В трёх вещах я всегда была уверена.
Первое — я никогда не убью человека. Но когда друг семьи убил моего отца, я уничтожила человека силой, о существовании которой в себе я не подозревала.
Второе — я никогда больше не заключу сделку. Но фейри могли возвращать мёртвых, так что когда Круз предложил воскресить моего отца, я согласилась.
Третье — я никогда не выйду замуж за врага, но у каждой сделки есть цена. Я должна выйти за Круза и переехать на остров фейри.
Первый раз в жизни я задумалась, не будет ли смерть лучшим исходом.
СЕРЕБРЯНЫЙ ТУМАН
Серия: Потерянный клан. Книга 3
Автор: Оливия Вильденштейн
Переводчик: Яша Дзен
Редактор: Rovena_nn, Gosha_77, svetik99, NaPanka
Вычитка: Rovena_nn, _Kirochka_
При копировании просим Вас указывать ссылку на наш сайт!
Пожалуйста, уважайте чужой труд.
ПРОЛОГ
Я провела по плетёной золотой полоске обручального кольца моей матери, кончиком пальца касаясь точеных плоскостей вставленных рубинов. Папа подарил его мне две недели назад, и с тех пор я его не снимала. Мерцающие, красные камни хранили воспоминания о моей матери. В некоторые дни эти воспоминания были болезненными, и я сжимала руки в кулаки; в некоторые дни они были радостными, и я с нетерпением ныряла в красные глубины.
Сегодняшнее воспоминание было радостным.
— На свой восьмой день рождения я хотела сахарное печенье вместо торта. Пока мама готовила тесто, я порылась в её коробке с формочками для печенья и выбрала призрака. Она спросила меня, почему не цветок? Я напомнила ей, что моё имя означает «дух». Так что призраки лучше подходили, чем цветы.
Я поднесла кольцо к слабому лучу света, падающему от моей настольной лампы. Рубины подмигнули мне.
— Ты бы видел лицо моей матери. Она побледнела и усадила меня, затем объяснила, что имя Катори не обозначает призрака, что это означает могущественную силу, высшее существо. Что, конечно, побудило меня сказать: ты назвала меня Богом?
Мама рассмеялась.
У неё был самый чудесный смех. Он заполнял всю её, от глаз до рта и груди. Я бы всё отдала, чтобы снова услышать этот звук.
Тёплые пальцы, перебирающие мои длинные чёрные локоны, замерли.
— Никогда ещё имя не подходило человеку лучше.
— Ты что, смеёшься надо мной?
Рука обхватила массу моих волос и мягко потянула, чтобы повернуть мою голову.
— Кэт, может быть, я и наделён невероятным чувством юмора, но иногда я откладываю его в сторону. Я не думаю, что твои родители могли бы назвать тебя лучше. Ты — сила, с которой нужно считаться, — кривая улыбка появилась на губах Эйса. — В высшей степени сексуально и вызывает сильное привыкание. Богиня в своём собственном праве.
Я закатила глаза.
— Держу пари, ты не можешь говорить такие вещи с невозмутимым лицом.
— Разве мне нельзя улыбаться моей великолепной девушке?
Я поискала в его глазах юмор, но была сбита с толку их изысканностью. Не так уж много мне не нравилось в Эйсе, но эти глаза… эти глаза полностью погубили меня. Голубее и ярче, чем переливающиеся прожилки в опаловой подвеске, которую я оставила на ферме Холли в ту ночь, когда узнала, что охотники убили её.
— И я могу сказать это с невозмутимым лицом, — его рука отпустила мои волосы, прошла вниз по моему телу и остановилась на бедре, где уже покоилась его другая рука. Оказав легчайшее давление, он повернул моё тело к себе. — Ты в высшей степени сексуальна и вызываешь сильное привыкание, Катори Прайс.
Дрожь пробежала по каждому из моих нервных окончаний. Да, его руки были на мне. И да, огонь, бегущий по его венам, согревал мою собственную кровь. Но с Эйсом было нечто большее. Само его присутствие превратило меня в живой электрический разряд.
Я не знала, как я вообще могла быть невосприимчива к нему. Я часто вспоминала нашу первую встречу в окружной тюрьме, куда он пришёл, чтобы внести залог за своего лучшего друга Круза Вегу. Встреча-рукопожатие — казалось, прошла вечность назад.
— О чём ты думаешь?
— О стирке, — невозмутимо ответила я.
— Действительно? — его глаза впились в мои. — Моё заявление заставило тебя подумать о стирке?
Я облизнула губы, которые внезапно потрескались, как будто я не пила воду несколько дней.
Он смотрел на мой рот, тёмные брови сошлись над его прямым носом. Заключённая в клетку пыль, которая окружала мою шею, как нарисованное изображение колючей проволоки, пульсировала под моей кожей.
Сердце пропустило удар.
Я коснулась пальцами пульсирующей плоти. Несмотря на то, что конфискованная пыль Стеллы была заперта у меня под кожей, я всегда беспокоилась, что она попадёт мне в горло и задушит меня, как и должно было случиться, когда она выпустила её на меня в больнице.
Эйс опустил лицо к моей шее и поцеловал мою ключицу. Когда его губы коснулись костяшек моих пальцев, моя рука дёрнулась.
— Хочешь, я отвлеку тебя от твоих очень человеческих невзгод?
Я вздрогнула. Прежде чем я успела заговорить, он поцеловал тонкую кожу, скрывающую пыль.