Шрифт:
В комнате царила кромешная тьма.
Роджер включил фонарик. Луч вырвал из темноты очертания мебели, зеркало в массивной раме, дверь. Роджер перебрался через подоконник в комнату. Крик не повторялся. Тот, кто переносил лампу, должен был услышать звон стекла, но повсюду была тишина. Роджер неслышно подошел к двери, потянул ручку и ступил в коридор. Слабый свет струился сверху, и с его помощью Роджер разглядел узкую лестницу, мрачный холл, картины в застекленных рамах на стене. Потом выключил фонарик и застыл на месте.
Ни звука, ни движения.
А слышал ли он крик?
В нервном напряжении Роджер так плотно сжал зубы, что больно заныли щеки. Он медленно двинулся вверх по лестнице, стараясь ступать ближе к стене, чтобы ступени не скрипели. Свет, тусклый, желтый, все еще струился сверху. Роджер остановился на площадке и прислушался. Нервное напряжение первых минут спало, но внутреннее чутье не позволяло ему расслабиться. На втором этаже Роджер увидел двери. Одна была открыта настежь, через нее проникал свет. Он бесшумно приблизился к ней и заглянул внутрь. Это была спальня. Совершенно пустая, насколько он мог видеть. Большая кровать с медными шариками на спинке стояла у стены. Вплотную к окну придвинут туалетный столик в викторианском стиле с широким зеркалом посередине и узкими по бокам. На нем — керосиновая лампа без абажура, которая благодаря зеркалам давала больше света.
Он подошел к кровати — она была пуста.
Может быть, услышанный им крик всего лишь шутки ветра?
И все же Роджер чувствовал, что это не так, что пришел сюда не зря. Тот, кто зажег лампу, должен быть где-то рядом…
Стоп!
Ведь пока он разбивал стекло и пробирался внутрь, у незнакомца — мужчины или женщины — было достаточно времени, чтобы спуститься по лестнице и выйти из дома через черный ход. Этого он не учел. Роджер вошел в комнату, взял со стола коптящую лампу, вернулся на лестничную площадку и поставил лампу на сундук. После этого он приблизился к одной из двух закрытых дверей. Вынув носовой платок, обернул им ручку и слегка повернул. Дверь открылась без усилий. И эта комната также была спальней, но поменьше, и в ней — тоже никого…
Внезапно тишину разорвал чей-то стон. Судя по всему, он доносился из комнаты за третьей дверью. Похоже, стонала женщина, и в его воображении тотчас же возник образ Дженет.
Роджер медленно подошел к двери и, повторив трюк с носовым платком, толкнул ее. Но она не открывалась. Стон повторился, протяжный, низкий, пугающий. Дверь была массивной, ключа в замке не оказалось. Он прижался к ней плечом и резко надавил — так, как обычно открывал тонкие двери в современных домах, — но ничего из этого не вышло. От отступил чуть назад и ударил в неподатливую дверь всей тяжестью своего тела, но только ушиб плечо.
Стон не прекращался. Роджер спустился по лестнице, освещая себе путь фонариком. Сразу же найдя кухню, осторожно открыл дверь. Комната была пуста. Следующая дверь вела в моечную: в таких старых коттеджах обычно находились помещения для мойки посуды. Моечная имела запущенный вид. С окна свисала паутина. Он открыл буфет и нашел то, что искал. Топор, покрытый ржавчиной и толстым слоем пыли. Обернув рукоятку носовым платком, поднялся наверх и решительно направился к двери.
Размахнувшись, Роджер с силой ударил топором в створку чуть повыше замка. Лезвие застряло в древесине, и он с трудом вырвал топор обратно. Грохот, разнесшийся по всему дому, не остановил его. Роджер бил и бил топором, на пол летели щепки. Наконец в двери образовалась щель. Он просунул в нее руку в надежде нащупать ключ.
Ключа не было!
Он снова пустил в ход топор и бил им до тех пор, пока замок не ослаб и дверь не поддалась. Он был весь в поту. Снова послышался стон. Роджер ударил плечом в дверь, и она распахнулась. Включив фонарик, он вошел в комнату.
У стены, плотно прижавшись к ней, стоял человек. Роджер не видел его, пока тот не бросился на него.
Острые ногти впились Роджеру в лицо, и почти тут же противник нанес ему удар коленом в пах. Роджер отшатнулся к двери, а в этот момент сильные руки вцепились ему в горло. Роджер хотел пустить в ход топор, но нападавший прижал его руку к стене, и он никак не мог ее высвободить. Роджер почувствовал, что задыхается. Легкие сдавило, словно тисками, сознание покидало его. Он, извиваясь, отбивался ногами, но избавиться от объятий не мог.
Потом он упал на пол.
Глава 2
ТЕМНАЯ КОМНАТА
Тьма.
Тьма и боль. Глухо ныло в груди, саднило лицо. Он никак не мог понять, что же произошло, пока не услышал… стон. И тут же все вспомнил.
Он лежал на полу и никак не мог понять, откуда доносился стон, а стонали где-то совсем рядом, в этой же комнате.
В паху сильно болело. Роджер сделал попытку встать, но боль стала такой резкой, что он упал, на мгновение потеряв сознание.
Придя в себя, Роджер осторожно перевернулся на правый бок и снова попытался подняться. Перед глазами пошли круги, но все же ему удалось встать. Он вытянул правую руку и нащупал стену, потом, шатаясь, сделал шаг вперед и прислонился к ней. В легких все еще ощущалась боль.
За окном, на улице, завывал ветер.
Внезапно возник еще один звук — шум автомашины на дороге. Но он постепенно стих. Роджер наклонился, и кровь ударила ему в голову. Но он все же превозмог себя, нащупал на полу фонарик, включил его и начал медленно водить лучом по комнате, пока не увидел женщину.