— Хорошо, Мастер, — я слегка поклонилась Великому Инквизитору. Он прав, зачем ждать еще час? Перед смертью, как говорится, не надышишься.

Мастер Гарпун отпёр дверь своим железным ключом, пропустил меня вперёд. Хотел зайти следом, но наглый пёс толкнул его своей тушей, протискиваясь в дверной проём за мной. Инквизитор что-то пробубнил недовольно, покачав головой. Кажется, собак он тоже недолюбливает. Комнатка была маленькой, душной, мрачной. На крючьях, вбитых в серые стены, висели керосиновые лампы. Помимо них в стенах, были железные кольца. На двух, справа от входа, крепились старые ржавые цепи. Еще несколько цепей висели под низким потолком. В уголке ютился письменный старый стол с тумбочкой и единственный стул, придвинутый к нему.

— Знаешь что… — Мастер Гарпун хмуро уставился на Саяна, усевшегося перед закрытой дверью, — я всё-таки опасаюсь, что он бросится.

— Саян, лежать! — скомандовала я, указав ладонью на пол. Пёс, с явной неохотой подчинился. Это не успокоило Инквизитора.

— Момент, — брат подошёл к столу, выдвинул верхний ящичек, загремев там какими-то железками, — давай его посадим на цепь? Намордника тут у меня не найдётся, а вот ошейник какой-нибудь найду…

Обернувшись, Инквизитор оценивающе окинул меня с ног до головы. Не как учитель ученика, пытаясь понять на глаз его потенциал, или как мужчина вожделенно на женщину. Он осмотрел меня как скульптор кусок глины. Как палач, свою жертву.

— Раздевайся, — бросил он, поворачиваясь обратно к ящику.

Что ж, чему быть, того не миновать. Я покорно начала расстёгивать пёструю куртку «Монолита». Успела перед началом Совета переодеться в нашу форму. Перед визитом к Великому Инквизитору приняла горячий душ и хотя бы немножко поспала. Видела хороший сон. Но только сон…

Игорь… Я ждала тебя. Ждала целую неделю. С каждым новым днем утверждение, что ты не придёшь, все больше крепло. Надежда угасала. Попугай, Лиза и Костя смотрели на меня с сочувствием. Они хотели озвучить мои же мысли: ни Игорь, ни остальные не придут… С каждым новым днём, сидя в бункере, я чувствовала, как что-то утекает из меня. Как вода по каплям из прохудившегося ведра, или песок в трещину в стеклянных древних часах. Новое утро я встречала с траурной тоской и болью в груди. Была глупая мечта проснуться и увидеть у постели родную хитрую усатую физиономию. Или не проснуться вовсе. Увы, ничего не менялось в течение долгого мучительного времени. Я была на свободе, но будто в новой персональной клетке.

Неожиданно, но учёные предложили остаться с ними, работать на них в качестве проводника. Я отказала им. После них Попугай, может в шутку, позвал вступить в «Свободу». Ему я тоже сказала, нет. Я верна Монолиту и не предам его. Поставила свою веру выше дорогого мне человека. У меня не было больше причин оставаться в бункере учёных и каждый день ходить на станцию «Янов». Я никого больше не ждала. Я была куклой с поломанными деталями внутри.

По возвращению Домой, сразу же пришла с повинной к своему Мастеру. По правилам ему пришлось созвать Совет Старших. Меня судили все Великие Мастера Монолита. Они сидели в удобных креслах, расставленных полукругом в просторном зале Совета. Свет от факелов был слабый, воздух полнился запахом дыма. Я различала лица почти их всех, кроме одного. В середине стояло высокое, богатое словно трон, кресло. В нём восседал мужчина, скрыв лицо глубоким капюшоном. Я видела только короткую седую бороду. Многое слышала про этого человека, но никогда не думала увидеть его настоящего. Колени слегка тряслись не от страха за свою судьбу, а от страха и глубокого уважения к нашему Отцу Харону. Голос дрожал и сбивался при докладе о своих похождениях. Я рассказала всё, как было. Ничего не утаила. Поведала про Азраила, про пространственную аномалию и Игоря. Про мои с ним отношения.

— Какая низость! — пророкотал Проповедник Буян, стоило только закончить доклад. Его кулаки сжались на подлокотниках кресла, до скрипа кожаных перчаток. — Я отправил тебя искупить свою вину передо мной! А ты опозорил имя нашего братства еще больше!

— И подумать только, инквизитор «Монолита»! — Мастер стрелков Сибирь укоризненно покачал головой, скривив пухлые губы. — Ладно, простительно глупому ученику, только прошедшего Очищение. Но инквизитор! Лечь под еретика! Тьфу! Еще и псину эту с собой притащил!

— Простительно, что изначально было изнасилование, — негромко произнёс главный лекарь братства Цезарь. Опустив ниже голову, он посмотрел на меня поверх круглых очков. Показалось даже, будто с сочувствием. — Как бы так выразится… и дальнейшее насилие над ним, унижения. Я уверен, что у Брелок выработался «стокгольмский синдром», исходя из его слов об этом Игоре.

— Какой-какой синдром? — переспросил Проповедник, прищурив глаза. — То есть, хочешь сказать, что этот инквизитор поехал крышей?!

— Нет, это не так… — Цезарь смутился, поправил очки на остром носу. — Он вполне дееспособен, отдает отчет своим действиям и…

— И всё же, он общался с еретиками как с равными! — Перебил Лекаря Стрелок. — Я требую соответствующего нашим законам наказания! Требую его изгнания!

— Изгнания инквизитора? — Проповедник Буян хмыкнул. — Того, кто был вхож в обители Старших и знает секреты братства? Не-е-ет, только его смерть смоет позор «Монолита»!

— Вот именно! — согласился с ним Алхимик, чьего имени я не знала. — Предлагаю устроить публичную казнь, в назидание младшим братьям!

Ну, ожидаемо. Я печально опустила взгляд на Саяна. Пёс всё это время тихо лежал возле моих ног, положив морду на передние лапы. Водил ушами, будто прислушивался к словам моих братьев и иногда тихо рычал. Что теперь с тобой будет, когда меня не станет? Лучше бы ты остался в бункере ученых.

Я несмело посмотрела на Мастера Инквизитора Гарпуна, не проронившего ни слова с самого начала собрания, как и Отец Харон. Он глядел на меня неотрывно с разочарованием и пренебрежением. Я стыдилась взглянуть на него до этого момента. Теперь же, смотрела с извинениями. Я опозорила его имя. И вынуждена слушать, какую страшную казнь предлагают наперебой воинственные Проповедник и Стрелок. Им несмело поддакивает Алхимик. Цезарь хмуро покачал головой, попытался вставить пару слов в мою поддержку, но Мастер Гарпун повернулся к Проповеднику и своим громким холодным тоном заткнул всех разом.