некоторое время его плечи, казалось, расслабились.

— Вау, я никогда никому это не рассказывал.

— Твои слова не покинут эту комнату, — пообещала я.

Он улыбнулся.

— Знаю. — Уоррен минуту пристально на меня смотрел. — Все это время я думал, что один такой. Думал, что навсегда останусь одиноким, таская с собой все дерьмо.

Я переплела наши пальцы и вспомнила, как мне было больно от пореза на лице в третьем классе на игровой площадке. Потом поцеловала его костяшки и прошептала.

— Никогда больше.

После этого наш разговор принял более непринужденный оборот, и я рассказала, как росла в Ашвилле и училась в колледже. Рассказала о миссис Клейбрукс из тюрьмы и о пожелании сифилиса девушке Натана. Мы смеялись и разговаривали почти до двух утра.

Наконец, он зевнул и покачал головой.

— Как бы мне ни хотелось, но нужно идти спать. Я на ногах с четырех утра. — Он посмотрел на большие черные часы на своем запястье. — Прошли почти сутки.

— Ты прав. Не хочу завтра проспать весь день напролет, — сказала я.

Уоррен встал и протянул мне руку.

— Что у нас на повестке дня завтра?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Возможно, сделаем одинаковые татуировки и сбежим в Мексику.

Он рассмеялся и поднял меня на ноги.

— Я бы поехал с тобой в Мексику.

Я улыбнулась, и мы поднялись вверх по лестнице. Когда достигли верха, повернулась к нему.

— Ну, спокойной ночи, Уоррен.

Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Спокойной ночи, Слоан.

Я прошла в свою комнату и оставила дверь приоткрытой. Почистила зубы, и забралась под пуховое одеяло. Мой мозг усиленно работал, сна не было ни в одном глазу. Тело изогнулось под одеялом. Я обняла свою подушку и отодвинула ее в сторону. Перекатилась на другую сторону матраса. Сбросила с себя одеяло, только чтобы потом обернуть им ноги.

Мой ксанакс лежал в сумочке внизу. Полная таблетка погрузила бы меня в кому. Пока я размышляла о последствиях, которые это вызовет на следующее утро, дверь в мою спальню открылась, и Уоррен вошел внутрь.

— Ты в порядке? — спросила я через залитую лунным светом комнату.

— Да. — Он медленно подошел ко мне. — Я пришел попросить прощения.

Я посмотрела через плечо, когда он остановился у края моей постели.

— Попросить прощения за что?

Уоррен приподнял одеяло и лег рядом. Его рука обвила мою талию, а голова легла на мою подушку.

— Тебе придется простить меня за то, что я забрался к тебе в постель, — прошептал он. Затем крепко обнял меня, отчего кровать загудела.

Я уже много лет так хорошо не спала.

* * *

Звук молотка снизу вырвал меня из глубокого сна на следующее утро. Я была одна в кровати. В то время как наш «совместный сон» был ограничен буквальным значением этой фразы, мое тело было настолько удовлетворено, что мозг не мог не фантазировать на тему «что, если». От этой мысли у меня поджались кончики пальцев на ногах.

Запах свежего кофе заставил мое сопротивляющееся тело подняться с кровати, и мои ноги подкосились, когда я сделала первый шаг в сторону ванной. Мышцы напоминали желе.

Внизу Уоррен забивал гвозди в новую дверную раму вокруг моей задней двери.

— Где ты взял инструменты? — спросила я, спустившись с последней ступеньки лестницы.

Он поднял взгляд и улыбнулся.

— Мне пришлось их купить, но пилу взял напрокат. Доброе утро.

— Доброе утро. Как давно ты встал? — Я пересекла комнату и направилась в кухню.