– Поздновато. Где-то после полуночи. Я как раз слушала радио. Сами знаете, какая вчера вечером стояла духотища. Спать в этих комнатах вообще невозможно, лежишь, как в печке. Ну, дверь у меня была открыта, я услышала, как он идет по коридору, и вышла поздороваться. Он как раз вставлял ключ в дверь и выглядел – точно русский шпион, ей-богу. Ему еще бомбу, и было бы в самый раз.

– С собой у него что-нибудь было?

– Сумка. Просто сумка с продуктами. Да, еще бинокль. Ну, знаете, обыкновенный театральный бинокль. Я еще спросила, не из театра ли он возвращается. И что он ответил?

– Засмеялся. Вообще, он был комик. Смит. Джон Смит. Смех один, правда же?

– Что смех? – не понял Хейз.

– Ну, таблетки от кашля и все такое, сами знаете. Комик он. Надо думать, здесь он больше не появится?

– Надо думать, нет, – ответил Хейз, стараясь не потерять нить этой туманной беседы.

– Он что, мошенник какой-нибудь?

– Этого мы не знаем. Он вам о себе ничего не рассказывал?

– Нет. Ничего. Он вообще был не шибко разговорчивый. И все будто куда-то торопился. Я как-то спросила его, это что, его летняя резиденция? Ну так, смеха ради. А он говорит, ага, я здесь уединяюсь. Комик, в общем. Смит. – Имя ее снова рассмешило.

– А он никогда не говорил, где работает? И работает ли вообще?

– Нет. – Девушка прикрыла грудь другой рукой. – Надо, наверное, что-нибудь на себя накинуть, верно? Я как раз прикорнула немножко, а тут началась эта пальба. Я так перепугалась, что, когда все кончилось, выскочила вниз в одной комбинации. Видок у меня будь здоров, да? – Она хихикнула. – Пойду что-нибудь на себя накину. А с вами было приятно поболтать. На фараона вы совсем не похожи.

– Спасибо, – сказал Хейз, соображая, расценивать ли это как комплимент.

В дверях девушка замешкалась.

– Надеюсь, вы его поймаете. Такого, как он, найти не трудно. А интересно, сколько таких может быть в городе?

– Сколько Смитов, вы хотите сказать? – спросил Хейз, и девушке это показалось чрезвычайно остроумным.

– Вы тоже комик, – произнесла она и пошла по коридору.

Он пожал плечами, закрыл за собой дверь и спустился вниз на улицу. Домовладелица продолжала вопить.

Хейз велел одному из полицейских никого не пускать в двадцать второй номер, пока ребята из лаборатории не сделают там все необходимое.

После этого он пошел в участок.

17.00.

В отделе Хейз застал одного Кареллу, который пил кофе. Уиллис с Мейером еще не вернулись. В отделе стояла тишина.

– Привет, Коттон, – махнул рукой Карелла.

– Привет, Стив.

– Ты, я слышал, попал на Двенадцатой в небольшую переделку?

– Ум-м.

– Жив-здоров?

– Вполне. Если не считать того, что этот тип второй раз уходит у меня из-под носа.

– Выпей кофе. У нас тут такой перезвон стоял – человек пятьдесят звонили насчет стрельбы. Значит, ему удалось смыться?

– Ум-м, – снова буркнул Хейз.

– Ну ладно, – Карелла пожал плечами. – Сливки? Сахар?

– Всего понемногу.

Приготовив кофе, Карелла протянул чашку Хейзу.

– Расслабься. Пользуйся свободной минутой.

– Сначала надо позвонить.

– Куда?

– В отдел регистрации оружия. – Хейз выложил содержимое своих карманов на стол. – Я это нашел в его комнате. Похоже на магазины для люгера, тебе не кажется?

– Могу побожиться, что это именно они, – уверенно заявил Карелла.

– Я хочу проверить, у кого на нашем участке есть разрешение на люгер. Кто знает, может, на что-то и наткнемся.

– Это было бы слишком просто, – скептически заметил Карелла. – А просто, Коттон, ничего не бывает.

– Ну попробовать-то стоит, – возразил Хейз. Он посмотрел на настенные часы. – Господи, – воскликнул он, – уже пять. Осталось только три часа.

Он подвинул к себе телефон и набрал номер. Закончив разговор, взял свою чашку кофе.

– Скоро позвонят, – сказал он Карелле и положил ноги на стол. – О-хо-хо.

– Эта проклятая жара, наверное, никогда не кончится.

– Бог с тобой, не говори так.

Воцарилась тишина. Двое мужчин потягивали кофе. На какое-то мгновение необходимость в общении исчезла. Они просто сидели, а послеполуденное солнце прорывалось сквозь зарешеченные окна и оставляло на полу вытянутые золотистые четырехугольники. Они сидели, а электрические вентиляторы с жужжанием гоняли по комнате горячий воздух. Они сидели, а снизу доносился приглушенный, далекий шум улицы. Они сидели и на какое-то мгновение перестали быть полицейскими, ведущими в этот жаркий день очень трудное дело, – это были просто два приятеля, собравшиеся выпить по чашечке кофе.