Вечером, готовясь к отбою, Светлана посмотрела на Диану, пошла к ней с улыбкой на губах.

— Тебя хочу посоветовать на мое место.

— Меня? — Диана уже лежала, на своей верхней полке, от удивления пришлось спуститься вниз, чтобы оказаться на одном уровне с «главной».

— Да, Ди — коротко сказала Светлана — за этот год, ты показала все свои качества, твое упорство, твой волевой характер, сделали тебя лидером в твоей группе. Помнишь, как ты начинала с параши? Сейчас ты помогаешь на кухне, можешь людей держать в кулаке, командирша из тебя отменная.

— Ну, так это свои девочки, а у тебя двадцать человек в подчинении.

— Ты справишься — твердо сказала Светлана — не Аньку же назначать, тем более ей тоже осталось сидеть полтора года, а тебе — она тяжело выдохнула — еще шесть. Место же хорошее, не отказывайся.

— Если Николаич одобрит, я согласна — Диана поняла, Светлана права. Это хлебное место, и она будет иметь еще больший авторитет, а это ей точно не помешает.

— Живо за работу — Диана уже год как «мамка» в своей камере, за эти два года, которые она провела в этой колонии, ничего не меняется. Весь день работа кипит, только теперь Диана уже не моет до онемения рук сортиры, а помогает на кухне и в столовой. Тряпки теперь не ее удел, хотя и ими она наработалась достаточно.

Столовая набита голодными женщинами, сейчас обеденный перерыв и все спешат поесть, чтобы успеть отдохнуть, покурить, перед тем как подадут сигнал возвращаться на свои рабочие места. Диана присаживается за стол к девушкам из своей камеры.

— Слышали, к нам новых конвоиров прислали? — Шепчет Катя, чтобы не слышали девушки за соседним столом — троих новых молодых военных. Красивые наверно — воодушевленно протянула — так не хватает мужских объятий — обхватила двумя руками плечи и закрыла глаза.

— Ну — ну — толкнула ее плечом, рядом сидевшая Тася, — не нужно с ними связываться. — Посоветовала она подруге.

— Да хоть разочек — заныла Катя, — так по члену соскучилась.

— Так был же у тебя тут один, куда делся?

— Голова узнал, перевел в другую тюрьму.

— Александр Николаевич правильный мужик, — успевая закладывать в рот суп, сказала Кира — не зря у нас образцовая колония.

— Девочки — шикнула на них Диана — имя начальника тюрьмы старайтесь меньше употреблять в разговоре, а то подумают, мы заговор, какой устраиваем. Тогда Голова не покажется правильным мужиком.

Все притихли и молча, доедали обед.

Диана уже привыкла к строгому режиму дня, каждая минута была распланирована, поэтому к отбою организм сам отключался. Она вырубилась, как только голова коснулась подушки, даже не заметив, что в камере не хватает одной из подопечных.

Сирена гудела, поднимая с коек заключенных образцовой колонии Головы Александра Николаевича. Диана теперь спала на нижней полке, положение обязывало, быстро встала и начала натягивать свою робу. Совсем рядом услышала тихий всхлип, прислушалась, снова этот звук, осмотрелась. Катерина закуталась с головой в одеяло, и пряталась там, свернувшись калачиком. Диана подошла и положила руку на девушку, та дернулась, и показавшаяся рука откинула ладонь Дианы с себя.

— Что случилось? — Розова настырная, пора вставать, кто будет делать за Катю работу? — Эй, — она снова взялась за девушку, и немного потрясла ее — Вставай, работать пора. — Строгим тоном продолжала трясти подопечную «мамка».

Катерина никак не реагировала на приказы, а только еще сильнее сжалась, тогда Розова применила силу, и стянула с нее покрывало, то, что она увидела, поразило ее. Руки и спина девушки были в синяках, на них виднелись следы от пальцев, по краям рта запеклась кровь.

— Это что такое? — Диана села на край кровати и повернула девушку к себе, задрала пижаму, и на животе и груди тоже отпечатки рук. — Кто это сделал?

— Дианочка — зашептала быстро Екатерина, — никому не говори, пусть все думают, что у меня живот болит, дай отлежаться. Завтра буду как новенькая.

— Кто издевался над тобой?

— Никто, я сама. — В глазах страх, девушка вцепилась в одеяло, и снова спрятала там свое израненное тело.

— Не ври мне, я не дура, — твердым, тихим тоном, чтобы не привлечь к себе внимание готовившихся к работе других заключенных. — К кому ты ходила ночью? Я все равно узнаю.

— Я сама — продолжала свою песню девушка — все сама.

— Дура — ругнулась Диана, эта упертая все равно не расколется, — Лежи, восстанавливайся, а вечером продолжим разговор.

Диана выполняла свои обязанности, но сегодня ее отвлекали мысли о том, кто мог изувечить ее подопечную, она внимательно всматривалась в лица женщин из других камер, охранников, но никто не подпадал под подозрения. Пока в обед не появились трое новых надсмотрщиков, о которых вчера щебетала все та же Катька. Они явно высматривали кого — то, внимательно оглядывали девушек и перешептывались, даже посмеивались над чем — то между собой. Сердце отстукивало удары, очень мутные типы, нужно за ними приглядеть, она почти не сомневается, что эти трое причастны к сегодняшней болезни ее сокамерницы.