Итан Дрейк, по моему настоянию, проследовал в медблок, где старика тут же после обследование томографом уложили снова в регенерирующую капсулу. Я же оставив Аристарха Петровича и нескольких дежурных операторов контролировать ситуацию, прошел в кают-компанию, где меня уже заждались мои старинные друзья.

— Ну, рассказывайте, как вы поживали все это время? — спросил я, улыбаясь и вновь обнимая моих дорогих подполковников. — Смотрю, вы по-прежнему все делаете вместе и одновременно. Даже звание одни и те же… Как вам это удается?

— Только ты один отщепенец, вон уже опередил нас и адмиралом стал, — засмеялась Вася Зайцева, целуя меня в щеку.

— Это ли не догазывает, что вы меня, все то время, когда мы были вместе, тянули назад, — отшутился я.

— Ну, извини…

— Смотрю, вы не стали изменять нашему отделению истребительной авиации Нахимовского Училища и продолжили служить палубниками, — я еще раз посмотрел на гвардейские георгиевские нашивки летчиков-истребителей на кителях своих друзей. — Что ж, действительно лишь я «отщепенец», променявший голубой летный комбинезон на черный мундир космоморяка…

— Ладно, не кори себя, Санек, во флоте тоже неплохо, — пошутил Коля Быков.

— Тем более, как мы знаем, ты достойно показываешь себя на протяжении долгих лет службы, — похлопал меня по плечу Вэл Кобрин-Заруцкий.

— Не хотите ли сказать, что все, то время, что мы не виделись, вы следили за моей так называемой карьерой? — рассмеялся я, посчитав слова Вэла не более чем комплиментом в мою сторону.

— Не просто следили, но и гордились тобой, Сашка, — кивнула на это Василиса. — Ты крайне достойно проявлял себя и в Польскую кампанию, когда захватывали Венден, и в крайнюю Русско-османскую войну, в частности в Адрианопольской битве. Да и сейчас мы уже наслышаны о твоих новых подвигах…

— Я если честно в шоке, и не знаю что ответить, — мне стало так приятно, что ребята действительно не шутили и оказывается, следили за моими приключениями, и одновременно стало стыдно, что я не делал того же самого, ничего не зная о судьбе этих троих близких мне людей.

— Особо нечего говорить, — между тем пожал плечами Коля Быков, отвечая на мой изначальный вопрос. — Обычная служба, сначала в гарнизоне крепости «Орешек», потом на кораблях Балтийского космического флота, а уже в конце и на дредноутах Гвардейской Императорской эскадры… Все как обычно, годы идут, служба идет — звезды на погонах становятся больше по размеру…

Признаюсь, мне так хорошо сейчас стало в кругу своих былых товарищей, с которыми я только начинал службу и которые на самом деле были моими первыми настоящими друзьями, что слезы навернулись на лице сами собой. Какие светлые и яркие воспоминания остались у меня о годах учебы в Нахимовском Училище на Новой Москве-3! Столько незабываемых моментов, приключений и даже опасностей происходило с нами тогда! Мы влюблялись, мы сражались на поединках, отстаивая свою честь и добрые имена наших возлюбленных, мы горели, терзались и по-настоящему жили. Вроде бы мне не так много лет — всего-то тридцать с небольшим, но в данный момент я чувствовал себя древним стариком…

Обязательно как-нибудь расскажу вам о всех тех событиях, что происходили с нашей четверкой на столичной планете…

— Ладно, вы неразлучная троица служите вместе, звания получаете одновременно, — улыбнулся я.

— Нет-нет, не надо грязи, — запротестовал Вэл, перебивая меня. — Звание подполковника лично я, получил первым… Поэтому, осторожней.

— Ой, на пару месяцев опередил, уже ходит важный как павлин, — махнула на него рукой, Василиса. — И только лишь потому, что в свое время подсуетился и завел нужные знакомства…

— Неправда, Алекс, — Кобрин-Заруцкий даже не смотрел на своих товарищей, а общался только со мной, — это поклеп моих менее удачливых и менее профессиональных друзей… Никаких знакомств я не заводил!

— А как же кружок близких людей на корабле у великого князя Артемия Константиновича, а? — тут же напомнила Вэлу, Зайцева. — Скажи еще, что не посещал данные закрытые мероприятия?

— Ложь, ложь и провокация! — воскликнул Кобрин-Заруцкий, заметно краснея.

— Так значит, вы ведете знакомство с особами царственных кровей? — рассмеялся я. — Единственное, если честно, я бы не советовал общаться именно с князем Артемием…

— Мы с Быковым не причем, это делает лишь один Заруцкий, — Василиса кивнула на Вэла. — Что же касаемо царственных особ, то все трое из нас знакомы лишь с Таисией Константиновной Романовой, чей авторитет и уважение, по-моему, никогда не ставились под вопрос…

— Вот это да! — в очередной раз удивился я. — Вы и Тасю знаете, а она мне ничего о вас не рассказывала…

— Прости, «Тасю»?! — открыли рты все трое. — У вас с великой княжной настолько тесные отношения?!

— Погорим об этом позже, — я был рад, что мой идентификационный браслет завибрировал вызовом. — Что там, Аристарх Петрович?