— Нет, Эник, — Рай покачал головой. — Мой Учитель и был моим отцом.

Грапиша раскрыла глаза. Посмотрела на комнату, из которой лился едва видимый желтоватый свет. Там были Эник и Рай, её… можно сказать, друзья. Раньше подобных людей вокруг Грапиши не было. Может, и правда, стоило поступить в Ларус, в Школу, и появились бы у неё и друзья, и подруги… но она не знала раньше ни о какой Школе, а когда узнала, она была ей уже совершенно не нужна.

Грапиша пробралась во дворец, заглушив все звуки вокруг себя, и проверила, все ли спят. Пустила в каждого облачко, не позволяющее проснуться даже от самого громкого звука или вспышки, потом вернулась домой. Постояла немного посреди прихожей, послушала сопение Эника из одной комнаты, дыхание Рая из другой. Пустила в комнату мальчика ещё одно облачко. Потом сделала несколько шагов вперёд, коснулась косяка двери, подошла ближе и остановилась на пороге. Встретилась с глазами Рая, сверкающими в освещённой полной Луной комнате.

— Отдыхай, — сказала она. — Все спят.

Потом девушка кивнула зачем-то, как будто устанавливая невидимую связь. Или отвечая на незаданный вопрос. Сначала Рай не понял, но догадался позже. Когда услышал, что Грапиша не пошла спать, а направилась к выходу. Когда слышал её шаги по мостовой, распространяющиеся в насыщенном лунным светом воздухе. Когда догадался, куда она идёт и что означало "все спят" и этот её кивок.

Доверие.

Он всю ночь слышал, как со стороны ворот доносятся хлопки, завывания, глухие удары и взрывы. Слышал визг, скрип, как будто специальным ножом резали воздух. Слышал гром. И не пошёл смотреть и изучать, или проверять, всё ли в порядке. Не подумал даже, что это нечестно — усыпить всех и дать им спокойную ночь, а его заставить мириться с шумом. Мастер ведь мог сам усыпить себя. Но он не сделал этого. Ему было достаточно того, что Грапиша дала ему возможность самому сделать выбор.

Анди едва удалось заснуть под утро. Спала неспокойно, всё время ворочалась и видела какие-то неприятные картины, связанные с кровью и мертвецами. И страхом. Наверное, просыпалась иногда, не понимая, сон это или нет, и засыпала опять. Последний раз закрыла глаза, чтобы увидеть какую-то черноту и белые вспышки, отзывающиеся болью в голове — и проснулась окончательно.

Было светло. Настоящее утро, не солнечное, но явно отличающееся от ночи. На соседней кровати сидела Телуна, опёршись спиной о стену и подбрасывая в руке знакомый нож. Она глядела в пустоту перед собой и никак не отреагировала на то, что подруга проснулась.

Анди встала и натянула походные штаны и рубашку. Застелила постель. Подошла к умывальнику и ополоснула лицо, вытерла светлым полотенцем. Потом вернулась к кровати и уселась там, расплетая косу, чтобы потом завязать её в более удобный хвост.

Телуна смотрела в одну точку.

— Ты нашла нож? — спросила Анди, когда почувствовала, что гнетущее молчание давит на неё со всех сторон. Хотя вопрос был действительно глуп — нож был очевиден.

— Да, — не меняя выражения лица, ответила девушка. — Они ещё не успели убежать из города.

Анди очень хотелось спросить: "Они живы?", но она решила не нагнетать обстановку. И без того было тошно.

— Я их не убивала, — без всякого выражения — не успокаивая и не раздражаясь — сказала Телуна. — Хотя стоило бы: они торгуют людьми, превращая их в рабов, и те умирают в чьих-то подвалах от голода и непосильной работы.

Анди сочла за лучшее промолчать. Что говорить? Согласиться? Для этого не обязательно говорить: "Да". Или спросить, почему Телуна их не убила? Лучше просто забыть. Все в порядке, и ладно.

— Что ты собираешься делать дальше? — вдруг спросила Телуна, переведя взгляд на подругу. Анди насторожилась, прекратила расчёсывать волосы.

— Ты о чём?

— Ты хочешь остаться жить в Сташе?

— Нет, — подумав, ответила Анди. После того, что здесь случилось, Сташ потерял всю привлекательность. Да и нелегко сразу привыкнуть к большому городу, чтобы жить в нём.

— Я собираюсь на север, — сказала Телуна. — Я знаю, что мне туда. Здесь я не останусь. Хочу узнать, поедешь ли ты со мной?

— Если возьмёшь, — тихо ответила девушка.

— Нет, дело не в этом, — возразила Телуна. — Если ты захочешь.

— Я всё равно уеду из Сташа, — покачала головой Анди. — Лучше с тобой, чем поодиночке.

— Тогда собирайся, — Телуна поднялась, ловко сунула нож в сапог. — Я скоро вернусь, позавтракаем и выйдем. Я уже всё узнала.

И она вышла. Анди посмотрела ей вслед и уткнула голову в ладони.

Что это за человек такой? Почему от неё иногда веет ужасом? Анди никогда не видела, чтобы Телуна вела себя, как бешеный зверь. Ну да, она отлично сражалась с самим Мастером — но достаточно культурно, и потом они пожали друг другу руки. Разве плохо — быть хорошим воителем? Да, вчера она сильно потрепала Ингера. Кажется, нос переломила… но ведь не убила — так, выместила своё раздражение! Может, напрасно Анди так перепугалась? Нет, всё-таки… дело не только в действиях. Её глаза. Они какие-то… какие-то страшные. То есть, обычные красивые глаза, весёлые даже иногда — но порой в них как будто Щель открывается, и выливается что-то… может быть, дело в том, что у неё тяжёлое прошлое, с потерями и гибелью родных? Ведь так и есть. И за это ни в коем случае нельзя на неё злиться. Наоборот, ей нужна поддержка, а Анди тут так…

Девушка уже почти почувствовала себя виноватой. Вспомнился ещё один случай: воительница собственноручно отрубила голову Пройну. Но ведь оказалось потом, что не Пройну, а… как она там говорила? Какой-то магический образ?.. но даже если и живому человеку — он был шпионом, который хотел переманить учёных на свою сторону и планировал битву. Его бы всё равно убили, и убили бы такие же, как и Телуна, и Анди, люди.

Телуна ничего не сделала, когда встретила этого человека на постоялом дворе. Пришла к нему, поговорила и ушла. Расспросила о его планах. Почему? Если там, на балу, ей было так важно убрать ненужного и нехорошего человека — то почему сейчас она не стала этого делать? Испугалась демонов? Нет, Анди знала, что Телуна не боится демонов из-за своего амулета… или не амулета?.. но причина была не в этом. Как объяснила потом Телуна, отмахиваясь от жарких расспросов, — зачем вмешиваться в чужие проблемы? Пусть даже это проблемы государства. Всё равно в Орзию на приём к королю она не поедет, и преследовать Пройна, чтобы ему помешать, тоже не станет. Почему не расскажет о его планах? Да кто ж поручится, что он говорил правду! И вообще, неохота идти во всякие управы. Если бы он при ней людей убивал — то да, можно помочь. А так — зачем?..