— Не совсем, — пожала плечами ящерица, держа в руках кружку с горячим напитком. Военный комбинезон она сменила на утеплённую куртку и штаны, а также обмотала вокруг шеи симпатичный шарфик, — как я могу судить, после того, как она телепортировала нас, она заключила себя в хроносферу.

— Хроно… чего? — переспросил Рэтси, вальяжно откинувшись назад. Между ног у него торчала особая бутылка с подогревом, специально созданная для хранения горячего алкоголя.

— Хроносферу. Это локальная аномалия, воздействующая особым способом на пространство и время одновременно, созданная в результате намеренно искажённой псионической защиты ноосенса. Создавший её псионик будет находиться внутри, пока другой, равный ему по силам, не распутает эту невидимую петлю.

— А тебя она зачем звала?

— Она использовала мою «Иглу Разума», чтобы стабилизировать собственный процессор. Я так уже делала, когда настраивала Минота, а она, по всей видимости, об этом узнала. Учитывая, что стадия разложения сознания и когнитивных способностей процессора Ирши достигла критического состояния, ей не оставалось ничего, кроме как заключить себя в безвременное пространство, исчезнув из нашего мира от воли Рерара.

— Так ведь он сам наверняка может её оттуда вытащить! И почему она не попросила помощи Ассура?

— Боялась. Я предполагаю, что природа воздействия Рерара на энергетические потоки не до конца изучена нотами. Зато у новусов уже был наглядный пример того, что происходит с псионическим сообществом, когда кто-то разлагает его изнутри. Если бы резонанс порченной души Ирши коснулся Круга Анима, то едва ли Ассур или Паладины справились бы с ним. К тому же, от них зависит и наша жизнь. Ирша, конечно, эгоистична, как и все ноты, но она — анимаген. И определённо предпочла собственную жизнь нашим. А насчёт того, сможет ли Рерар её вытащить из хроносферы… ну, тут я могу только гадать. Если он не сделал это в первые же секунды, то, значит, не может и сейчас. Не знаю. Я не сильна в теории псионических полей, извините.

— Ой, загнула, — поспешно замахал руками пёс, едва не скинув вниз свою кружку, — откуда ты всё это знаешь?

— Иногда полезно почитать что-нибудь о псиониках, — улыбнулась она, — для общего ознакомления.

— Меня вот другое интересует, — Рэтси без стеснения приложился к бутылке, сделав несколько больших глотков и смачно крякнув, — а кого она забрала с собой? Берендора или Драго?

— Кто знает? — на этот вопрос Лиззи и сама не могла ответить с точностью. Иршу она знала мало, хотя и не раз им доводилось работать вместе. Что могло взбрести в голову едва не спятившей псионик оставалось только предполагать. — Однозначно могу сказать, что одного теперь уже нет в этом мире.

— Жалко Драго, хороший мужик был, — Кано с удовольствием отпил из кружки, — Лупо всегда ставила его мне в пример, когда мы обучались на «Орхидее», — он вынул из кармана сигарету и закурил, выпустив облако дыма, которое тут же унёс ветер, — отличный глинт, кстати, — весело хмыкнул он, посмотрев на Рэтси.

— Коричный. Последние запасы, — тот ухмыльнулся, правда, уже не так весело, — мда… помянем наших драконов…

Они замолчали. Каждый про себя обнаружил, что та смертельная битва, что случилась позавчера, ничуть не изменила их. Старые воины, прошедшие бесчисленное множество сражений, давно не боялись смерти и давно были готовы к ней. Авасонский каньон стал лишь ещё одной строчкой в их послужном списке, написанной смоулом погибших сослуживцев и просто хороших анимагенов.

— Вульпи бы оценил, — со вздохом проговорил Рэтси, покачав в руках бутылку, — не хватает мне этого рыжего чудика.

— Мне тоже, — Лиззи свесила с платформы хвост и поджала под себя ноги, обхватив их руками, — словно он сидит сейчас с нами и болтает всякую милую чушь.

— Не, он бы не сидел, — Кано слабо улыбнулся, — уж я его знаю…

Единственное, к чему они не могли быть равнодушными, оставались они сами. Ни одна опасность не тревожила их генераторы так, как их дружба. Кано оказался прав: они давно не просто команда «Сигма», они стали настоящей семьёй. И все, кто когда-либо носил значок «Сигма», казалось, сейчас находятся рядом. Взбалмошный Вульпи, вечный ребёнок Бэтли, дисциплинированная Лупо и мудрый старый Корво, по-отеческий улыбающийся их проделкам. Кано невольно рассмеялся. «Только душа даёт анимагену жизнь, — сказал ему как-то Урси, когда он пришёл к нему за советом. Роспуск отряда сильно надломил пса, и ему нужен был анимаген, который сможет помочь ему преодолеть этот кризис, — они всегда будут с тобой, Кано. Пока жив ты сам, будут жить и они. В твоей душе».

Эти слова глубоко зацепили беота. Словно что-то открылось в его сознании, о чём он сам только догадывался, но не мог сформулировать. Сразу всё стало так просто и ясно, что он мгновенно просиял, от души поблагодарив медведя.

Позади раздался гулкий топот больших копыт. Минот, едва протиснувшись через дверной проём выхода на площадки, спешил к ним, едва избавившись от неприятной ему белой медицинской робе. Когда медики Аполотона забрали его, он едва дышал. Слишком тяжёлая рана была нанесена ему — Берендор вырвал руку вместе с частью рёбер, повредив внутренние органы. Даже такой дюжий анимаген оказался на грани смерти. Лишь крепкое здоровье и своевременная помощь помогли ему выжить.

— Долго они тебя выписывали, — заметил Рэтси, когда тот грузно сел рядом, согнув одну ногу в колене, — не хотели отпускать такого красавчика?

— Проверяли, — ухмыльнулся тот, поднимая правую руку и напрягая мускулы, — новенькая! — шерсть уже закрывала сизый бастум, правда, она выглядела чуть темнее, чем сам бык, потому явно выделялась.

— Как хорошо, что наши врачи умеют быстро ставить на ноги даже после такой передряги, — одобрительно хмыкнул Кано, задымив сигаретой, — это ж и руку приделали, и механизм от всякой дряни почистили…