Полозов склонялся, что здесь действовал человек, в совершенстве владеющий диверсионными навыками. Действовал дерзко, нахраписто, при этом довольно грамотно провел устранение, исключив все вероятности провала, что позволило ему уйти и не попасться. Или им.

Ранг, примерно, не ниже среднего. Для того, чтобы можно было на равных потягаться с Филином, одних амулетов, даже столь мощных, было бы маловато.

«Зато достаточно кого-то одного с родовой силой», — вкрадчиво подсказал внутренний голос.

— Ну нет, — пробормотал князь, отметая подобный бред. — Этого ещё не хватало.

С таким же успехом можно было предположить, что государь каждое утро самолично принимает ванную, а потом пешком идет в булочную чтобы купить себе несколько ватрушек к утренней чашке кофе.

Откуда здесь в Светлореченске неучтёные родовитые? Державины, Некрасовы и Полозовы. Ну и ещё несколько известных Родов, которым устранение Филина могло принести только дополнительные проблемы.

«Не Полозовы, а Полозов, — вздохнул князь. — Пока только один Полозов с родовой силой».

Зачем вообще родовитому спускаться со своего Олимпа, чтобы убивать криминального воротилу, если достаточно просто отдать соответствующую команду или прислать Филину приглашение? Он бы сам примчался, разве что только пятками не сверкал.

Эксперты в поместье смогли продолжить работу только после того, как князь нейтрализовал полыхающее пламя и убедился в том, что подобных сюрпризов больше не последует, но результаты, мягко говоря, не радовали.

Всё поглотил огонь.

Мысли о том, что в этом всём как-то мог быть замешан Пётр, не давали ему покоя, постоянно сбивая и отвлекая от основной задачи. Ну вот какого, спрашивается, чёрта, его сыну нормально не сиделось на месте? Зачем было куда-то влезать?

Полозов десять лет назад не просто же так отправил его в Светлореченск к родственникам жены? Убедившись, что у ребёнка отсутствует родовой дар, Полозов, честно говоря, сначала обрадовался тому, что его сын сможет прожить нормальную, по меркам аристократов, жизнь.

Без этой кабалы.

Без служения императорскому роду, которое для рода Полозовых стало обязательным ещё два с половиной века назад, когда выяснилось, что их далёкий предок был как-то замешан в бунте против императорской фамилии.

Учитывая их родовой дар, в тот момент у императора оставалось только два варианта: либо пресечь род Полозовых на корню, как он это сделал с тремя другими родами, обвинив в измене и собственноручно приведя приговор в исполнение, или же, чтобы не лишать империю уникального рода и их дара, заставить служить Романовым до того момента, пока один из этих родов не прекратит свое существование.

Отец князя, его дед, его прадед — все, после момента обретения ими родового дара, приносили императору нерушимую клятву на крови. Не императорскому трону, а именно Романову, находящемуся на престоле.

Полозовых боялись и ненавидели.

Боялись из за их силы, а ненавидели за все те милости и полномочия, коими Романовы всегда щедро одаривали своих верных слуг. Псов императорского трона. Взамен всего одно условие — служба. Преданная служба императору.

Пожизненно.

И Полозов-младший сейчас был единственным мужчиной из всего Рода, кто оказался не приведён к клятве крови из-за отсутствия у него родового дара.

На физическую подготовку, всё же, пришлось идти. Волков — не тот человек, который будет бросать слова на ветер. Если сказал, что не допустит даже к сдаче зачёта, то так оно и произойдёт, что бы ты потом не делал и не говорил.

А недопуск к зачёту по физической подготовке — это то, без чего Пете не только не подпишут направление на практику, но и могут исключить из колледжа, чего, само собой, парень допускать не собирался.

С чистой совестью прогуляв пару по дисциплинам общей магии, которую он знал на «отлично», и ухватив целый час сна в каморке у Митрича, под монотонное бурчание старика, Пете пришлось всё-таки явиться на занятие Волкова.

Переодевшись, Петя засунул свою одежду в личный шкафчик, в котором до этого хранилась спортивная форма. Удобно.

Вместо того, чтобы носить каждое занятие форму с собой, студиозы хранили их в персональных шкафах, закреплённых за каждым из учащихся.

— Думаешь, тебе это сойдет с рук? — вроде бы нейтрально, но с хорошо скрытой угрозой в голосе, поинтересовался незаметно подошедший Шилов.

— А тебе что за печаль? — скучающе поинтересовался Петр. — Шёл бы ты отсюда, — зевнул парень, даже не потрудившись прикрыть рот рукой.

— Громов тебе этого не простит!

Пожав плечами Полозов, прикрыл дверь и только потом повернулся к Олегу, который сейчас даже не пытался что-то сделать со злостью во взгляде.