Позволю себе предположить, что вы отдали бы деньги телу с вашим разумом, а на пытки отправили бы то, в голове которого уже нет ваших мыслей и чувств. А это, в свою очередь, означает, что, судя по этому решению, наши тела не могут считаться определяющими для нашей идентичности.

Проведем еще один мысленный эксперимент. Представьте, что у вас, не дай бог, в мозге опухоль, которая убьет вас, если не сделать операцию по трансплантации. После вмешательства вы продолжите жить, но все ваши воспоминания, предпочтения, планы – по сути, все ваше прежнее умственное существование – будут уничтожены [22] . Что вы решите? Откажешься от операции – умрешь; но и лечь под скальпель хирурга – тоже своего рода смерть.

Итак, согласно теории тела, как ее некоторые называют, мы продолжаем со временем оставаться собой благодаря своим телам. Но, как показывают описанные выше быстрые мысленные эксперименты, тут все совсем не так уж однозначно [23] .

Джон Локк, британский философ XVII века, не был сторонником теории тела. Он считал, что человек остается собой с течением времени благодаря сознанию. Вот одна из интерпретаций его точки зрения: все дело в нашей памяти, в наших воспоминаниях. Если вам тридцать пять лет, в вас содержится как ваше сегодняшнее «я», так и версия вас пятнадцатилетнего. Идентичность одна и та же, потому что более поздняя версия помнит мысли и действия предыдущей. Можно думать об этом как о своего рода цепочке воспоминаний: в тридцать пять вы более-менее помните мысли и чувства себя пятнадцатилетнего, а эта версия вас помнит, что вы думали и чувствовали в двенадцать лет, и т. д.

Иными словами, ваша идентичность остается той же, потому что у вас в памяти сохраняются воспоминания из разных моментов прошлого и каждое из них связано с другими, еще более ранними. Локк высказывал предположение, что, если вы можете вспомнить свой первый день, скажем, во втором классе, значит, помните и ту версию своего «я». Если человек, которым вы являетесь сейчас, разделяет воспоминания с тем человеком, которым вы были тогда, это обеспечивает постоянство вашей идентичности в этих временных рамках.

Но и тут, как и в случае с теорией тела, конечно, не обходится без проблем. Например, если я забыл, что ел вчера на завтрак, будет ли это означать, что я уже не тот человек, которым был раньше? Имеется проблемка и посущественнее: как известно, ни один человек на свете не помнит самых первых дней своей жизни. Означает ли это, что наша младенческая версия была совсем другим человеком, ведь у нас не сохраняется никаких воспоминаний о том времени? Выходит, мы становимся собой только с того момента, о котором у нас сохранились первые воспоминания?

Хотите старый анекдот о декане университета, недовольном тем, что физический факультет запрашивает слишком много средств на исследования? Он спрашивает физиков: «Ну почему вы не можете быть как математический факультет? Им нужны только карандаши, бумага да корзинки для мусора. А еще лучше – как факультет философии. Им вообще хватает карандашей и бумаги».

Я знаю, что объяснять анекдоты – последнее дело, но все равно скажу: суть в том, что философы, в отличие от физиков, предлагают идеи, предварительно их не тестируя. Вот и в контексте изменения идентичности с течением времени они бойко вырабатывают теории о том, что обеспечивает последовательность личности – или ее изменение – на протяжении всей человеческой жизни. Но как эти теории согласуются с тем, что мы на самом деле думаем об этом в реальной жизни?

Иными словами, что считают важным обычные люди в связи с преемственностью их «я» с течением времени?

Именно этим вопросом задался в начале 2000-х Сергей Блок, в те годы аспирант факультета психологии Северо-Западного университета. Он попросил участников своего исследования представить такую ситуацию: бухгалтер по имени Джим попал в серьезную автомобильную аварию. И выжить он может одним-единственным способом. Ну да, вы верно догадались: пересадка мозга! На этот раз речь идет о безумном медицинском эксперименте: мозг Джима будет аккуратно извлечен из его черепной коробки и помещен в робота.

На счастье, трансплантация проходит успешно. Ученые включают робота, сканируют мозг Джима внутри него и обнаруживают, что все воспоминания бухгалтера целы. Точнее, так говорят первой половине участников исследования Блока. А второй сообщают, что, хотя мозг Джима выжил, ученые, просканировав его, обнаружили, что ни одно из его воспоминаний не осталось таким же, каким было до операции.

Если вы убеждены, что робот – это по-прежнему Джим, даже без его старых воспоминаний, значит, вы сторонник теории тела. Но если вы считаете, что, для того чтобы Джим продолжал оставаться Джимом, ему необходимы его воспоминания, ваш выбор – теория памяти. Так вот, в данном исследовании, которое проводилось на базе небольшой группы людей, победитель был явный: люди примерно в три раза чаще отвечали, что робота можно по-прежнему считать Джимом, в той подгруппе, которой сообщили, что воспоминания бухгалтера после трансплантации мозга в нем сохранились [24] .

Безусловно, при выяснении составляющих преемственности нашего «я» во времени полезно знать и учитывать как то, во что верят обычные люди, так и теории философов. Однако и в том и в другом случае мы имеем дело с воображаемыми сценариями, подобных которым, скорее всего, в реальности не бывает. И это существенно затрудняет определение того, что же действительно влияет на преемственность нашего «я» с течением времени.

И как же можно протестировать такие теории и идеи, не прибегая к мыслительным экспериментам, подобным описанным выше?