Хроники везения и невезения

Аннотация

В далеком будущем десятилетний мальчик Роберт считает себя очень везучим, а свою семью – успешной и благополучной. Он – единственный сын мультимиллиардера, владеющего всеми галактическими запасами драгоценных кристаллов-скиолитов и получившего поэтому прозвище «скиолитового короля». Роберт живет вместе с семьей в огромном космическом корабле, но у него нет друзей и он никогда не высаживался ни на одну планету. Все меняется, когда его отец покупает землеподобную планету, чтобы построить там поместье. Принц скиолитовой империи узнает, что планета Везуха вовсе не необитаема. Ему предстоит спастись от загадочного убийцы, найти настоящего друга, сразиться с космическими пиратами и понять, что можно быть счастливым без несметных богатств и удачливости. Это книга об опасных и забавных приключениях, везении и невезении, двух разных семьях, дружбе и тайнах, которые ждут своего раскрытия.

Для широкого круга читателей.

Художник Слива Часть 1 Принц, нищий и планета Везуха Глава 1 Неуклюжий болванчик и дикий разведчик Роберт Сингер знал, что он везучий. Он обязательно станет одним из немногих, кому удалось увидеть Призрака Пространства и уцелеть. Легендарный призрак просачивался в шлюзы космосити, орбитальных станций и космолетов и рассыпался на десятки голубых огоньков. Если такие огоньки вселялись в людей, те сами становились призраками, Звездными Бродягами, и скитались в бездне космоса без скафандров, без ничего – загадочная команда загадочного мертвого капитана. Звездные Бродяги заглядывали в иллюминаторы кораблей, а иногда сбивали космолеты с курса, как в фильме «Зов бездны». Роберт ничуть не боялся, что огонек в него вселится: в таких везунчиков не вселяются. Пусть он не очень представлял, что будет делать, когда увидит Призрака, зато так весело было ускользать из-под присмотра взрослых и устраивать засады в самых дальних шлюзах космосити [1] «Твердыня»! Сегодня он решил поохотиться на Призрака в шестом шлюзе. Шестой считался гостевым, но гости являлись на «Твердыню» редко, и вряд ли кто-нибудь заметит здесь сына хозяина космосити. 1 Космосити (космический город) – громадный звездолет, рассчитанный на поселение десятков тысяч человек. Вскарабкавшись на самый верх решетчатых мостков, Роберт огляделся в поисках подходящего места для засады. Если бы его сейчас увидела тетя Люсильда, она упала бы в обморок. К счастью, тети здесь не было, и отца не было, и дяди Альта. Никто не видел, как охотник на призраков стоит под самым куполом шлюза на серебристой сталепласттитановой полосе – отважно, ни за что не держась. «Отвага, риск и удача» – вот девиз Роберта Сингера! Роберт зашагал к центру шлюза, туда, где переплетение полос было гуще всего, но замер и слегка присел от неожиданности, когда кто-то вышел из-за наклонной стойки шагах в двадцати впереди. В следующий миг отважный охотник на призраков облегченно вздохнул и выпрямился. Красная униформа, гладкий безволосый череп, мыслеклипса для приема команд на левом ухе: всего-навсего андроид из команды технической обслуги. Топает размеренным шагом по своим техническим делам, глядя прямо перед собой. Андроиды всегда такие, знать не знают ничего, кроме порученного им задания. Места на широкой полосе мостков с запасом хватало, чтобы разминуться двоим, и Робби пошел дальше. Поравнявшись с андроидом, он даже не взглянул на него. Кто обращает внимание на этих болванчиков? Андроид споткнулся и сильно толкнул мальчика плечом. Роберт с испуганным криком взмахнул руками, но удержать равновесие не смог. Продолжая вопить, он пролетел сквозь следующий ярус мостков и только чудом уцепился пальцами за край одной из полос. Всхлипывая от страха и напряжения, подтянулся, закинул за край колено, выбрался на полосу, лег на спину и посмотрел вверх. Андроид как ни в чем не бывало шагал дальше, и вскоре красная униформа скрылась за вертикальной опорой. – Дурак неуклюжий, – выдохнул Роберт. Он никогда не слышал, чтобы андроиды спотыкались. Но если с этим болванчиком что-то не так, недолго ему расхаживать по мосткам: споткнется еще раз, упадет и расколет свою безмозглую лысую голову. Купол шлюза запульсировал зеленым, сигналя, что в космосити влетел чужой корабль. Случай почти такой же редкий, как и спотыкающийся андроид! Перевернувшись на живот, Роберт заглянул вниз. Незнакомый космолет – маленький, черный, с серым матовым куполом над хищным клювом гиперустановки – опустился в очерченном зелеными линиями «загоне». Роберт быстро полез вниз, но чуть не опоздал. До площадки оставалось еще метра три, а на борту корабля уже светился полукруг открытого люка, и чужак шагал к контрольной линии. Если он без задержки пройдет контроль, попробуй найди его потом в недрах «Твердыни»! Роберт повис на руках, разжал пальцы и спрыгнул на площадку прямо перед незнакомцем. Когда он разогнулся, на него смотрели два дула жутковатого с виду оружия. – Это плазмоганы? – живо спросил Роберт. – Жить надоело, мелкий?! – рявкнул чужак, спрятав оружие под полы распахнутой куртки. – Я не мелкий, мне скоро одиннадцать. Так это плазмоганы? – Тьфу на тебя. Ты откуда свалился? – Оттуда, – показал Роберт. Чужак посмотрел на решетчатые мостки, уходящие на головокружительную высоту, и покрутил головой. – Ты вил там гнездо? – Нет, охотился за Призраком Пространства. Он любит просачиваться через… – Тебя как звать, мелкий? – перебил чужак, снова зашагав к контрольной линии. – Роберт Сингер. Незнакомец посмотрел на Роберта с высоты своего двухметрового роста и приподнял бровь. Брови у него были черные, но лохматые волосы – рыжие. Не такого пламенного оттенка, как кудряшки Роберта, намного темнее, но все-таки рыжие! Значит, Стивен врет, что Роберт – мутант с двумя копиями рецессивного гена в какой-то там хромосоме. Или этот чужак – тоже мутант? – Ты сын Гарольда Сингера? – спросил предполагаемый мутант. – Да. А вас как зовут? – Патрик Бинг. У меня к твоему папаше важное дело, принц. – Почему принц? – удивился Роберт. – Твой старик – скиолитовый король, так? Значит, ты – принц, – отрезал Патрик Бинг. Ладно… Лучше принц, чем «мелкий». Из уроков истории и фильмов Роберт знал, что принцы были важными особами на Старой Земле. – А вы – мутант? – рысцой поспевая за чужаком, спросил он. – Тьфу на тебя, – сказал Патрик Бинг и встал на светящуюся красную линию контроля. – Запрещенные предметы не обнаружены, – гулко возвестила Бубнилка. – Возбудители опасных для человека болезней не обнаружены. Можете проследовать во внутренние помещения корабля. – У вас же есть оружие, – шепотом удивился Роберт, снова припустив за широко шагающим Патриком. – А это запрещенный предмет! – Какое оружие? – ухмыльнулся тот. – Значит, это не плазмоганы, да? Плазмоганы Бубнилка бы засекла. И бластеры засекла бы. А что это тогда такое? – Бэтганы. И ты их не видел, понял, твое высочество? – Ага, понял. Вы – пират? – Хотел бы тебя обрадовать, но – нет. Я дикий разведчик. – Ух ты-ы-ы! Они уже шагали по коридору, и Патрик Бинг едва не задевал головой мягко светящийся потолок. За панорамными окнами слева и справа шел дождь над еловым лесом, потом окна мигнули, и за ними появилось море и кокосовые пальмы на ярко-желтом берегу. Вместо хвои запахло морем. Конечно, море и пальмы были ненастоящими, зато дикий разведчик наверняка много раз видел настоящие; наверняка он еще и не такое повидал! И Роберт, стараясь не отстать от Бинга, сыпал вопросами, на которые в ответ получал только: «Мда», «Хм», а иногда – «Тьфу на тебя». Впереди мелькнул и скрылся в боковом тоннеле андроид-уборщик в желтой униформе. – У вас тут не слишком людно, – заметил дикий разведчик. – Папа не любит давки, – объяснил Роберт. – И сколько народу тут живет? – Ну… Наша семья: папа, я, тетя Люсильда, дядя Альт, Стивен… Это мой двоюродный брат… Человек сто экипажа… Наверное, столько же техников… Сколько андроидов, не знаю. Две или три тысячи. А вы видели живых инпов? [2] – Мелкий, ты можешь себе представить дикого разведчика, который никогда бы не видел инпов? – Патрик Бинг вслед за Робертом шагнул в прозрачную кабину лифта. – Две сотни человек в космосити, рассчитанном на десять тысяч? Ах-ха. Давка вам точно не грозит! 2 Инп – сокращение от «инопланетянин». – Не грозит, – согласился Роберт. – А вы и скайлов видели? Они правда плюются, когда здороваются? А силурийцы вправду умеют создавать своих двойников? А… – Давай уже, двигай, – поторопил Бинг. Роберт прикоснулся к нужному месту на голографическом плане в углу кабины, и она понеслась по силовым линиям, виляя между изгибами коридоров, пролетая над зелеными пятнами многоуровневых оранжерей, над голубыми овалами бассейнов, мимо кубов промышленных зон, над эстакадами и безлюдными улицами, где лишь изредка мелькали цветные точки – андроиды разных команд. – Чем стреляют ваши бэтганы? – спросил Роберт. – Летучими мышами, – ответил дикий разведчик, нетерпеливо покачиваясь с носка на пятку. – Да ну?! Можно на них посмотреть? – Нельзя! – отбросив руку Роберта, рявкнул Бинг. – Какого нитуба в вашем космосити нет нуль-кабин? Долго нам еще болтаться в этой коробке? Нуль-кабины на «Твердыне» были, но по настоянию тети Люсильды их от Роберта заблокировали («Ребенку еще рано пользоваться такой техникой»), о чем Роберт решил не говорить. – Дядя Альт обещал сделать мне самокат, – вместо этого сообщил он. – Самокат? Что еще за нитубская хрень? – проворчал Патрик Бинг. – Потрясающий ретротранспорт! Ему вообще не нужны скиолиты! Представляете, никакие подзарядки ему не нужны! А вы в каких планетных системах побывали? Разведчик выскочил из остановившейся каби- ны так быстро, что она едва успела перед ним раскрыться. – Туда, – показал Роберт и дернул Патрика за рукав. – Мистер Бинг, не говорите нашим, что я лазал по шлюзу, а? Мне нельзя выходить из жилой зоны… – У меня есть дела поважнее, чем трепаться с твоим стариком о том, где ты шляешься, – отрезал Бинг и вслед за Робертом шагнул в глухую с виду стену коридора. * * * Сегодня гостиная была зеленым лугом с огромными лиловыми и розовыми цветами. Над цветами порхали яркие бабочки и птицы, высоко над головой плыли облака в виде пухлых младенцев. Наверняка тетина идея. Тетя Люсильда сидела за овальным столом, поставив ноги на спину мохнатой белой собачки, прихлебывала коктейль и читала мыслекнигу – она часто читала за едой, потому что была высокодуховной. Вокруг тети витали мыслеобразы: парень в странной одежде обнимал странно одетую девушку и смешно шевелил губами. Тетя Люсильда почти никогда не включала режим защиты мыслеобразов, и все могли ими любоваться. – Опять опоздал на обед, Рыжуля, – взглянув на Роберта, укоризненно сказала она. – Это никуда не годится… Мы же семья, а семейные обеды объединяют! Стивен фыркнул в вазочку с десертом. Дядя Альт, возившийся с очередной голографической моделью самоката, спросил, не глядя на Роберта: – Как тебе такой концепт? Осталось улучшить развесовку и найти принципиальный подход к решительному снижению высоты деки. Ну и придумать, как регулировать потерю энергии накачиванием колес под требуемые кондиции вес-накат… – Здорово, – привычно ответил Роберт. Он, как всегда, ничего не понял в дядиных идеях. Гарольд Сингер, сидевший во главе стола, строго посмотрел на сына, перевел взгляд на Патрика Бинга и кивнул. – Привет честной компании, – сказал разведчик, помахав рукой. – У меня к вам дело, мистер Сингер. – О… А я думала, это кто-то из твоих техников, – тетя Люсильда отложила книгу и подозрительно присмотрелась к незнакомцу. – Это же дикий разведчик! – выпалил Роберт. Техники «Твердыни» носили аккуратную серебристую с синим форму, и Патрик в своей балахонистой куртке и свободных черных штанах был похож на них не больше, чем человек на андроида. Как тетя могла этого не заметить? – Патрик Бинг, – сказал Гарольд Сингер и встал. Стивен сразу тоже вскочил. – Патлатый Патрик. Давно не виделись. – Давненько. Отец Роберта прикоснулся к своему унибраслету, и овальный стол с остатками обеда исчез, прихватив с собой луг, бабочек, птиц, цветы и белую собачку. На смену всему этому появился деловой кабинет: обшитая деревянными панелями комната без окон, со старинными маятниковыми часами на дальней стене и огромным гудящим камином на ближней. Небо с облаками превратилось в низкий потолок с хрустальной люстрой, стулья из текучего аквиса стали строгими креслами, расставленными вокруг круглого черного стола. Только сиденье под тетей Люсильдой осталось прежним, но мыслеобразы вокруг нее начали медленно таять. – Речь пойдет о делах, Люси, – сказал Гарольд Сингер, недовольно взглянув на сестру. – Гарольд, мы же семья! – возмущенно отозвалась она. Скиолитовый король перевел взгляд с сестры на ее мужа, но Альт продолжал крутить туда-сюда модель самоката, не замечая, что сидит уже не на траве, а на гладком полу. Отец Роберта пожал плечами, опустился в кресло и положил руки на подлокотники. Патрик Бинг тоже сел и закинул ногу на ногу. Стивен занял третье кресло, в точности скопировав позу дяди. Роберту кресла не досталось. – Итак? – спросил Гарольд Сингер. – У меня есть на продажу планета, – сказал Патрик Бинг. Стивен заморгал, но тут же снова принял невозмутимый вид. – И что в ней такого, что должно меня заинтересовать? – спросил Гарольд Сингер. – Там есть скиолиты? Дионий? Плазмолит? – В секстиллион раз круче. Планета – сестра- близнец старушки Земли, – сказал Патрик Бинг. – Совпадение по ста сорока шести параметрам. Гарольд Сингер медленно забарабанил пальцами по твердому подлокотнику. Трам… трам… трам… Подлиза Стивен тут же застучал тоже. – Да, – ухмыльнулся Патлатый Патрик. – Такого еще никто не находил после открытия Теслы. Сингер-старший посмотрел на сына и велел: – Выйди. – Ну па-ап! – взвыл Роберт. – Выйди. – Слушайся папу, Рыжуля! – защебетала тетя Люсильда. – Серьезные взрослые разговоры ребенку слышать ни к чему. Иди, пообедай сегодня у себя, да не забудь про суп… – Стивену шестнадцать, он тоже еще не взрослый! – крикнул Роберт. – Почему Стиву можно остаться, а мне нет?.. – Иди, – велел скиолитовый король таким тоном, что Роберт круто повернулся и бросился в горящий камин, чтобы выскочить с другой его стороны в коридоре. Сквозь гул огня он успел услышать злорадные слова Стивена: – Потому что я не рыжий. * * * Иногда – очень-очень редко – Роберт не чувствовал себя везучим. Конечно, он не пошел к себе и, конечно, даже не подумал об обеде. Изнывая от любопытства, он прижимался ухом к стене то там, то здесь в попытках подслушать, о чем сейчас говорят в кабинете. Само собой, он ничего не услышал и хотел уже сунуться обратно, рискуя получить страшную взбучку, но тут в коридор прямо перед ним из стены шагнул Патрик Бинг, он же – Патлатый Патрик. Роберт отскочил и сделал вид, что больше всего на свете интересуется светящимся потолком. Он вздрогнул от неожиданности, когда дикий разведчик хлопнул его по плечу. – Ну, мелкий, теперь ты принц не только империи скиолитов, но и собственной планеты! Глава 2 «Леди удачи» – Правда, можно? – не веря своим ушам, спросил Роберт. – Папа, мне правда можно с ним полететь? – Да. Иди, – ответил отец и закрылся полупрозрачным колпаком коммуникатора. На колпаке засветились контуры множества переговорных «окон»: Гарольд Сингер связывался с теми, кто мог сейчас находиться на «Твердыне», а мог быть и в десятке световых лет отсюда. Скиолитовый король готовился заключить Очень Крупную Сделку. – Иди, Рыжуля, – сказала тетя Люсильда и поджала губы. Патлатый Патрик ей не понравился – наверное, потому, что был непричесанным, в мешковатой одежде и, как сказала тетя, «совершенно не интеллигентным». Но Роберт считал, что дикий разведчик, согласившийся пустить его на свой корабль, – самый лучший дикий разведчик во Вселенной! На радостях Роберту хотелось обнять всех обитателей «Твердыни», даже кузена Стивена. – Стив, а ты? – великодушно спросил он. – Ты не хочешь с нами полететь? – Еще чего, – надуто сказал Стивен. Он злился, что скиолитовый король не пригласил его участвовать в своих деловых переговорах. – А ты, дядя Альт? – Роберт перевел взгляд со Стивена на его отца, который задумчиво вращал голограмму самоката то так, то эдак. – Да! – воскликнул дядя. Роберт ужасно удивился, но дядя Альт продолжил: – Да, тормозной момент надо реализовать не на плечо от колодки до оси, а на плечо от колодки до точки контакта с покрытием! Оно сложнее… Но при диаметральном расположении колодки и контакта – это так! – Я пошел, – весело сказал Роберт и побежал к камину. – Не забудь сначала пообедать! – крикнула вдогонку тетя. * * * Патрик Бинг – руки в карманы – стоял в шестом шлюзе возле своего корабля и при виде Роберта почему-то нахмурился. – А где тот, пухлый? – Стивен не захотел! – запыхавшись, выпалил Роберт. – А мне отец разрешил, честное слово. Полетели? Патлатый Патрик пробормотал что-то совершенно не интеллигентное, повернулся и шагнул в раскрывшийся перед ним люк. * * * – Запомни, высочество: полезешь, куда не след – отправлю тебя за борт без скафандра. Усек? – Ага! – радостно кивнул Роберт. – А где здесь «не след»? – Сядь и не лезь под руку! – рявкнул Патрик. Роберт плюхнулся туда, куда ему показали – на край просторного полукруглого сиденья перед выгнутой черной панелью – и завертел головой, стараясь увидеть все сразу в этом удивительном, но невероятно тесном месте. Самый маленький тетин шкаф для одежды был вдвое больше рубки корабля Патлатого Патрика. По задней стене, возле низкой двери, вились какие-то загадочные трубки; половину передней части рубки занимала панель управления. Роберт решил, что это именно она, хотя не смог разглядеть на гладкой черной поверхности контуров сенсорных кнопок. Матовый серый купол рубки был таким низким, что даже в самой высокой точке свода дикий разведчик почти касался его головой. – Упаси тебя Высший Разум тронуть здесь что-нибудь хоть мизинцем, – сказал Патлатый Патрик, тоже усевшись перед пультом. – Моя леди терпеть не может, когда ее лапают чужие. Он несколько раз быстро дотронулся до панели, и в тех местах, к которым он прикоснулся, с мелодичными короткими нотами засветились квадраты, треугольники и кружки. – Какая леди? – не понял Роберт. – Мой корабль называется «Леди Удачи», – Патрик играл на панели, как на светопианино. – Леди и джентльмены удачи, чтоб ты знал – это люди, которым везет. – Значит, я – джентльмен удачи! – заявил Роберт. – Мне всегда везет. – Брешешь, мелкий. Такого не бывает, чтобы всегда везло. – Нет, бывает, – заспорил Роберт. – У нас вся семья везучая и успешная. – Насчет твоего старика – не возражаю. Стать секстиллионером к сорока не каждому дано. – А тетя Люсильда успешно получила шесть высших образований, – похвастался Роберт. – А Стивен успешно закончил три виртуальных колледжа и умеет перемножать в уме семизначные числа. А дядя Альт, когда наладит производство своих самокатов, тоже станет секстиллионером! – Аха-ха, – сказал Патрик. Он поводил пальцем по светящемуся кружку, и Роберт подпрыгнул на сиденье, когда на краю панели вдруг возникла пышногрудая тетя, прикрытая только длинными распущенными волосами и несколькими нитками бус. Закинув ногу на ногу, она наклонилась к Патрику, заглянула ему в глаза и нежно пропела: – Приказывай, ми-илый… – А, чтоб тебя! – Патрик, бросив взгляд на Роберта, быстро ткнул пальцем в панель, и женщина исчезла. Роберт хихикнул. – Погоди, сейчас… Дикий разведчик снова принялся водить пальцем, и там, где только что сидела красотка, одна за другой стали возникать другие голограммы: собачку на задних лапах сменил маленький робот, робота – кролик, кролика – птица с огромным клювом… Патрик остановился на насекомом величиной с руку, с длинными суставчатыми задними ногами, с парой тонких дрожащих усиков и большими выпуклыми глазами по бокам вытянутой головы. Между усиками чудом держалась маленькая шляпа. – Жук-Помощник к вашим услугам, – скрипучим голосом сказало насекомое, приподняв шляпу короткой передней лапкой. – Пойдет, – махнул рукой разведчик. Откинулся на спинку сиденья и велел: – Предполетная подготовка. – Слушаюсь! – отозвался Жук и принялся быстро-быстро стрекотать. Панель отозвалась на стрекотание всплесками разноцветных огней и аккордами, от которых по спине Роберта пробежали радостные тревожные мурашки. – Двигайся ближе ко мне. Подними руки, – велел Патрик. Роберт послушался и весело ойкнул, когда справа и слева выстрелили широкие серые ленты и опоясали его, притянув к сиденью. Взглянув на разведчика, Роберт увидел, что тот опоясан такими же серыми лентами. Жук-Помощник перестал стрекотать и доложил: – Все системы в норме, к вылету готов! – Двинули, – сказал Патрик. Корабль вздрогнул, а потом Роберт почувствовал, как «Леди Удачи» плавно двинулась вверх и вперед. Но купол рубки оставался матово-серым, и Роберт уже хотел спросить: «Мы что, ничего не увидим?» – как вдруг на него обрушились звезды. Купол стал прозрачным, и звезды обступили корабль слева, справа, сверху, со всех сторон – миллионы, миллиарды ярких точек, горящих в черной бездонной глубине. От этого зрелища у Роберта закружилась голова и перехватило дыхание. Ему показалось, что Вселенная ворвалась в рубку «Леди Удачи» и затопила ее; на секунду он зажмурился, но тут же снова распахнул глаза и затеребил Патрика за рукав. – Звезды! Звезды! Звезды!!! – Отцепись, – раздраженно дернул локтем разведчик. – Ты что, звезд никогда не видел? – Никогда… Роберт не мог отвести взгляда от сверкающего великолепия вокруг. – Брось. Жить в космосити и ни разу не видеть звезд? Опять заливаешь, высочество. – На «Твердыне» звезды видны только в рубках и на обзорных площадках, – объяснил Роберт. – Мне туда нельзя. – Во имя Высшего Разума – почему? – Папа говорит, там работают не андроиды, а люди и их нельзя отвлекать. Роберт обернулся, чтобы впервые посмотреть на свой дом со стороны, – и разинул рот при виде щербатого конуса со срезанной верхушкой, закрывающего собой лишь крошечную пригоршню звезд. На поверхности конуса кое-где светились огоньки, очень тусклые по сравнению со звездами. «Твердыня» всегда казалась Роберту бесконечно громадной, но сейчас он просто не мог представить, что внутри этого конуса умещаются тысячи коридоров и улиц, сотни площадей и эстакад, занимая невесть сколько квадратных миль, уходя на шестьдесят три яруса вверх. – Приготовиться к обратному нуль-переходу! – громко сказал Патрик Бинг, и Роберт, забыв о «Твердыне», снова повернулся к нему. – Мы нырнем в гиперпространство? Да? Да? – А ты хотел бы шпарить десяток парсеков на самокате? – осклабился Патрик. Жук-Помощник уже вовсю стрекотал, дирижируя усиками светомузыкой на панели, и вскоре доложил, приложив лапку к шляпе: – Корабль к нуль-переходу готов! – Ну так вперед, – сказал Патрик. – Да, сэр! Начинаю обратный отсчет: пять… четыре… три… два… один… ноль! Звезды рванулись назад и слились в тонкие полосы, которые закрутились спиралью. «Леди Удачи» ринулась сквозь эту спираль, и, когда рубка затряслась мелкой частой дрожью, Роберт завопил от ужаса и восторга. – Йо-хо-о! – гаркнул Патлатый Патрик. – Хо-хо!!! – ликующе подхватил Роберт. – А-а-а!.. Спираль сжалась вокруг корабля, дрожь стала такой сильной, что Роберт испугался, как бы «Леди Удачи» не рассыпалась на мелкие частицы вместе с ним. Но вот дрожь прекратилась, сияющие витки исчезли, и вокруг снова вспыхнули звезды, одна из которых была намного больше и ярче остальных. – Нуль-переход завершен! – отрапортовал Жук-Помощник, браво растопырив усы. – Приехали, – сказал Патрик Бинг и потянулся. – Помаши солнцу своей новой родины, высочество. Скоро будем на месте. * * * «Леди Удачи» так быстро совершила орбитальный виток, что Роберт не успел как следует рассмотреть сине-зелено-белый шар внизу. Рассветное сияние ударило в глаза, купол рубки погасил его, снова сделавшись матово-серым, и Жук-Помощник доложил об успешном приземлении. – Чудненько, – кивнул ему Патрик. – Свободен. Жук-Помощник приподнял шляпу, помахал лапкой и исчез, а разведчик убрал свои страховочные ленты, встал и сверху вниз посмотрел на Роберта. – Я поставлю маяк. Сиди здесь. – Зачем маяк? – тут же спросил Роберт. – Чтобы твой папаша знал, куда направлять свою колымагу. – Я вам помогу! – Роберт попытался вскочить, но ленты его удержали. – Мистер Бинг, можно мне с вами? – Сиди здесь, я сказал! Без сопливых обойдемся, – отрезал Патлатый Патрик и вышел. Как только широкая спина разведчика скрылась за дверью, Роберт принялся шарить по сиденью, пытаясь избавиться от страховочных лент. Люк оказался открыт: наверное, Патрик вышел из корабля, пока Роберт возился со страховкой. За люком стояла ярко-зеленая трава с пушистыми светлыми кисточками, и Роберт долго глядел на эту траву, прислушиваясь к крикам невидимых животных, собираясь с духом, чтобы шагнуть наружу – туда, где все настоящее. Он сделал очень глубокий вдох… И наконец шагнул. Постоял, переминаясь с ноги на ногу на неровной земле, тронул пальцем жесткую кисточку и сделал еще один шаг, и еще… Травяные дебри были ему по пояс и пахли так резко, как никогда не пахли цветы в оранжереях «Твердыни». «Леди Удачи» опустилась на прогалину между высокими кустами, на которых краснели крупные ягоды. В листве кто-то шебуршал и попискивал, впереди в кустах была брешь, за ней виднелось поле без конца и края. Роберт застыл, пытаясь вобрать в себя шквал неведомых запахов, звуков, красок, свыкнуться с небывалым ощущением открытого пространства, от которого перехватывало дыхание и сердце стучало не в такт. Потом запрокинул голову. В голубом небе, таком высоком, что это казалось сбоем дизайнерской программы, висели бело-серые, золотистые по краям громады… – Что ты тут делаешь, нитуб тебя сожри?! – грянул сзади голос Патлатого Патрика. Оказывается, дикий разведчик только что вышел из корабля и теперь стоял за спиной мальчика. Роберт подскочил, но продолжал завороженно таращиться вверх. – Что там такое, мистер Бинг? – Небо. С облаками. Ты что, и облаков никогда не видел? – Видел… Но почему они такие ? – Нормальные кучевые облака. А тебе какие надо – в виде голозадых младенцев, как в вашей гостиной? – Такие грома-адные… – прошептал Роберт. – Топай обратно на корабль и жди меня там, понял? – Патлатый Патрик, держа под мышкой черный матовый цилиндр, опоясанный двумя рядами кнопок, бесцеремонно отпихнул Роберта в сторону. – Иначе свяжу. – Уже. Я уже на корабле! Роберт прыгнул обратно в люк и, стоя сразу за комингсом, стал наблюдать, как Патрик шагает к просвету между кустами (трава приминалась под его ногами и тут же вставала снова). Недалеко от просвета дикий разведчик остановился, опустил цилиндр на землю, нагнулся и начал что-то с ним делать. – Зачем вам маяк? – окликнул Роберт. – Почему вы просто не дали папе координаты? – Сгинь, мелочь болтливая! – обернувшись, рявкнул Бинг. – А не то… Что с ним сделают, если он не сгинет, Роберт так и не узнал – в кустах раздался громкий треск, под неправильные облака взвились инопланетные черные птицы, и на прогалину с топотом, от которого задрожала земля, выбежали два чудовища размером с носорогов в голографическом зоопарке «Твердыни». Лапы с плоскими ступнями разбрасывали клочья травы, из широких челюстей торчали изогнутые клыки, свирепые глазки поблескивали из огромных наростов на мордах, наросты поменьше усеивали безволосые серые бока. – Чтоб тебя!!! – заорал Патрик и побежал к кораблю. Чудовища зафыркали, замотали головами и тяжелым галопом припустили вдогонку. – Быстрее, мистер Бинг! – завопил Роберт, прыгая в проеме люка. Патрик на бегу выхватил бэтганы и выстрелил с правой руки. Из дула вырвалось облачко черных точек, которые мгновенно увеличились и – да, дикий разведчик не соврал! – превратились в летучих мышей. С тонким пронзительным писком мыши ринулись навстречу чудовищам и облепили головы клыкачей, терзая их коготками, норовя добраться до глаз и ноздрей, забиваясь в полукруглые уши. Один из жутиков взревел и свернул к кустам. Но второй, на долю которого достался всего пяток мышей, продолжал бежать вперед и в десяти шагах от корабля догнал разведчика. Роберт заорал. Патрик почти отскочил с дороги клыкача, но чудище все-таки задело человека боком. Разведчик отлетел в сторону, выпустив из левой руки бэтган, шлепнулся в траву и утонул в ней. Бородавчатый жутик по инерции промчался еще метров десять, развернулся и ринулся обратно. Он был уже недалеко от лежащего Патрика, когда Роберт добежал туда, куда упал бэтган. Где же он, где он, где он?! Ага!!! Роберт подхватил тяжелое шершавое оружие. А вдруг оно не сработает? Сработает, должно сработать! Роберт двумя руками навел бэтган на чудище и нажал кнопку на рукояти. Бэтган дернулся и выплюнул новую стайку летучих мышей. Эти мыши оказались еще свирепее: с писком, от которого закладывало уши, они налетели на клыкача, заставив его резко затормозить, свернуть в сторону и, наконец, в поисках спасения от мелких безжалостных бестий, вслед за своим собратом вломиться в кусты. Прислушиваясь к удаляющемуся обиженному реву и треску веток, Роберт медленно опустил бэтган. У него дрожали руки. Ноги тоже дрожали, а когда он заговорил, оказалось, что и голос слегка дрожит. – Ми-истер Би-инг… – позвал он, вглядываясь в траву. Патрик сел, потрогал длинные царапины на щеке, встал и побрел к нему. Дикий разведчик сильно хромал, но все еще сжимал бэтган в правой руке. Дохромав до Роберта, Патрик Бинг молча взял у него оружие, направил оба бэтгана на кусты и нажал кнопки на рукоятях. Секунда – и летучие мыши с победным писком вылетели из кустов, разделились на две стаи, стремительно уменьшились и исчезли в дулах. Патрик посмотрел на Роберта из-под всклокоченных волос. – Знаешь, что было бы, если бы ты нажал не на ту кнопку? – Разве их несколько? – изумился Роберт. Дикий разведчик молча сунул оружие ему под нос, и Роберт убедился, что на рукояти три кнопки. Надо же, а ему казалось – всего одна! – Кажется, нам обоим повезло, что ты везучий, – сказал Патрик Бинг. Глава 3 Везуха – Почему вы не выстрелили сразу из двух бэтганов? – Если так палить, две стаи мышей могут передраться между собой. Лучше натравливать их с интервалом хотя бы в пять секунд… Если у тебя будет этот интервал. – А если не будет? – живо спросил Роберт. – Плазмоганы надежнее, верно? И бластеры, да? – В галактике полным-полно мест, куда не войдешь с бластером или с плазмоганом. – Патрик Бинг расстегнул и снял пояс с кобурами. – А это – стопроцентная органика, вон, даже контроль вашего космосити ее не засек. Он снял куртку и бросил рядом с кобурами. Солнце, выйдя из-за облаков, жарило так, что Роберт то и дело машинально искал глазами пульт термоконтроля. Но никаких пультов на краю огромного поля, на которое теперь опустилась «Леди Удачи», не было. Зато здесь была настоящая невысокая трава с настоящими мелкими фиолетовыми цветами, настоящие стелющиеся кусты и настоящие крохотные существа, со звоном бьющиеся о прозрачный купол сгенерированного кораблем защитного поля – Патрик называл их мошка. Несколько раз сквозь купол прорывались пестрые птицы и проносились над головами людей, не боясь восторженных воплей, которыми встречал их Роберт. – Сними ты свою шкуру, – посоветовал Роберту разведчик, вытирая пот со лба. – Или подожди на корабле, там есть термоконтроль. Ты уже помахал папе ручкой, он увидел, что ты жив-здоров, на кой тебе тут торчать? – Нет, я буду с вами, – Роберт охотно стянул через голову серебристо-красный бадлон. – Можно еще попить? – Скоро станет прохладней, – Патрик показал флягой на небо и протянул ее Роберту. – Я бы врубил внешний термоконтроль, но «Леди» не потянет и его, и защитное поле. По мне, лучше позагорать, чем кормить собой здешнюю мошку или мариноваться в каюте. На поле медленно наползала тень космосити, который снова стал огромным, в полмира. Гарольд Сингер одобрил товар, и «Твердыня» со скоростью пяти миль в час опускалась на купленную им планету. – Конечно, лучше позагорать! – согласился Роберт. – Я еще никогда не загорал под настоящим солнцем. Можно, я сорву цветок? – Кто ж тебе не дает? – На «Твердыне» ничего нельзя рвать в оранжереях и парках. Колется! – радостно сообщил Роберт, сунул палец в рот и сорвал еще один колючий стебель с фиолетовым цветком. – Только не говори, что ты еще ни разу не высаживался на кислородной планете, – сквозь длинный зевок сказал Патлатый Патрик. Честно говоря, Роберт еще нигде не высаживался: если «Твердыня» выходила на орбиту какой-нибудь планеты и отец отправлялся в челноке по делам, а тетя – за покупками, его никогда не брали с собой, чтобы «не путался под ногами». Правда, в таких случаях ему разрешали подняться в обзорную рубку и посмотреть на планету с гиперприближением… Но одно дело – глядеть на объемные изображения лесов, городов и полей, представляя, каково там быть, а совсем другое – сидеть на всамделишном поле, пусть даже солнце над ним жарит, как в разладившемся солярии. – А мыши в ваших бэтганах настоящие, живые? – вдруг вспомнил Роберт. – А из чего сделаны сами бэтганы? – Мои стрелялки сделаны из древесины корру с планеты Чус. Насчет мышей пусть тебе растолкует тетя с ее шестью высшими… Мне хватает того, что эта хрень работает. Роберт сомневался, что тетя Люсильда разбирается в бэтганах, но тут же забыл о них, когда Патрик вслед за курткой снял и рубашку. – Ух ты-ы! Левая рука разведчика от запястья до верха плеча была покрыта татуировкой – морды неведомых чудовищ выглядывали из разноцветных завитков; полосы, ромбы и хвостатые звезды сплетались в замысловатый узор. – Нравится? – Патрик разлегся на своей рубашке и закинул руки за голову. – Еще как! Роберт придвинулся ближе, чтобы разглядеть татуировку на внутренней стороне мускулистой руки. – Давай, давай, любуйся, – щурясь на солнце, сказал разведчик. – Вот так и выглядит удача. – Где удача? – не понял Роберт. – Тут. – Патрик ткнул пальцем в свое разрисованное предплечье. – Говорят, везенье не купишь за деньги, но на Ориноксе… А только там делают такие татуировки… Его можно купить… Если хватит бабла. Я отвалил за свою татуху больше, чем стоит «Леди», но, если твой старик рассчитается со мной, как обещал, татуировка окупится сторицей. – Конечно, рассчитается. Почему нет? Патлатый Патрик скривился и щелкнул языком. – Когда речь идет о таких деньжищах, можно ожидать любых сюрпризов. Но если все пройдет чисто-гладко, это будет мое третье крупное везенье за неделю. А ведь я набил татуху меньше земного месяца назад! – Третье? – Угу. Знаешь, скольким диким разведчикам посчастливилось открыть терраподобную планету, Рыжуля? – Не надо так меня называть, – попросил Роберт. – Скольким? – Тебе больше по вкусу «высочество»? – ухмыльнулся Патрик. – Или, может быть, «Робби»? – Лучше Робби. Так скольким? – Двоим, высочество! – ухмылка разведчика стала шире. – Всего двоим. Я – третий. Круто, да? – Еще как круто! Три везенья… А какое второе? – Разве не быть затоптанным клыкастым бородавочником на открытой тобой планете – не везенье? – Везенье! – засмеялся Роберт. – Вот! А если твой папаша выполнит условия сделки… Унибраслет Патрика мигнул зелеными огоньками, тихо пискнул, и разведчик поднес его к глазам. Прочитал сообщение и сел. Потом медленно встал. – Мистер Бинг? – неуверенно окликнул Роберт. У дикого разведчика было дикое выражение лица. – Мистер Бинг? – Вот оно, третье везенье! – гаркнул Патлатый Патрик. * * * На этот раз «Леди Удачи» влетела не в шестой, а в восьмой шлюз, где Роберт однажды (один-единственный раз) видел Призрака Пространства. – Брехня все это, – сказал Патрик, убирая страховочные ленты. – Никакого Призрака Пространства не существует. – Нет, он существует! – заспорил Роберт. – Существует! Я сам видел! Такое зеленое свечение и огоньки… – Это остаточная энергия скиолитов, парень. Она иногда накапливается в шлюзах, куда несколько раз подряд влетают корабли с барахлящим скиолитовым контуром. – Вы смотрели «Зов бездны»? Там Призрак проникает на корабль, огоньки вселяются в техника и штурмана, и они становятся Звездными Бродягами… – Я не смотрю такую хрень, – отрезал Патрик. – Но на Улле я как-то раз видел инпа, жонглировавшего зелеными огоньками, которые он вычесывал из своих волос. – Да? А откуда у него в волосах взялись огоньки? А зачем он ими жонглировал? А что это был за инп? – Допуск дан, – раздался голос из пульта управления. – Можете проследовать во внутренние помещения корабля. – Вставай, пошли, – разведчик убрал страховочные ленты Роберта. – Родичи, небось, тебя заждались. А меня заждались Девять Планет! – Что вы будете делать на Девяти Планетах? – еле поспевая за Патриком по узкому коридору «Леди Удачи», спросил Роберт. – Ха. Скучать не буду, это уж точно. На Девяти есть все, что нужно стосковавшемуся по радостям жизни триллионеру. Нитуб! – Патрик остановился, покрутил головой и зашагал дальше. – А я ведь и вправду теперь триллионер! К этому надо еще привыкнуть… – Теперь вы можете купить собственный космосити, да? Роберт вслед за Патриком спрыгнул на площадку шлюза. – Упаси меня от такого Высший Разум, – фыркнул Патлатый Патрик. – Нет, моя «Леди» еще хоть куда! А когда я поставлю ей новый скиолитовый контур, мы с ней прочешем все задворки Галактики до самого Красного Уласа. Он любовно потрепал корабль по черному борту. – Здорово, – вздохнул Роберт. – Вырасту – тоже куплю разведочный корабль. А пока попрошу дядю Альта побыстрее доделать самокат… – Аха-ха, – сказал Патлатый Патрик и вдруг звонко хлопнул себя ладонью по лбу. – А ну, постой! Есть одна мыслишка. Обожди здесь, я сейчас. Разведчик повернулся и исчез в люке, а Роберт остался стоять возле корабля, удивляясь тому, как изменился восьмой шлюз. Когда он охотился здесь на Призрака Пространства, шлюз выглядел почти заброшенным, но теперь за красной линией контроля сновали туда-сюда андроиды разных команд: одни выводили из боковых тоннелей груженые гравиплатформы, другие с помощью автопогрузчиков снимали с платформ контейнеры, третьи то ли монтировали, то ли демонтировали что-то у входа в терминал. Роберт никогда еще не видел столько андроидов сразу. – В сторону! – раздалось у него за спиной. Роберт отпрыгнул от люка, и оттуда верхом на маленьком летательном аппарате выплыл Патрик. Под плоским днищем аппарата дрожало голубое свечение, перед сиденьем с высокой спинкой поблескивал десяток кнопок, на исцарапанном и слегка помятом синем боку красовались буквы ПБ. – Ух ты! Что это такое, мистер Бинг? – Разведочный модуль типа «шуляк», [3] – ответил Патрик. – Видок у него не ахти, и я не успел поставить новый защитный колпак после того, как мне прилетело по кумполу метеоритом на Орре, но траспорт вполне на ходу. 3 Шуляк – коршун ( белорусск. ) Патрик покрутил что-то на руле, и модуль плавно опустился на площадку. Разведчик спрыгнул с сиденья и похлопал ладонью по борту. – Пойдет вместо самоката? Роберт широко раскрытыми глазами уставился на Патрика. – Это мне?! – Да, забирай. Можешь намалевать на нем свои инициалы вместо моих. А я куплю себе что-нибудь покруче. Великий Хорру, теперь я смогу купить даже модуль класса «а-пять»! Хоть тысячу таких модулей! Роберт схватился за черный, круто загнутый рог руля, но тут же выпустил его, сделал шаг назад и горестно помотал головой. – Спасибо, но мне нельзя брать подарки у чу- жих. – Это кто такое сказал? – подбоченился разведчик. – Тетя Люсильда. В прошлом году один папин партнер подарил мне игрушечный бластер, так тетя велела выкинуть его в конвертер… – Партнера? – с комическим ужасом вскричал Патлатый Патрик. – Бластер, – криво улыбнулся Роберт. Дикий разведчик опять помянул загадочного нитуба, наклонился и заглянул Роберту в глаза. – Слушай, Робби, не будь дураком. Неужели во всем космосити-десятитысячнике не найдется укромного местечка, где можно будет припрятать модуль, и каких-нибудь безлюдных коридоров, по которым можно будет на нем погонять? Этот день был самым счастливым в жизни Роберта Сингера: сегодня ему повезло столько раз, что он сбился со счета, считая свои удачи. – Везуха – самое подходящее название для планеты! – горячо согласился он, вприпрыжку спеша рядом с Патриком по коридору. – Вообще-то я пошутил, – пожал плечами Патрик. – Планету купил твой старик, он и назовет ее, как захочет. Даже если он решит окрестить ее Хибарой Розовых Зайчиков, ее без вопросов внесут во все системные каталоги под таким названием. – Все равно я буду называть ее Везухой. Мы же семья, значит, это немного и моя планета тоже? – Аха-ха, – сказал разведчик и посторонился, чтобы пропустить допотопную пневмотележку, которую конвоировали два андроида и один техник. Рядом с техником трусил дядя Альт, показывая пальцем на колеса тележки. – Версия эта технически жизнеспособна, – услышал Роберт, – но работать вибродемфером никак не сможет, пластик-то жесткий… Да и толщина колес говорит не об упругости, а о прочности! Но главное-то в другом – в ненастраиваемости просадки амортизатора! Техник молчал, страдальчески закусив губу; у андроидов, как всегда, был отрешенно-безразличный вид. – Привет, дядя Альт! – крикнул Роберт. – Как думаешь, «Везуха» – подходящее название для планеты? – А, Роберт, уже вернулся? – рассеянно отозвался дядя. – Самокат еще не готов. Меня тут уговорили помочь с грузовой техникой… Так вот, с потерей некоторой части энергии еще можно согласиться, но с потерей другой части – уже нет… Тележка, андроиды, техник и дядя Альт проследовали дальше, а Роберт с Патриком свернули в боковой коридор, где дикий разведчик безошибочно нашел скрытую дверь, ведущую в апартаменты семьи Сингер. Когда Роберт вслед за Патриком шагнул сквозь стену, ему показалось, что Бинг все-таки ошибся, и они попали не туда. Комната с голыми стенами, без всяких украшений, переходила в длинную анфиладу других таких же комнат, и везде, куда ни глянь, суетились андроиды и люди. В бывшей гостиной толпилось столько членов экипажа и техников, что Роберт не сразу разглядел среди них отца, а рядом с ним – тетю Люсильду. – Получайте вашего отпрыска, мистер Сингер! – громко сказал Патрик. – Жив, здоров и невредим. Гарольд Сингер посмотрел на вошедших и кивнул. – Я подтвердил последнюю транзакцию полчаса назад, мистер Бинг. Вам пришло сообщение о переводе? – Ага. Все на счету, тютелька в тютельку. С вами приятно иметь дело, мистер Сингер. – Отлично. Всего хорошего. Как идут переговоры с «Лоуком», Стивен? Роберт только сейчас заметил Стива, полускрытого трехмерным экраном, по которому быстро пробегали цифры и слова. – Я добился скидки в тринадцать с половиной процентов как оптовый клиент, – самодовольно ответил Крупный Бизнесмен Стивен. – На весь товар, кроме климатических установок. На них дают скидку шесть и три. – А пеноблоки для жилых модулей? – Счет-фактуру должны прислать через пару минут. – Почему у тебя бадлон надет задом наперед, Рыжуля? – спросила тетя Люсильда. – Переодень. Ты покушал? – Ага, мы с Патриком зажевали по паре бутербродов, – ответил Роберт. – Как ты выражаешься? – всплеснула руками тетя. – Иди пообедай как следует, да не забудь про суп! Кстати, насчет жилых модулей, Гарольд. Надеюсь, в этом доме будет просторнее, чем на «Твердыне», и мне не придется ютиться в нем так, как я ютилась в космосити… – Ну, я потопал, – сказал Патрик Бинг. – Бывай, Робби. – Я вас провожу! – вскинулся Роберт, но отец, продолжая слушать одного из техников, бросил на сына суровый взгляд. – Ступай в детскую. Мистер Бинг сам найдет дорогу. – В детскую? С какой стати? – возмутился Роберт. – Люси, отведи его, – сказал Гарольд Сингер и снова повернулся к техникам. – Стивен, отведи Роберта, – сказала тетя Люсильда. – С Ти Би Джоем надо связаться прямо сейчас, Гарольд. Этот архитектор всегда нарасхват, и, если мы не поторопимся… – Пришел ответ насчет пеноблоков! – крикнул Стивен из-за экрана. – Вы проверите счет-фактуру, дядя Гарольд, или проверить мне? – Проверь. А потом я проверю тебя, – ответил скиолитовый король. – Бывай, Робби, – Патлатый Патрик протянул Роберту руку. – Веселого тебе житья на Хибаре Розовых Зайчиков! * * * Роберт снова почувствовал себя везучим, когда верхом на разведочном модуле вырулил в тоннели за старой промышленной зоной. Даже андроиды- уборщики заглядывали сюда не чаще раза в неделю, значит, никто не помешает ему испытывать самый лучший подарок, какой он получал за свои почти одиннадцать лет. Патрик был прав: управлять модулем оказалось плевым делом. Наклоняешься вперед – он разгоняется, откидываешься назад – тормозит, наклоны вправо-влево заставляют его поворачивать. На руле и перед рулем было с полдюжины кнопок, в том числе кнопка встроенного плазмогана с изображением языков пламени. Оружие не работало, активатор защитного колпака тоже не работал, но и без этих «ништяков», как назвал их Патлатый Патрик, «шуляк» был потрясающим: проворным, быстрым, маневренным – настоящий маленький разведывательный корабль! Роберт промчался несколько миль, в упоении то разгоняя, то замедляя модуль, заставляя его выписывать немыслимые зигзаги на каждом перекрестье тоннелей. – Приготовиться к нуль-переходу! – скомандовал он низким голосом. И скрипуче ответил, подражая Жуку-Помощнику: – Корабль к нуль-переходу готов! – Ну так вперед! – сказал он хриплым голосом Патрика – и налег на руль, разгоняясь что было сил. – Да, сэр! Начинаю обратный отсчет! Пять… четыре… три… ОЙ!!! Из бокового коридора вынырнул маленький серый гравикар, в каких на «Твердыне» летали андроиды-посыльные, и устремился в бок «шуляка». От столкновения летательные аппараты спасло только то, что Роберт рванул к потолку, в последний миг пропустив «посыльного» под собой. – С ума сошел? – крикнул Роберт. – Ослеп? Гравикар развернулся и снова метнулся к нему. Сквозь прозрачную переднюю часть гравикара Роберт заметил лысую голову андроида. Не слепого, но явно ненормального, потому что он нацелился на модуль, как бородавчатый клыкач – на Патрика. Роберт резко подался вперед, чтобы разогнать «шуляк», и чуть не вылетел из седла, получив удар в корму. Мальчик удержался в седле лишь благодаря высокому рулю, о который стукнулся грудью. – Уйди! Отстань! Смешно было кричать на безмозглого андроида. Но то, что «посыльный» не собирался отставать, а мчался следом, было уже не смешно, а жутко. Слишком быстрый для своего класса гравикар держался за «шуляком», как приклеенный, повторяя все маневры модуля. Роберт несся все быстрей, зеленые огни на скрещении коридоров мелькали мимо, норовя слиться в одну зеленую полосу; «шуляк» сворачивал вправо и влево, но преследователь не отставал. Роберт уже собирался завопить: «Отстань, я папе скажу!», как вдруг теснота коридоров сменилась огромным пространством и вокруг вспыхнул яркий свет. Мальчик вылетел в грузовой шлюз, где кишели андроиды, люди и механизмы. В раскрытые створы выплывали неторопливые грузовозы «доквайзы», некоторые – в сопровождении челноков: похоже, с приземлившейся «Твердыни» вывозилось все, что могло пригодиться в строительстве нового дома семейства Сингер. Никто в шлюзе не обратил внимания на маленький модуль, ничего не прибавивший к здешней суматохе. Роберт сделал крутой вираж, юркнул в брешь между двумя «доквайзами» и только тогда рискнул обернуться. Серый гравикар исчез. Два огромных «доквайза», между которыми укрылся Роберт, двигались навстречу солнечному свету, и модуль двигался вместе с ними, потерявшись в тени их высоченных ступенчатых боков. Когда грузовозы выплыли наружу, Роберт заставил «шуляк» нырнуть, у самой травы задержал его и метнулся в сторону, прочь от «Твердыни». Глава 4 Встреча Он мчался куда глаза глядят до тех пор, пока грузовозы, выплывавшие из чрева «Твердыни», не стали похожи на неторопливых жуков, а челноки – на крошечных мошек. Только тогда Роберт сбавил скорость, отдышался и попытался собраться с мыслями. Надо рассказать о разладившемся андроиде отцу. Но тогда придется рассказать и о подарке Патрика, и о том, что Роберт испытывал модуль в пустых тоннелях, далеко за пределами жилой зоны. «У тети Люсильды будет инфаркт, если она узнает. И у меня сразу отберут «шуляк», – при одной мысли об этом Роберт крепче вцепился в ребристые ручки. – Не отдам! Лучше просто незаметно вернусь обратно. Поверну, как только долечу до тех красных деревьев. Нет, лучше вон до того ручья…» И он продолжал лететь вперед. Теплый ветер, пахнущий травой, обдувал лицо и трепал волосы, в небе громоздились кучевые облака, внизу расстилалось огромное поле с редкими деревьями… И вокруг не было никаких потолков и стен! «Посмотрю, что за ручьем, и сразу же поверну…» Поле кончилось, внизу замелькал лес с деревьями с разноцветной листвой – желтой, зеленой, фиолетовой, оранжевой, красной. «Поверну, как только закончится лес», – пообещал себе Роберт. История с андроидом понемногу блекла в его памяти при виде чудес настоящего, не искусственного, мира, и на смену страху и растерянности приходила лихая удаль. – Ух ты-ы! Из леса с криками взмыли птицы, расцветкой и длинными хвостами напоминающие земных попугаев, но с очень длинными шеями и такими огромными клювами, что было странно, как они не утягивают своих владельцев вниз. Птицы полетели рядом с Робертом, крутя шеями, рассматривая его и так, и сяк – а он восхищенно рассматривал птиц. – Привет! Хотите наперегонки? В «шуляк» врезались сзади. Роберт еле удержался в седле, когда модуль содрогнулся и резко пошел вниз, заваливаясь на правый бок. – А-а-а! «Разве я кричу?» – удивился мальчик, сражаясь с «шуляком», который стремительно приближался к деревьям на краю леса. Модуль не желал слушаться, он уже не снижался, а падал, и Роберт едва успел зажмуриться и втянуть голову в плечи перед тем, как «шуляк» влетел в плоскую оранжевую крону. – А-а-а! Оглушительный треск, толчки, хлещущие ветки… Удар! Падение прекратилось, но крик продолжал звучать. Роберт приоткрыл глаза и увидел, как сквозь ветки неподалеку что-то прорвалось и рухнуло в усыпанную мелкими оранжевыми листьями высокую траву. Крик смолк. Несколько секунд царила полная тишина, потом тот, кто лежал в траве, сказал: – Уй-я-а-а! – пошевелился, сел – и при виде Роберта широко распахнул глаза. А Роберт разинул рот. В нескольких шагах от него сидел мальчик с исцарапанным лицом, с торчащими во все стороны черными волосами, в которых запутались оранжевые листья, и таращился на Роберта, как на Призрака Пространства. Пару мгновений длилось ошеломленное молчание. Потом мальчик облизнул губы и полушепотом спросил: – Ты андроид? – Что? – совсем растерялся Роберт. Вспомнил посыльного на сером гравикаре и сердито ответил: – Какой еще андроид! Я человек, разве не видно? А ты кто? – И я человек. Мальчик встал, потер коленку… И вдруг с пронзительным «уй-я-а!» прыгнул к Роберту, протянув руки. – Ты чего?! Роберт отшатнулся, забыв, что все еще сидит на «шуляке», и вывалился из седла. – Извини! Извини! – воскликнул лохматый. – Просто я никогда еще не видел других мальчиков! Роберт тоже никогда еще не видел других мальчиков (если не считать Стивена, который как будто родился взрослым), но все равно не хотел, чтобы его трогали руками. – Меня зовут Джосс, можно – Джосси, а тебя как зовут? – единым духом выпалил мальчишка, вглядываясь в него сквозь высокую траву. – Роберт… Можно – Робби, – держась за саднящий локоть, Роберт поднялся и посмотрел на модуль. «Шуляк» был мертв, в его борту рядом с инициалами Патрика Бинга красовалась огромная вмятина, голубое свечение под днищем погасло. Роберт с отчаянной надеждой понажимал по очереди все кнопки на руле и на приборной панели… Ни-че-го. – Не работает? – спросил Джосси, заглядывая через его плечо. – Нет, – Роберт вытер ладонью глаза. – Извини! Я хотел только подлететь поближе, но левое крыло заклинило, и… – Ты меня подбил? – Роберт обернулся и посмотрел на очень виноватого Джосси. – Постой… Левое крыло чего? – Крылолета, – Джосс показал вверх. Роберт запрокинул голову: прямо над ними висел застрявший в ветках дерева механизм, похожий на скелет огромной птицы. Не успел он как следует рассмотреть эту штуку, как раздался зловещий треск, и Джосси с воплем: «Бежим!» – потащил Роберта за руку. Они отбежали вовремя: с новым громким треском крылолет прорвался сквозь ветки и рухнул, накрыв собой модуль. * * * – Па Геф все починит, вот увидишь! Он и не такое чинил. – Кто такой Пагеф? – Мой па, его зовут Геф, – объяснил Джосс. – Пошли, пошли! Сейчас я вас познакомлю! Высокая трава закончилась, Роберт и Джосси шагали теперь по коротко срезанной, душно пахнущей зелени. Слева и справа из норок выглядывали маленькие бурые зверьки и с тонким верещанием прятались обратно. Джосс часто обгонял Роберта и шел задом наперед, глядя на него во все глаза, а Роберт так же завороженно разглядывал своего нового знакомого. Джосси двигался как-то странно, иногда резко дергая руками и ногами, и был одет в нечто невообразимое: в перехваченную истертым ремнем рубашку, сляпанную из отдельных, кое-как скрепленных друг с другом лоскутков, и в такие же лоскутные короткие штаны. Его исцарапанные тощие ноги были босыми – может, поэтому он иногда спотыкался и падал, пугая зверюшек, которые ныряли в одни норки и тут же высовывались из других. На шее Джосса на трех шнурках висело ребристое металлическое колечко. – Я и не знал, что эта планета обитаемая, – сказал Роберт. – Ну и ну-у! – Само собой, обитаемая! – Джосси закивал, уронив несколько оранжевых листиков с лохматых черных волос. – Она обитаема нашей семьей. А у тебя есть семья? – Конечно. Папа, тетя Люсильда, дядя Альт, Стивен… – А мама? Где твоя мама? Роберт пожал плечами. – Она разошлась с папой, когда я был еще маленький. Но потом снова успешно вышла замуж, – торопливо добавил он. – У нас вся семья очень успешная. А твоя мама живет с тобой? – Ага, – Джосс снова упал, угодив ногой в норку, вскочил и вытянул руку: – Смотри, вон наш дом! Роберт посмотрел туда, куда показал Джосси. – Где? Где? Сперва он не видел ничего, кроме низкого вытянутого холма, поросшего травой и маленькими деревцами. Потом у подножья холма что-то блеснуло, и Роберт, приглядевшись, заметил ряд круглых иллюминаторов, разорванный овальным проемом раскрытого люка. – Это же корабль! – воскликнул он. Старый-престарый, занесенный землей корабль – небольшой грузовоз, судя по размерам. – Корабль, – весело подтвердил Джосси. – Ты ведь тоже живешь на корабле, да? На той громадине, которая опустилась сегодня на поле? – Да, это наш космосити «Твердыня». Но теперь папа будет строить настоящий наземный дом. – А мой дом, что ли, ненастоящий и неназемный? – скрипуче захихикал Джосси и побежал к холму, пронзительно вопя: – Па Геф, па, эй, иди скорей сюда! Роберт представил, как среагировал бы его отец, если бы услышал от сына: «Эй, иди скорей сюда!» Отмахнулся от этой мысли, бросился догонять Джосси… Но остановился, как вкопанный, когда из люка корабля появилось чудовище. Оно было ростом по плечо Джоссу и смахивало на краба: круглое приплюснутое туловище, четыре длинные многосуставчатые ноги, четыре такие же многосуставчатые руки с гибкими тонкими пальцами и две светящиеся линзы на коротких штырьках. – Па Геф, познакомься с Робби! – подбежав к чудовищу, крикнул Джосс. – Он человек, ты представляешь? «Вот это – папа Джосси?!» Линзы, блеснув, повернулись сперва в сторону Джосси, потом – в сторону Роберта, и металлический «краб», быстро перебирая ногами, устремился вперед. Роберт вздрогнул, но заставил себя остаться на месте. – Потрясающе, правда? – восторженно кричал Джосси, следуя за «крабом» по пятам. «Это же просто робот, – понял Роберт. – Старинный робот… Ну и дела!» Робот остановился перед гостем и направил на него линзы, светящиеся мягким голубоватым светом. Металлическая рука поднялась, гибкие пальцы, похожие на тугие пружинки, осторожно коснулись волос мальчика, потом – его руки, потом – плеча. Роберт, сжав кулаки, сумел не отшатнуться. – Да, – раздался из щели-динамика под линзами низкий поскрипывающий голос. – Маленький человек. И вправду потрясающе… Как тебя зовут, мальчик? – Он – Робби! – радостно сообщил Джосс, прежде чем Роберт успел открыть рот. – Приветствую тебя, Робби, – сказал па Геф. – Чрезвычайно рад нашему знакомству. – Здравствуйте… – пробормотал Роберт. – Я разбил его леталку, нечаянно, потому что в моей заклинило левое крыло – па, ты можешь все это починить? – затараторил Джосси. – Леталки валяются там, у леса, под ободранным оранжевым деревом… – Опять разбил? – Голубые линзы повернулись в сторону Джосса. – Вы оба целы, или есть травмы? – Травм нету, только слегка поцарапались – так ты сможешь починить, а? Я сказал Робби, что сможешь. – Спасибо за неизменную веру в мои безграничные возможности, – ответил па Геф, и Роберт удивился живым, насмешливым интонациям механического голоса. – Что ж, пойду посмотрю, что там можно сделать. А ты покажи Робби наш Дом. * * * – Здесь мастерская па Гефа, здесь – кладовая, здесь – комната ма… Ма, наверное, сейчас в столовой, давай за мной! Джосс побежал по коридору, в котором справа, вровень с землей, тянулись иллюминаторы (за ними виднелась коротко стриженная трава), а слева шли двери. Почти все двери были открыты, но что находилось за ними, Роберт не успевал рассмотреть – ему тоже приходилось бежать, чтобы не отстать от Джосса. – Ага, я так и знал, что ты здесь! – Джосси, стукнувшись плечом о косяк, ворвался в самую дальнюю дверь. – Ма, угадай, кого я привел? Ни за что не поверишь! Роберт переступил через комингс и очутился в небольшой комнате, которая раньше, наверное, была корабельным камбузом. Здесь пахло чем-то вкусным, на полках вдоль стены мигали огоньками пищевые синтезаторы, на длинном столе стояли тарелки, а у стола… – Ма, это – Робби! – объявил Джосси. – Мальчик с большого корабля. Настоящий мальчик! Роберт заранее приготовился к тому, что «ма» Джосси тоже окажется роботом, но такого не ожидал. – Здрасьте… – пролепетал он трем составленным вместе шарам. С верхнего шара, увенчанного кудрявыми светлыми волосами, улыбалось розовое женское лицо; из среднего, перепоясанного белым передником, торчали короткие ручки с пятью пухлыми пальчиками; на нижнем, самом большом, ничего не было, даже ног. – Высший Разум! – ручки всплеснули, красный рот изумленно округлился, короткие бровки над голубыми глазами взлетели до кудряшек на лбу. – И вправду – настоящий мальчик! Нижний шар начал вращаться, и ма подкатилась к Роберту. – Еще какой настоящий! – заверил Джосси. – Я разбил его леталку, но па Геф уже ее чинит… Ах, да! Робби, это – ма Нэн, ма, это – Робби. – Здравствуй, Робби. – Очень мягкие пальцы легко коснулись щеки Роберта, и он невольно откинул голову назад. – Извини, – отдернув руку, сказала ма Нэн. Ее голос был таким же мягким, как ее пальцы. – Извини, милый, я просто потрясена. Человеческий ребенок, подумать только! Значит, ты прилетел на том огромном корабле? – Да, – кивнул Роберт. – В космосити. А это раньше был грузовой корабль? – Он обвел рукой камбуз. Верхний шар качнулся в кивке. – Да, раньше это был грузовой корабль, но теперь здесь наш Дом… – И-й-я-а-а!!! Все вопросы, какие Роберт еще собирался задать, вылетели у него из головы, когда из коридора в столовую ворвался пронзительный полувопль-полувизг. – Мышарики! Бежим! – весело воскликнул Джосси. – Только ненадолго, слышите? Скоро ужин! – крикнула ма Нэн вдогонку мальчикам, выскочившим из столовой. – И-й-я-а-а! – снова заметался между металлических стен вибрирующий вопль, и Роберт на бегу дернул Джосса за рукав: – Что там? Куда мы? – Мяушша поймала мышарика, сейчас будет потеха! – ответил Джосс и выскочил наружу. Будь Роберт один, он бы сперва осторожно выглянул и посмотрел – кто снаружи так ужасно визжит, но Джосси даже не притормозил перед открытым люком, и Роберт постарался от него не отстать. Возле корабля над стриженой зеленью летали серые шары величиной с два кулака, с оттопыренными круглыми ушами, со свисающими почти до земли тонкими хвостами с жидкими кисточками на концах. Шары стремительно носились туда-сюда, одни на высоте человеческого роста, другие – выше или ниже, а между ними металось покрытое черно-белой шерсткой существо, пытаясь ухватить их за хвосты. – И-й-я-а-а!!! – черно-белая бестия с визгом промелькнула мимо Роберта, и Джосси крикнул: – Лови, Мяушша, лови! Потом повернулся к Роберту: – Давай то красное дерево будет твоим! – Зачем мне дерево? – не понял Роберт, уворачиваясь от шара, который чуть не врезался в него, удирая от Мяушши. – Будешь привязывать к нему своих мышариков! – Джосси подпрыгнул, ловко ухватил один из шаров за хвост и потащил к деревцу с желтой листвой, растущему на склоне корабля-холма. – Хватай их за хвосты и привязывай к ветке. Кто поймает больше мышариков – тот выиграл. Смотри, у Мяушши уже два! К деревцу с зеленой листвой были привязаны за хвосты два мышарика: они чуть подергивались и оживленно булькали, словно переговариваясь друг с другом. – Сейча-ас я тебя! – крикнул Джосси, бросаясь в погоню за самым лопоухим шаром. – Робби, давай, не зевай… – Я не зеваю! И Роберт присоединился к игре. Изловить мышарика оказалось не так-то просто: шары лавировали, то взмывая выше голов, то ныряя к самой траве, а Мяушша в азарте погони могла возникнуть где угодно и пару раз чуть не сбила Роберта с ног. В конце концов ему все-таки удалось ухватить за хвост зазевавшегося мышарика, и он потащил пленника к дереву, на которое показал Джосс. Мышарик, покрытый тонкой серой шерсткой, подергивал острым носом, шевелил ушами, мигал черными глазками и жизнерадостно булькал. У дерева с красной листвой Роберт замешкался. – Привязывай-привязывай, ему не больно! – заорал Джосс. – И скорей лови другого, чтобы этот не заскучал! Сам Джосси успел поймать троих, но над лужайкой металось еще два десятка мышариков, и Мяушша, прыгая от одного к другому, время от времени издавала боевой клич: «И-й-я-а!!!» Роберт привязал конец длинного гибкого хвоста к ветке и побежал обратно на лужайку. * * * Игра закончилась, когда все мышарики, побулькивая, закачались над тремя деревцами. Джосси поймал одиннадцать, Роберт – пять, Мяушша – девять, и Джосс похвалил ее: – Такая маленькая, а такая шустрая! – Мяушша большая, – пискнула Мяушша. Теперь, когда был пойман последний мышарик, черно-белая бестия исчезла, и из-под локтя Джосса робко выглядывали огромные голубые глаза, очень яркие на фоне пересекающей мордашку широкой черной полосы. – Это Робби, не бойся, он не кусается, – сказал Джосс. Попытался подтолкнуть Мяушшу вперед, но та уперлась, вцепившись в его рубашку тонкими черными пальчиками без ногтей. – Кто она… вообще такая… Джосси? – громким шепотом спросил Роберт. Он пытался отдышаться, упершись руками в перепачканные колени (Джосси в пылу игры дважды сбил его с ног, а один раз они упали потому, что столкнулись головами, бросившись к одному и тому же мышарику). – Мяушша – моя сестра. Джосс не глядя потрепал круглую голову с остроконечными черными ушами, отороченными белой каймой. – По… по-онятно. Если папа Джосси был металлическим роботом, мама – роботом пластиковым, почему бы существу, похожему то ли на кошку, то ли на енота, не быть его сестрой? – Отвяжем мышариков и сыграем снова? – потирая шишку на лбу, спросил Джосси. – У тебя хорошо получается! – Давай! – радостно согласился Роберт. Мяушша высунула из-за Джосси черный нос-пуговку и пропищала: – Мяушша – игра! – Я починил твой модуль, Робби. Этот голос грянул, как гром с ясного неба. Неподалеку от игроков стоял па Геф, придерживая одной рукой руль «шуляка». Модуль был сильно измят и выглядел так, словно попал под метеоритный дождь, но под его днищем снова дрожало голубое свечение. – Как видишь, его внешний вид далек от совершенства, – сказал па Геф. – Над его эстетической составляющей я планирую поработать позже. Но технически он в порядке, и тебе пора домой: через пару часов стемнеет. Роберт вскинул глаза. Небо расписали розовые и красные полосы, от солнца остались только косые лучи, вырывающиеся из-за леса, как лучи прожекторов, облака светились изнутри. Это было страшно красиво… Но и просто страшно тоже. Если он не явится к ужину, если его начнут искать и обнаружат, что он покинул космосити… Нитуб! Даже представить жутко, что тогда будет! Роберт побежал к «шуляку» и вскочил в седло, которое стало тесноватым из-за перекошенной спинки. Па Геф выпустил руль и отступил в сторону, но Джосси рванулся следом: – Я тебя провожу! Он тут же упал носом вниз, потому что Мяушша повисла у него на ноге с писком: – Мяушша – с Джосси!.. – Джосси никуда не уходит, – сказал па Геф, помогая сыну встать. – Починкой его крылолета я займусь завтра с утра, а сейчас пожелайте Робби счастливого пути, отвяжите мышариков и идите ужинать. – Ты вернешься? – спросил Джосси, все-таки подскочив к Роберту. – Конечно, вернусь! Роберту вообще не хотелось отсюда улетать. – Точно вернешься? Обязательно? Честно? – Честно-честно, – заверил Роберт и посмотрел на па Гефа. – Спасибо, что починили мой модуль. Па Геф протянул мальчику многосуставчатую руку и очень серьезно сказал: – Мне бы хотелось, чтобы до поры до времени ты сохранил наше знакомство в тайне – если тому не воспрепятствуют серьезные обстоятельства. Как думаешь, такое возможно? – Конечно, возможно… Даже если воспре… пят… Я сохраню! – пообещал Роберт. Ответил на короткое сильное пожатие металлических пальцев и включил рычажок высоты. «Шуляк» повиновался так, будто никогда не попадал в катастрофу, и корабль-холм, па Геф, Джосси и Мяушша стали быстро уходить вниз. – Обязательно прилетай, слышишь? – кричал Джосси, размахивая руками. Мяушша рядом с ним прыгала то на двух ногах, то на четвереньках. – Ужин! Почему вы отпустили ребенка без ужина? – раздался расстроенный крик: из корабля выкатилась ма Нэн в развевающемся белом переднике. – До свиданья! Роберт помахал всем сразу и повернул модуль навстречу полыханию солнечных лучей. Не зря они с Патриком назвали эту планету «Везухой»! Глава 5 Пшенная каша и травострел На следующее утро во время «объединяющего» семейного завтрака Роберт спросил: – Пап, андроиды могут разлаживаться? Гарольд Сингер поднял глаза от строчек с цифрами, выплывающих из его унибраслета. – Что значит «разлаживаться»? – Делать не то, что им приказано, – Роберт быстро отправил в рот ложку полезного, но противного овощного супа. – Например, андроид-посыльный может напасть на человека? – Глупости, – вмешался Стивен. – Андроид – это андроид. Для чего его вырастили, то он и делает. Правда же, дядя Гарольд? – Да. Сингер-старший снова опустил глаза на сообщения, которые выдавал унибраслет. – Кушай суп, Рыжуля, – сказала тетя Люсильда. – Не отвлекайся. Сама она, сидя вполоборота к столу, прихлебывала коктейль и просматривала на трехмерном экране изображения замков и цветущих садов. Это не считалось за «отвлекаться». Роберт заработал ложкой, но вскоре задал новый вопрос: – А спотыкаться андроид может? Стив хихикнул, прикрыв рот рукой. – Только если андроида вырастили, чтобы потешать дурачков. Тогда он будет спотыкаться, падать и делать всякие глупости. Да, дядя Гарольд? Гарольд Сингер кивнул. – Но андроидов-шутов тут нет и никогда не будет, – отрезал он. – Зачем они нам, если у нас есть Роберт, – полушепотом сказал Стивен. Роберт показал двоюродному брату язык. – Что за манеры, Рыжуля, – рассеянно упрекнула тетя. Сады садами, но одним глазом она успевала присматривать за племянником. – Я уже доел. Спасибо, папа, тетя Люсильда, Стив. Можно выйти из-за стола? – Иди, – разрешила тетя. – И знаешь что, Рыыжуля? Пообедай сегодня у себя. Я буду встречать нашего архитектора, у папы и Стивена тоже много дел… – Конечно, – кивнул Деловой Человек Стивен. – Будет лучше, если до ужина ты посидишь в детской, на «Твердыне» сейчас такая суматоха… – Верно, – снова подтвердил Стивен. – Лучше ему не путаться под ногами. Роберт скорчил кузену гримасу, но, идя к двери, не смог сдержать радостной улыбки. Пообедать у себя? Вот везенье! Не появляться до ужина? Еще одно везенье! Раз всем сейчас не до него, он будет свободен до вечера. * * * Выводя из заброшенного склада «шуляк», Роберт настороженно поглядывал по сторонам. Никого. Он погнал модуль к грузовому шлюзу, на всякий случай замедляя ход у каждого перекрестья тоннелей, но ему не повстречалось ни одного андроида – ни разлаженного, ни обычного. В шлюзе и андроидов, и людей было даже больше, чем вчера, но Роберту удалось незамеченным прошмыгнуть среди всевозможных летающих механизмов и опустить «шуляк» на палубу гравиплатформы между двумя рядами контейнеров. Спустя минуту платформа выплыла наружу с караваном других платформ, под конвоем челноков сопровождения, и Роберт ощутил себя преступником. У него даже мелькнула мысль: не вернуться ли, пока не поздно? Потом он подумал о Джосси. О Мяушше, о па Гефе, о ма Нэн. О загадочном доме, об игре с мышариками… И рванул вертикально в небо. За ним никто не погнался, никто не окликнул его. Теперь он знал, куда лететь, и, когда впереди показался Разноцветный Лес, помчался так быстро, что страх и чувство вины остались где-то далеко позади. – Робби! Над лесом взмыл крылолет, похожий на скелет огромной птицы. На сиденье, закрепленном на спине скелета, подпрыгивал и бешено размахивал рукой Джосс. Страх и вина перестали существовать в мире, полном веселья и счастья. – Джосси, привет! – заорал Роберт. Улыбающийся до ушей Джосси подлетел к приятелю, развернул крылолет и помчался рядом. – Давай до Дома наперегонки? – предложил он. – Давай, – Роберт с интересом рассматривал механизм, со скрипом взмахивающий металлическими крыльями. Как эта штука ухитряется держаться в воздухе? – Левое крыло больше не заедает? – Во! – Джосси показал большой палец и дернул рычаг слева от себя. Крылолет ускорил ход, Роберт налег на руль, разгоняя «шуляк». Они летели все быстрей над зелеными, красными, фиолетовыми и оранжевыми деревьями, нацелившись на холм вдалеке. Над холмом висело очень большое и очень яркое солнце. – Уй-я-а! – время от времени выкрикивал Джосс, а Роберт орал: – Йо-хо-о! Из леса поднялись птицы-большеклювки и попытались присоединиться к гонке, но вскоре отстали – все, кроме одной, наверное, самой любопытной. Эта птица, работая крыльями так, что их почти не стало видно, ухитрилась обогнать и Роберта, и Джосси, зависла рядом с домом-кораблем и с интересом уставилась на гонщиков. – Кыш! Пшла! – заверещал Джосси, стремительно приближаясь к ней. Птица метнулась прочь как раз в тот миг, когда Джосс свернул в ту же самую сторону. – Нитуб! – вскрикнул Роберт. В облаке зеленых и красных перьев крылолет нырнул вниз и упал на стриженую траву. Роберт по инерции проскочил мимо, круто развернулся над деревцами, к которым они вчера привязывали мышариков, и приземлился рядом с местом аварии. – Джосс, ты как? – Нор… маль… но… Джосси лежал на спине рядом с завалившимся набок крылолетом. – Дурацкая птица! – сердито сказал он, приподняв голову и провожая взглядом виновницу крушения. Большеклювка улетала, слегка покачиваясь, ее роскошный хвост превратился в жалкую метелку. – Джосси – шарах? В открытый люк корабля высунулась мордашка в черной «маске», и Мяушша подскочила к Джоссу, половину пути проделав на четвереньках. На четвереньках она передвигалась быстрей, чем на двух ногах. Ее черно-белая шкурка казалась игрой света и тени на траве, и на этот раз Роберт разглядел, что у нее есть хвостик – маленький, почти незаметный, когда она стояла прямо. На шее Мяушши болталось такое же металлическое ребристое кольцо, как и на шее Джосса, только не на трех шнурках, а на одном. – Угу, шарах-бабах, – согласился Джосси. Встал, потер затылок, подобрал длинное красное перо и вручил сестре. – На, держи! Мяушша радостно схватила перо и заткнула за ухо. Поискала вокруг, подобрала другое, зеленое, заткнула за второе ухо и замахала тонкими лапками-руками, изображая полет. – Что случилось? – раздался низкий, с металлическим отзвуком, голос. Из корабля, медленно перебирая ногами, вышел па Геф и наставил глаза-линзы сперва на Джосси, потом – на Мяушшу. – Джосси – шарах-бабах! – объяснила она. – Мяушша – птица! – Понятно, – Роберту показалось, что па Геф вздохнул. – Опять чинить крылолет. Линзы повернулись в сторону Роберта. – Безмерно рад снова видеть тебя, Робби. Ты удовлетворен функционированием своего модуля? – Ага! Еще как удовлетворен… Хорошо летает, спасибо! Сегодня папа Джосса уже не казался Роберту таким жутким. Подумаешь, четыре ноги, четыре руки и глаза-линзы! Отец Роберта мог нагнать взглядом жути без всяких линз. – Сегодня я планирую продолжить работу над твоим летательным аппаратом, – сказал Роберту па Геф. – Если ты не очень торопишься. – Не тороплюсь! Мне можно гулять до вечера! – Ура-а! – Джосси встал на руки. – Значит, слетаем на озеро… Он упал и чуть не заехал ногой по линзе па Гефа. – Только после завтрака, – проворно отпрянув, сказал робот. – Нэн всю ночь переживала, что мы отпустили Робби без ужина. Боялась, что он свалится с модуля в голодный обморок. – Мяушша – завтрак, – пропищала Мяушша и, размахивая руками, «полетела» к двери корабля. – Скажи: «Мяушша будет завтракать»! – крикнул ей вдогонку Джосси. – Мяушша – завтрак! Мяушша – кашу! Малышка встала на четвереньки и, вильнув хвостиком в черно-белую полоску, скрылась в открытом люке. – Вообще-то она очень умная, – сказал Джосси, когда он, Роберт и па Геф вошли внутрь корабля. – Просто еще маленькая и не умеет говорить глаголами. – А правда, Джосс, кто она такая? Она с этой планеты? – Па Геф считает, что не с этой – верно, па? Па Геф, клацая длинными растопыренными ногами, двигался по коридору вслед за мальчиками: здесь было слишком тесно, чтобы они могли идти рядом втроем. – Да, – задумчиво отозвался робот. – Полагаю, если бы на этой планете жили высокоразвитые разумные существа, за десять лет они непременно обнаружили бы наше присутствие и выдали бы свое… – Вы живете тут десять лет? – перебил Роберт. – А как вы сюда попали? Потерпели крушение, да? – Ага, – жизнерадостно ответил Джосс. – …Тогда как разумные существа, стоящие на более низкой ступени развития цивилизации, – продолжал па Геф, – не смогли бы бросить ребенка посреди поля и исчезнуть, оставив один-единственный след… – Вы нашли Мяушшу в поле? – снова перебил Роберт, разрываясь от любопытства. – А что там был за след? – Это я ее нашел, – гордо сказал Джосси. – В позапрошлом году, когда проводил испытания крылолета. Слышал бы ты, ка-ак она верещала! – Нет, а все-таки, что за след? – Большущий круг чуток примятой травы. Она ползала внутри круга и то мявкала, то шипела, мы поэтому и назвали ее Мяушшей. Сперва решили, что она будет моей питомицей… – Кем? Кем? – Ты никогда не слышал про питомцев? – удивился Джосси. – Так земляне называли своих домашних зверушек, всяких там кошек, хомячков, собак… – Это-то я знаю. В нашем голографическом зоопарке есть целое отделение «Питомцы Старой Земли». А еще есть отделение «Питомцы времен Колонизации» – джуджи, колумы, сквирсы… – Джуджей я не знаю, а сквирсов видел на картинках. Но Мяушша оказалась никакой не питомицей, потому что заговорила и вообще оказалась ужасно умной… – Мяушше – кашу! – донеслось из-за двери, и Роберт, вслед за Джосси войдя в столовую, увидел, что Мяушша сидит за столом, нетерпеливо стуча зажатой в кулак ложкой. – Робби, как чудесно, что ты пришел! – воскликнула ма Нэн, повернув к нему улыбающееся кукольное лицо. В ее голосе не было ни следа механических ноток, Роберт ни за что не отличил бы его от человеческого. – Возьму кое-какие инструменты и поработаю с модулем и крылолетом, – сказал из коридора па Геф. – Спасибо, что не даешь мне заскучать без работы, сынок. – Пожалуйста, – со смехом ответил Джосси в сторону удаляющегося позвякивания металлических ног. – Мойте руки и садитесь за стол, каша готова. – Ма Нэн вынула из синтезатора большой дымящийся сосуд. – Пошли, Робби, – потянул его в угол Джосс. – Умывалка там! Умываясь под какой-то диковинной металлической конструкцией (Джосс показал ему, как давить на штучку, из которой течет вода), Роберт крутил головой так, что заболела шея. Столовая напоминала экспозицию в одном из интерактивных музеев космосити под названием «История Колонизации». С потолка свисала лампа с абажуром, неумело разрисованными птицами-большеклювками, одна из стен была увешана рядами деревянных и металлических ложек – от крошечных, с палец, до таких больших, что в них целиком поместился бы мышарик (не считая хвоста и ушей). На другой стене красовались листы с цветными фотографиями разной еды: фрукты на блюдах, шарики мороженого в вазочках, салатные листья с блестящими каплями воды… Плоские листы с настоящими фотографиями, а не объемные голограммы! На длинных полках стояли всякие сосуды, в углу из самого большого сосуда торчало растение с красными и зелеными плодами, над которым склонилась круглая яркая лампа на гнутой ножке… – Садись-садись, – Джосси подтолкнул Роберта к столу, не дав ему как следует рассмотреть старинные пищевые синтезаторы. Стоило Роберту усесться, как ма Нэн навалила ему целую тарелку дымящегося желтого месива с коричневыми крапинками. Это что, еда? Джосс отправил в рот полную ложку и с довольным видом сказал: – Обофаю пфену каф ф иф… – Что-что? – Обожаю пшенную кашу с изюмом, – проглотив, расшифровал себя Джосси. Роберт осторожно попробовал немножко, потом еще – и понял, что в жизни не ел ничего вкуснее. – Подожди, вот скоро па Геф наладит большой синтезатор, – сказал Джосси, показав на ящик в углу. – Он недавно откопал его в шестом отсеке, и там в меню! Есть даже! Мороженое! Джосс так вытаращил глаза, сообщая эту потрясающую новость, что Мяушша захихикала. Она перемазалась в каше от подбородка до торчащих за ушами перьев, и ма Нэн то и дело подкатывалась к ней, вытирала ей мордашку передником и тихо говорила: – Ешь аккуратнее, детка… Мяушша фырчала и жмурила голубые глазищи. – Что за шестой блок? – выскребая из тарелки остатки каши, спросил Роберт. Ма Нэн тут же положила ему добавку из сосуда, который называла «кастрюлей». Здесь еда не появлялась прямо из стола, ее надо было приносить из синтезатора и накладывать вручную, ну и ну… – Когда мы сюда шарахнулись, половину отсеков разнесло в хлам, – с набитым ртом объяснил Джосс. – Вообще там и до этого было полно хлама, но во время крушения его сплющило и перемешало. Па Геф до сих пор все разбирает, чинит, что можно починить, а из остального делает новые вещи… Правда, офигительный крылолет он мне смастерил? – Сомневаюсь, что «офигительный» – подходящее слово, детка, – покачала головой ма Нэн. – Как ты считаешь, Робби? – Э-э… А-а… – растерялся Роберт. Еще никто и никогда не спрашивал его мнения. И слово «офигительный» он слышал впервые в жизни. – Ну, тогда «улетный», – сказал Джосс. – Раз я на нем все время куда-то улетаю, это слово подойдет, правда, Роб? Тете Люсильде наверняка не понравилось бы ни «офигительный», ни «улетный» («Как ты выражаешься, Рыжуля!») – но Роберт засмеялся и кивнул. – Ма, это было офигительно-улетно вкусно, – сказал Джосс, без спросу встав из-за стола. – Пошли, Робби, посмотрим – может, па уже все починил? * * * – Ты специально погнул теперь правое крыло? Для симметрии? – спросил па Геф, звонко постукивая пальцами по металлу. – Я не гнул, это все идиотская птица! Тебе помочь? – Да, подержи здесь, пока я буду тянуть на себя. И ты придержи, Робби, не сочти за труд. Премного благодарен. Джосси и Роберт вцепились в одно из «ребер» крылолета, а па Геф потянул за что-то с другой стороны. Раздался щелчок, робот вытянул руку, на одном из его гибких металлических пальцев зажегся огонек. – Держите, пока я буду заваривать трещину! – велел он. Роберт завороженно смотрел, как исчезает трещина под движущимся по разорванному металлу пальцем па Гефа. – Когда я вырасту, я стану мастером, как па, – сообщил Джосси. – Буду чинить и делать всякие вещи. А ты кем будешь, Робби? Роберт замялся. – Папа хочет, чтобы я стал бизнесменом… Но… Крылолет качнулся, вырвавшись из рук мальчишек: между металлических «ребер» летательного аппарата с громким шелестом выросли пучки тонкой ярко-зеленой травы. Пара секунд – и трава вытянулась выше головы Роберта, еще секунда – и крылолет качнулся снова, когда слева и справа выстрелили новые зеленые пучки. – Травострел! – заорал Джосси. – Взлетайте! – громко проскрежетал па Геф и побежал вверх по склону холма. – Джосси, что это? – вскрикнул Роберт и чуть не упал. Ему показалось, что земля пытается сбить его с ног, но потом он понял, что все дело в неудержимо прорывающейся из нее траве. – Травострел! Быстрорастущая трава! – Джосси прыгнул в седло крылолета, между торчащими справа и слева зелеными стеблями. – Вверх, вверх, вверх! Роберт кинулся к «шуляку» и вовремя поднял его в воздух: трава взметнулась следом, словно стараясь ухватить модуль за днище. – Дядя Бозз! – летая кругами, завопил Джос- си. – Дядя Бозз, травострел!!! Трава уже не шелестела, а свистела, вырываясь из земли целыми шеренгами. Зависнув на высоте пяти метров, Роберт широко раскрытыми глазами смотрел, как от подножья холма к лесу катится зеленая волна. Па Геф попятился, отступая к вершине; на склоне трава росла медленнее и была ниже, но все равно уже доползла до разноцветных деревьев. – Дядя Бозз, полундра! – заорал Джосси… Из корабля наконец-то донесся грохочущий отклик. Грохотало так, будто на металлический пол коридора роняли огромные камни. Шум быстро приближался – и вот из раскрытого люка вырвался механизм на гусеничном ходу, с квадратным металлическим корпусом, в котором спереди открывалась пасть с лязгающими, скрежещущими выступами-зубами. Над пастью торчали в стороны руки с изогнутыми острыми, как ножи, пальцами, еще выше горели безумным огнем два круглых красных глаза. – Дядя Бозз проснулся, – подлетев к Роберту, весело сказал Джосси. – Травострелу хана! Дядя Бозз набросился на траву, как на вражескую армию. Он широко загребал руками, и стебли с хрустом падали под замахами его пальцев-ножей. Он громко лязгал зубами, и трава, исчезая в его пасти, вылетала из верхней части корпуса перемолотой кашицей. За ним протянулась широкая просека, резко запахло скошенной зеленью. – Давай, дядя Бозз! – радостно закричал Джосси. Роберт в восторге подхватил: – Давай, давай, дядя Бозз! Дядя Бозз шел в атаку, тесня зеленого противника к лесу; на полдороге развернулся и понесся обратно, объединив две просеки в широкий прогал. Докатив до холма, он рванул вверх по склону… И вдруг опрокинулся на бок. – Ой! – вскрикнул Роберт, но Джосс успокоил: – Ничего, он сейчас встанет. Дядя Бозз мощно оттолкнулся одной рукой, приподнялся и снова рухнул на гусеницы. – Дя-дя Бозз, дя-дя Бозз! – принялись скандировать мальчишки. К ним присоединился писклявый голосок: – Дя-дя Бозз – ура-а! Мяушша прыгала на расчищенном месте возле корабля. Трава отступала. Травострел с шуршанием пытался сплестись верхушками над выстриженными полосами, но дядя Бозз снова и снова косил его под корень. Наконец вокруг холма и на склоне осталось лишь обширное пространство срезанной и перемолотой зелени: враг был повержен. Дядя Бозз поднял руки триумфальным жестом победителя и не спеша покатил к кораблю. – Мо-ло-дец! – прокричал Джосси. – Благодарю, Бозз, ты был великолепен, – спускаясь с вершины, проговорил па Геф. Дядя Бозз подмигнул красным глазом и скрылся в люке. – Поехал на зарядку, – объяснил Роберту Джосс. И крикнул вниз: – Па, давай ты попозже поработаешь над этой… как ее… эстетической составляющей? А сейчас мы с Робби рванем на озеро, пока не появились облака! Глава 6 Семь радуг – Держись ближе ко мне, – сказал Джосси, оглядевшись по сторонам. – Почему? Роберт вел модуль так, чтобы между ним и крылолетом Джосса оставалось метра два-три. – Травострел растет все чаще – значит, скоро все начнут возвращаться с юга. – Кто начнет возвращаться? – не понял Роберт. – Ну, например, чехвосты. – Какие такие че… – А вот какие! Роберт посмотрел туда, куда показал Джосси, и хотел выдохнуть: «Ух ты-ы!», но у него получилось только короткое «ух», оборвавшееся испуганным писком. Слева приближалась стая существ, состоящих как будто только из пары крыльев и торчащей между крыльями длинной пасти. Но вот стая развернулась, пошла «шуляку» и крылолету наперерез, и стали видны короткие туловища, две вытянутые назад лапы, треугольные хвосты, черные гребни на головах… А еще с каждой минутой становилось заметнее, какие эти твари громадные: каждая втрое больше разведочного модуля! – Они не кидаются? – небрежно спросил Роберт. Теперь он вел «шуляк» так близко к летательному аппарату Джосси, как только позволяло машущее крыло. – Главное, не паникуй и держись ближе, – жизнерадостно ответил Джосс. В его торчащих в разные стороны волосах застряли ошметки травострела, глаза озорно блестели. Роберт отчаянно вцепился в руль и сжал челюсти. Он уже видел свирепые оранжевые глаза чехвостов, длиннющие зубы в похожих на клюв двухметровых пастях, и изо всех сил боролся с желанием нырнуть вниз и спрятаться в роще. – Джосс?.. – Сейчас будет весело! – крикнул Джосси. Самый большой чехвост резко ударил крыльями и с шипящим воплем ринулся сбоку на добычу, разинув пасть, утыканную острыми зубами длиной в ладонь. Роберт отшатнулся, отчаянно вцепившись в руль. Модуль, среагировал на перенос веса тела седока, чуть не врезался в крылолет, но Джосси вовремя вильнул в сторону с криком: – Не паникуй! Легко сказать – «не паникуй»! Пару кошмарных мгновений Роберт видел кривые острые зубы, блестящий от слюны трепещущий толстый язык, жерло багровой глотки… Потом чехвост всплеснул кожистыми крыльями, на секунду затемнив ими солнце, захлопнул пасть и скользнул в сторону. Стая закружилась с разочарованными воплями: чехвосты рвались к модулю и крылолету, но отлетали назад, так и не добравшись до добычи. Вокруг бушевал ураган из разинутых пастей, нацеленных когтистых лап и хлопающих крыльев; поднятые этими крыльями порывы ветра норовили сдуть Роберта с седла. Сердце Роберта колотилось, как бешеное, и он едва поверил своим ушам, услышав сквозь хлопки и шипящие крики скрипучий хохот Джосси. – Джосс?! – Умо-ора, – мотая головой, еле выговорил Джосси. – Слышишь, как они скрежещут зубами? Потрясно, да? – Твой крылолет умеет создавать защитное поле? – Роберт слегка распрямился, перестал втягивать голову в плечи, но продолжал сжимать руль мертвой хваткой. Очередной чехвост кинулся в атаку – и отвалил в сторону, не долетев до цели, как и остальные. Это вправду становилось потрясным. – Не крылолет, а Охранник! – Джосси покачал металлическое колечко, висящее у него на шее на трех шнурках. – Без него нас расчехвостили бы в пух и прах, а так – накося выкуси! Самый громадный чехвост, так и не сумев выкусить, с полным ярости и разочарования воплем помчался прочь, за ним устремилась вся стая. Роберт провожал взглядом крылатых хищников до тех пор, пока те не превратились в маленькие точки на фоне белого облака. Удары сердца постепенно входили в обычный ритм, и Роберт вздохнул с облегчением, убедившись, что чехвосты не собираются возвращаться. – Джосс, а как действует твой Охран… – А вон и птерочуши, – вытянув руку, перебил Джосси. – Тоже летят на озеро. Айда за ними! Птерочуши – крупные птицы с очень длинными и тонкими хвостами – летели не кучей, как чехвосты, а целеустремленным клином. Крылолет и модуль прибавили ходу, и вскоре впереди распахнулась сияющая голубизна. Роберт разинул рот и позабыл все свои недавние переживания. Еще никогда, ни в фильмах, ни в мыслекнигах, он не видел таких озер. Почти круглое, километров пяти в диаметре, оно лежало в глубокой котловине, окруженное разомкнутым кольцом темно-зеленого леса и тонкой полоской желтого песка. И везде, куда ни глянь, над озером изгибались радуги: высокие и пониже; узкие и широкие; бледные и яркие; пологие, уходящие концами далеко в лес, и крутые, встающие прямо из воды… Еще из воды поднимались каменные столбы, соединенные перемычками-мостами. Столбы были разной высоты, и одни мосты выгибались арками, а другие тянулись от опоры к опоре полого или почти по прямой. Мосты смыкались друг с другом под всевозможными углами, и над этим каменным лабиринтом, под и над радугами летали крылатые обитатели Везухи. Птерочуши с радостными криками помчались быстрей и сели на воду. Их тонкие хвосты вздернулись, развернувшись вправо и влево двумя семицветными дугами – по озеру как будто поплыла стая маленьких радуг. Роберт просто не знал, куда смотреть, столько повсюду было интересного, но Джосси не дал ему как следует оглядеться: он провел крылолет над берегом и посадил на песок, на этот раз – без происшествий. Неподалеку в прибрежную светло-зеленую траву втыкался конец одного из мостов, по песку шмыгали большие красные ящерицы с зубчатыми воротничками на шеях. Роберт опустил «шуляк» рядом с крылолетом, и ящерицы, прижав воротнички, нырнули в песок, как в воду. – Почему здесь столько радуг? – благоговейно спросил Роберт. Пока они подлетали к озеру, прямо у него на глазах зажглось несколько новых радуг, а несколько других поблекло и исчезло. – Потому что сегодня яркое солнце и мало облаков, – объяснил Джосс. – Клевый радужный день, самый подходящий, чтобы поиграть в «повезет – не повезет». – Но почему их все-таки столько? – Не знаю. Даже па Геф не знает. На некоторых столбах есть водопады, вокруг них много брызг, но па говорит: «Этого недостаточно для объяснения данного феномена». Приглядевшись, Роберт заметил, что кое-где на столбах и вправду поблескивают тонкие нитки падающей воды. На некоторых мостах росли деревца и кусты, над ними рябило нечто вроде мошки – наверное, стаи птиц. Роберт принялся рассматривать конец ближайшего моста: он был ступенчатым, будто сложенным из плоских выветрившихся камней. По серым каменным ступеням с пятнами зеленого мха носились диковинные существа – тельце с палец, два глаза на стебельках, прозрачные длинные крылышки и множество растопыренных ног. Иногда существа спархивали на воду и так же быстро скользили по ней. Над водой летали, иногда присаживаясь на травинки, зеленые птички величиной с ноготь, с клювиками втрое длиннее тела. – Кто все это построил? – спросил Роберт, показывая на озерный каменный лабиринт. – Понятия не имею, – нетерпеливо отозвался Джосси. – Так что, будешь играть? – Буду! А как? – Очень просто: надо пробежать под семью радугами. Если получится – станешь везучим! – Я и так везучий, – уверенно сказал Роберт. – А под радугой пробежать нельзя, она все время будет отодвигаться, потому что она – оптическая иллюзия! – Может, у вас на корабле радуги и иллюзия, – фыркнул Джосси, – а здесь – нет! Главное, успеть проскочить под ними до того, как они рассеются. – И что здесь сложного? Я на модуле, ты – на крылолете… – Не-ет! Надо пробежать под радугами, а не пролететь! На-ка, держи, – Джосси вытащил из-за пазухи две сморщенные тряпочки и протянул одну Роберту. – Что это? – Поплавок. Чтобы не утопнуть, если навернемся с моста. Я однажды свалился далеко от берега, если бы не поплавок – обязательно бы утоп! Мы же не умем бегать по воде, как стрекозявки, – Джосс кивнул на снующих по воде многоногих созданий. – Ну, держи! – Не надо, я умею плавать. – Правда?! – Джосси, сидя на песке, вытаращил на Роберта изумленные глаза. – Да, меня учили с младенчества. А с пяти лет разрешили плавать одному в тех бассейнах космосити, где есть спасательные системы. – Роберт вдруг кое о чем вспомнил. – Слушай, а почему твой Охранник не сработал, когда ты столкнулся с птицей? – Потому что… – Джосси с силой подул в сморщенную тряпочку. – Она не хотела… – Он подул снова. – Меня сожрать… – Он подул еще раз, и тряпочка начала расправляться, превращаясь в полупрозрачный пузырь. – Если бы хотела… фига с два… подлетела бы ко мне… ближе… чем… на три… метра. Джосси вытащил из-за пазухи кусок веревки, вскочил и стал завязывать надутый пузырь. – Значит, Охранник не генерирует защитное поле? – спросил Роберт. – А что он тогда генерирует? – Спроси потом па Гефа, а? Он тебе все расскажет… Если у тебя хватит соображалки, чтобы его понять. Мне он объяснял-объяснял, а я так ничего и не понял. Тебе точно не нужен поплавок? – Точно. Роберт скинул куртку, оставшись в рубашке и штанах, подошел ближе к мосту, посмотрел на него – и снял в придачу ботинки. – Наперегонки? – спросил он. – Лучше не надо, – Джосси привязал второй конец веревки к своему ремню и передвинул поплавок так, чтобы он оказался за спиной. – Сюда часто залетают чехвосты, а лопотуны клюют всех, кто приближается к их гнездам… И летучих кровососов над водой всегда полно. Лучше держаться рядом, охранник-то у нас один на двоих. Уй-я-а, смотри – вон радуга, совсем близко! В трех шагах от берега, прямо над мостом, возникла очень крутая и яркая радуга. – Бежим! Джосси сломя голову ринулся к мосту, и Роберт помчался за ним. Они прорвались сквозь траву, распугав зеленых пташек, и запрыгали вверх по «ступеням» – бежать по ним оказалось не труднее, чем по лестнице. Стрекозявки выпрыгивали из-под ног и плюхались в воду; теплый мох слегка пружинил под босыми ступнями. Джосси стремглав проскочил под разноцветной дугой, остановился по другую ее сторону и, подняв над головой сцепленные руки, радостно закричал: – Первая есть! Радуга и вправду не отодвигалась! Роберт замер прямо под ней и, запрокинув голову, уставился на семицветное свечение. Он смотрел на красно-оранжево-желто-зелено-голубовато-сине-фиолетовый мир и, наверное, еще долго бы так простоял, если бы его не подстегнул нетерпеливый крик: – Ты что там застрял? Беги, беги! Роберт бросился вперед и очутился рядом с Джоссом. – Здорово, да? Вот здорово! Просто уле-ет! – Ага. Давай туда! – заорал Джосси, показав в ту сторону, где от этого моста ответвлялся другой, повыше. – Гляди, там целых три! Охота за радугами оказалась самой интересной игрой в мире, интереснее даже охоты за мышариками. Вторую радугу они настигли в начале соседнего моста, третья настигла их сама, внезапно развернувшись над головами. Зато за четвертой пришлось побегать – радуги таяли одна за другой, не давая себя догнать. В погоне за ускользающей удачей Роберт и Джосси долго носились по переплетению мостов – и наконец в последний миг успели проскочить под бледной, быстро рассеивающейся дугой у вершины очень крутой арки. – Четыре! – отдуваясь и сияя, воскликнул Джосс. – Уже четыре! – Офигительная игра! – крикнул Роберт. – Еще бы! Еще три – и дело в шляпе. – Как тут здорово… Роберт медленно повернулся на неровной площадке, вознесшей их над радужно-каменно-водяным дивом. Теперь они находились почти на середине озера, недалеко от центра лабиринта прямых, наклонных и выгнутых каменных перемычек. Вокруг светились радуги, отражаясь в голубой воде, и неизвестно, что было красивее – сами радуги или их отражения. Многие мосты поросли травой, деревцами и кустами, с трех каменных столбов неподалеку рушились водопады (откуда в них берется вода?), сквозь шум воды пробивались тонкие крики птиц. – Пошли, пошли, – заторопил Джосси. – Давай на мост над тремя водопадами! – А может, лучше туда? Роберт показал влево, на путаницу невысоких мостов, над которыми очень быстро появлялись и исчезали тонкие бледные радуги. – Нет, – замотал головой Джосси. – Чем выше мост и чем больше рядом водопадов, тем прочнее радуги. А в низких мостах чаще сверлят норы бубнилы… – Кто? Какие бубнилы? – Такие, что как гаркнут на тебя – уши отвалятся. Бежим, бежим! В глазах Джосси горел фанатичный огонь, похожий на огонь в красных глазах дяди Бозза. Не дожидаясь ответа, он повернулся и бросился вниз по мшистым неровным камням; за его спиной подпрыгивал и мотался поплавок. Намеченный Джосси мост был не только очень крутым, но и узким, зато радуги над ним и вправду держались, как нарисованные. Пятую радугу удалось пройти в начале подъема, шестую они поймали уже на вершине, и Джосс исполнил безумный танец у растущего там куста, вопя: – Шестая! Шестая! Шестая! – Ага, – Роберт осторожно обошел танцора. – А вон и седьмая! Он припустил вниз, прыгая с уступа на уступ, не сводя глаз с радуги, которая все-таки решила растаять. Роберт давно понял, что спускаться по крутым мостам гораздо труднее, чем подниматься, но в космосити он столько раз карабкался, прыгал и бегал по мосткам шлюзов во время охоты на Призрака Пространства, что научился отлично держать равновесие. Он слышал, как за ним по пятам мчится Джосси, давя босыми ногами сухие веточки. До стремительно бледнеющей радуги оставалась всего метров шесть. Быстрей, быстрей, быстрей! Покрытые мхом уступы стали ниже; Роберт мельком увидел чернеющие в них круглые дыры размером с кулак, но не обратил на это внимания – сейчас его интересовала только радуга. Продержись еще немного, не исчезай! Прямо у него из-под ног выпорхнуло существо с ярко-синими крылышками, с похожим на трубочку длинным, расширяющимся на конце, клювом. – Бу!!! – оглушительно крикнуло оно, сунув клюв-трубочку чуть ли не в ухо Роберту. Это «бу» взорвалось у него в голове, как удар грома; он споткнулся, еле устоял на ногах, но продолжал бежать. – Бу! Бу! Бу! Бу-бу-бу-бу… – гулким эхом раскатилось вокруг, отдаваясь от столба к столбу. Есть!!! Роберт нырнул под седьмую радугу и ликующе завопил: – Седьмая! Джосс? Эй, Джосси!.. Джосса на мосту не было. Глава 7 Повезет – не повезет Роберт подскочил к краю моста, наклонился и заглянул через него. Там, метрах в шести внизу, барахтался Джосси; рядом с ним прыгал на воде поплавок. Роберт увидел, как бубнила спикировала туда и издала еще один кошмарный вопль: «Бу!!!!!!» Джосси окунулся с головой, а бубнила неспеша взлетела обратно на мост. – Джосс! – заорал Роберт сквозь раскатистое бубнящее эхо. Джосси вынырнул и обеими руками ухватился за поплавок. Поплавок лопнул. Оцепенев от ужаса, Роберт увидел, как Джосс снова скрылся под водой. Роберт подался вперед – и замер, не в силах сделать последний шаг. На уроках плавания он не раз нырял с еще большей высоты, но здесь внизу могло оказаться что угодно – камни, подводное основание моста… Голубое озеро вмиг стало черным, непрозрачным и совершенно твердым на вид. Джосси снова вынырнул, замолотил по воде руками, и Роберт очнулся. – Держись!!! – завопил он и побежал по мосту. Добравшись до ближайшего столба, он лег на живот, нащупал босыми ногами опору и стал быстро спускаться, цепляясь за трещины и выбоины в камне: к счастью, их было полным-полно. – Роб… – донеслось снизу – и оборвалось захлебывающимся бульканьем. Роберт сильно оттолкнулся от столба и крутанул заднее сальто. Его везучесть, усиленная пробегом под семью радугами, не подвела: он удачно вошел в воду и ничего себе не отшиб. Вынырнув, Роберт «дельфином» рванул к Джоссу, который все еще барахтался, вытаращив безумные глаза. Роберт никогда еще не плавал так быстро, но не успел одолеть и половину разделявшего их расстояния, как Джосси исчез. Он не показывался целую вечность, потом все-таки вынырнул, глотнул воздух вперемешку с водой – и скрылся снова. Роберт уже не надеялся увидеть среди пузырей черноволосую голову, но Джосси все-таки всплыл, отчаянно и безнадежно пытаясь за что-нибудь ухватиться, делая такие движения, будто карабкался по рвущейся под ним веревочной лестнице. Теперь у него был совершенно пустой, остановившийся взгляд. Когда Роберт наконец очутился рядом, Джосси вцепился в него с неистовой силой, обхватив руками за шею, обвив ногами, и они вместе ушли под воду. Спустя пару кошмарных секунд Джосс выпустил его и рванулся вверх, чтобы вдохнуть; Роберт всплыл следом. – Не цепляйся! Не цеп… Но Джосси, похоже, ничего уже не соображал и вцепился снова, утянув своего спасителя вниз. Роберт пережил несколько ужасных мгновений, пытаясь высвободиться из осьминожьей хватки, как вдруг его и Джосси швырнуло вбок и ударило обо что-то твердое, оторвав друг от друга. Роберт схватился рукой за скользкий выступ, нашарил ногами неровности камня и встал на маленький выступ. Локоть саднило, в спину мягко толкали волны, набегая на столб. – Мамочки… – выдохнул он, увидев среди волн черный узкий плавник высотой в человеческий рост. Он попытался забраться повыше, но покрытые зеленой слизью уступы были слишком скользкими, чтобы дать надежную опору ногам и рукам. Рядом, кашляя и давясь, цеплялся за камень Джосси. «У него Охранник! – с огромным облегчением вспомнил Роберт. – Эта штука не подпустила к нам чехвостов, не подпустит и водяное чудовище!» Плавник скрылся, но несколько мгновений спустя появился снова: озерный монстр плавал туда-сюда на расстоянии трех-четырех метров от добычи. Роберт посмотрел вверх. Столб был на четверть отполирован водой и покрыт скользкой зеленой дрянью. С везучестью или без нее нечего было и думать забраться по нему на мост. – Джосси! – громко окликнул Роберт. – Надо плыть к берегу. Будешь держаться за меня, только не топи! Слышишь, Джосс? Джосси повернул голову и посмотрел на товарища сквозь прилипшие ко лбу мокрые волосы. Его взгляд снова стал осмысленным, но монстра он, похоже, не замечал. – Слиш… ком… да… леко, – кашляя, выдавил он. До сих пор Джосс был в их маленькой компании заводилой, но теперь место вожака предстояло занять Роберту. – Каких-то пару километров, сущие пустяки, – небрежно сказал он. – Центральный бассейн на «Твердыне» вдвое длиннее. Будешь держаться за меня, только не хватайся за шею, ладно? Озерное чудовище повернуло обратно, послав на них новую волну, и Джосс наконец заметил плавник. Он широко распахнул глаза, попытался вскарабкаться по столбу, но чуть не сорвался. – У тебя Охранник! – крикнул Роберт. – Оно к нам не подберется! Ну, поплыли? – Да… леко… Глаза Джосси снова затопила паника, он вцепился в столб так, будто Роберт пытался оторвать его от камня силой. – Ну и виси здесь! А я поплыву! Джосс метнул быстрый перепуганный взгляд сперва на Роберта, потом – на плавник. – Бармаглот тебя проглотит! – Конечно, проглотит, – кивнул Роберт. – Проглотит и не подавится! А все потому, что ты струсил со мной поплыть… Он знал: если не удастся сманить Джосси в воду, им обоим конец. Джосс заморгал, прижавшись к камню, отчаянно глядя на Роберта. – Клянусь Высшим Разумом, мы доберемся! – пообещал Роберт. – Ты будешь моим Охранником, я – твоим поплавком; раз-два – и мы на берегу. Ну? Идет? Джосси еще похлопал мокрыми ресницами, зажмурился и резко кивнул. Роберт отпустил столб и упал в воду. Бармаглот отстал от них только на мелководье; напоследок монстр разочарованно вскинулся, распахнул широкую, как люк Дома, пасть с тремя рядами острых зубов – и исчез. – Накося выкуси, – пробормотал Роберт, продолжая плыть брассом вдоль тени упирающегося в берег моста. Он еще никогда не плавал в одежде, но это оказалось не так уж трудно: всепогодные брюки и рубашка, намокнув, невесомо обтянули тело. Джосси, державшийся за его плечи, тоже был почти невесомым и не мешал плыть, только иногда надсадно кашлял в ухо. По воде вокруг заскользили стрекозявки, Роберт посмотрел вперед и увидел совсем близко заросли прибрежной травы. Джосси первым нашарил ногами дно и встал. Они продрались сквозь траву, вспугивая крохотных длинноклювых птичек. Первое, что увидел Роберт, выбравшись из травы, это валяющиеся на песке ботинки. Поодаль лежала его куртка, а еще дальше стояли модуль и крылолет. Они выплыли к тому самому месту, откуда начали погоню за радугами! – Йо-хо-о! – сказал Роберт. – Кажется, я вправду стал супервезучим! Джосси споткнулся о ботинки и упал. Легкий ветер с шуршанием зашевелил траву, мокрая одежда на мгновение стала очень холодной, но регулирующие микроклимат волокна сделали свое дело, и холод сменился теплом. В лоскутной одежде Джосси не было приспособлений для микроклимата: сидя на песке, он неистово трясся и стучал зубами. – Сними свои тряпки! – посоветовал Роберт и побежал к куртке. Навстречу быстро ползла тень тучи. Может, ему повезет еще раз, и он впервые в жизни попадет под настоящий дождь? Сегодня приключения сыпались одно за другим, почему бы в придачу не приключиться и дождю? Над озером раскричалась бубнила, Роберт посмотрел в ту сторону и увидел, что радуги меркнут одна за другой, словно их гасит усиливающийся ветер. Подобрав куртку, он вернулся к Джосси. Тот успел скинуть мокрые лохмотья и сидел теперь на песке в одном Охраннике, уткнувшись лбом в колени, пытаясь закутаться в собственные руки и дрожа так, что позвонки на его тощей спине чуть ли не стукались друг о друга. Роберт провел пальцем по блестящим полоскам на воротнике и на подоле, превратив куртку в длинный плащ с капюшоном, и велел другу: – Встань! Тот послушно встал, и у Роберта вырвалось: – Ой-я-а! Раньше, под рубашкой, не было видно, сколько у Джосси шрамов. На правой ключице белела россыпь мелких отметин, на плече отметины были больше и глубже, на ребристом боку виднелись рваные рубцы, похожие на следы когтей, впалый живот пересекал поперек длинный тонкий шрам, как будто Джосса пытались выпотрошить. – Кто тебя так?!! – ужаснулся Роберт. Ответом был только громкий стук зубов. Роберт накинул на Джосса плащ, запахнул и стал возиться с терморегулятором на нагрудном кармане. – А т-ты? – выдавил Джосси. – Мне и так тепло. Видишь, все почти высохло! – Роберт продемонстрировал вытянутую руку: рукав из термоткани и вправду стремительно высыхал, из серого снова становясь красно-серебристым. Роберт выставил регулятор на полную мощность и нажал на плечо Джосса. – Садись и грейся. Скоро от тебя повалит пар! Джосси шлепнулся на песок, съежился под плащом – и вдруг разразился скрежещуще-мяукающими завываниями. – Ты чего? – испугался Роберт и даже слегка подпрыгнул. – Я т-тебя… ч-чуть не… у-утопи-и-ил! – Ну, не утопил же, – неловко сказал Роберт. Кажется, странные звуки были плачем. – В следующий раз просто делай поплавок попрочнее. – Он б-был прочным… но я… зацеп-пился… им… за к-куст, когда п-падал… Потому что я н-невезу-у-учий! Последние слова Джосси громко провыл. – Вот пробежишь под семью радугами – и станешь везучим. Джосси замотал мокрыми волосами. – Ник-когда я под ними не… п-пробег-гу! Я це- лый год п-пытался, но не п-получилось, а ты пробежал с п-первого раза… А я не п-пробежал, потому что я невезучий! И к-корабль наш г-гробанулся из-за меня-а! – Ты, что ли, вел этот корабль? Роберт натянул на голову Джосси капюшон, потоптался и сел рядом. – Если бы м-меня там не было, он бы н-не г-гробану-улся, – вперемешку с кашлем стонуще донеслось из-под капюшона. – А знаешь, как я нашел М-мяушшу? П-потерпел крушение на к-рылолете в п-первый же по-полет… Чуть не свалился п-прямо на нее… – Но не свалился. А радуги ты потом поймаешь, – заверил Роберт. И, не подумав, ляпнул: – Это не так уж трудно! – Для т-тебя – да-а! – провыл Джосс. – А я невезу-у-у-учий! – Тебе надо сделать на руке татуировку, как у Патлатого Патрика, – задумчиво сказал Роберт. – К-какого Патрика? Джосси перестал выть и высунул из-под капюшона нос и один глаз. – Это мой знакомый дикий разведчик. У него на руке татуировка, которая делает его везучим. Офигительная: чудовища, звезды, узоры! – Что такое «д-дикий разведчик»? – Ты не слыхал про диких разведчиков? – изумился Роберт. – Это космачи, которые ведут разведку на свой страх и риск. Не служат корпорациям, олигархам или правительствам планет, а покупают свои корабли и рыщут по Галактике в поисках добычи. Никто не задает им направление поиска, они сами решают, где попытать счастья, и часто попадают туда, куда остальные и не думают соваться. Патрик говорит, половину планетных систем в нашей Галактике открыли дикие разведчики! А знаешь, как он выбирает, куда в следующий раз лететь? Смотрит на карту звездного неба и ждет, какую точку нуль-перехода ему подскажет чутье. Он говорит – для дикого разведчика чутье и удача важнее всего, поэтому его корабль называется «Леди Удачи», и он…. – А п-при чем здесь татуировка? – перебил Джосси и откинул капюшон. Его высыхающие волосы снова торчали в разные стороны, над воротником куртки и вправду поднимался парок – термоволокна работали на совесть. – На планете Оринокс умеют набивать татуировки, которые делают человека везучим, – объяснил Роберт. – Патрик говорит, только на Ориноксе удачу можно купить за деньги. Он сделал себе такую татуировку – а через неделю открыл Везуху и стал триллионером! Знаешь, скольким диким разведчикам удалось открыть терраподобную планету? Всего двоим! Патрик стал третьим. А потом в месте нашей высадки на него напали чудовища, и тут ему снова повезло, потому что с ним был я… Роберт вскочил и в лицах изобразил, как он спас Патрика, натравив разъяренных летучих мышей на бородавчатого урода. – Вот это да-а… У нас такие монстрики не водятся, – сказал Джосси, с широко раскрытыми глазами слушавший красочный рассказ. – Бэтганы… Круто! А где планета Оринокс? – Не знаю, – Роберт заткнул за пояс воображаемый бэтган и снова сел. – Можно посмотреть в информатории. Но Патрик сказал, что татуировка обошлась ему как целый межзвездный корабль. – Я накоплю! – заявил Джосси. Он больше не дрожал, не кашлял и не выл, в его глазах снова появился азартный блеск. – Буду работать и накоплю! Па говорит, у меня талант к мастеровым делам, к технике, всякому такому. Вырасту, поступлю техником на какой-нибудь корабль и начну копить… Роберт сомневался, что техник может заработать нужную сумму, но решил сейчас об этом не говорить. – Мой папа хочет, чтобы я стал бизнесменом, – сказал он, глядя на потемневшее озеро, над которым осталась всего пара самых стойких радуг. Ветер налетал порывами, ероша воду, сдувая с травинок длинноклювых птичек. – Хочет, чтобы я унаследовал его дело. Но я… Он запнулся. – Ну? Кем ты хочешь стать? – Джосси пихнул его в бок. – Диким разведчиком, вот кем! Последние радуги погасли, будто ужаснувшись такому признанию. – По-моему, для тебя это дело в самый раз, – сказал Джосс. – Правда? – Роберт быстро повернулся к нему. Джосси закивал. – Если для дикого разведчика главное – удача, из тебя получится самый офигительный дикий разведчик во всей Галак… Ой-я! Дождь пошел. Вода покрылась частыми точками, песок стал веснушчатым от бьющих по нему капель. Роберт вскочил, запрокинул лицо и попытался поймать капли языком. Настоящий дождь! Он и вправду стал семирадужно везучим! * * * К тому времени, как друзья добрались до дома- корабля, дождь разошелся так, что Роберт решил не приземляться. – Я полетел, пока! – крикнул он, убедившись, что крылолет благополучно опустился перед люком. – А твоя одежда?! – завопил Джосси. Он стоял рядом с крылолетом в плаще до пят, но с откинутым капюшоном. – После заберу! – отозвался Роберт и понесся прочь. Вдруг грузовой шлюз закроют из-за непогоды? Он замотал головой, отплевываясь от дождевой воды, твердя себе, что семирадужная удача не подведет: шлюз, конечно, будет открыт, иначе просто не может быть! Когда он домчался до «Твердыни», наружные створы быстро сдвигались, но Роберт успел проскочить в брешь вместе с несколькими вылетевшими из дождя челноками. Шлюз с мокрыми механизмами и людьми был еще более суетливым местом, чем шлюз с сухими, и Роберт чуть не столкнулся с аэроскейтом, мечущимся возле груженной тюками платформы. Техник на скейте истошно орал на андроидов, которые неплотно упаковали «диффузионный пенонаполнитель»; тюки на платформе со зловещим потрескиванием раздувались. Роберт благополучно миновал шлюз и понесся по коридорам старой промышленной зоны. В некоторых коридорах полностью сняли обшивку, их каркасы напоминали скелеты гигантских змей. Пролетев сквозь дюжину змеиных скелетов, Роберт спрятал модуль на складе и побежал к ближайшей транспортной кабине. Всепогодные рубашка и штаны успели высохнуть, но с его волос капала вода, и он лихорадочно размышлял, как бы пробраться в свои комнаты, не попавшись на глаза никому из… – Ты что здесь делаешь? Роберт вздрогнул и замер в трех шагах от кабины. К нему шагал Стивен с ужасно недовольным выражением лица. – Где ты был, морковка несчастная? «Тьфу на тебя!» – хотел ответить Роберт голосом Патрика, но удержался и даже не огрызнулся на «морковку». – Помогал в грузовом шлюзе, – быстро ответил он. – С какой стати? Кто разрешил? И почему ты мокрый? Ты что, вылезал наружу? Стив подошел к двоюродному брату и попытался ухватить его за воротник. Роберт увернулся. – Я упал в бассейн! – В бассейн? В грузовом шлюзе? – Ну да. Я помогал его грузить… Стивен все-таки дотянулся до воротника Роберта. – А это что? «Это» оказалось обрывком водоросли с мелкими красными листочками. Глава 8 Уборка – Ты понимаешь, как тебе повезло, что у тебя такая семья? – Понимаю… – Ты понимаешь, как тебе повезло, что о тебе заботятся, воспитывают, ни в чем тебе не отказывают? – Понимаю… – Судя по твоему поведению – нет! Как ты мог так поступить? Как мог не подумать о чувствах людей, которые… – Меня интересует другое, – перебил тетю Люсильду отец Роберта. – Как тебе сошло это с рук? – О, ему это с рук не сойдет! – заверила тетя. – Он будет размышлять о своем поведении до тех пор, пока… – Я о другом. – Скиолитовый король встал и подошел к сыну. Роберт стоял посреди разоренной голой комнаты, которая раньше была гостиной семейства Сингер, и рассматривал свои ботинки. Услышав мерные отцовские шаги, он опустил голову еще ниже. – Я понимаю, сейчас на «Твердыне» такая обстановка, что вполне возможно пробраться в грузовой шлюз и спрятаться на платформе с контейнерами… – Нет, как ему только пришло такое в голову! – возмутилась тетя. – Подожди, Люси, – перебил Гарольд Сингер. Роберт макушкой чувствовал его пристальный взгляд. – Итак, тебе удалось незамеченным покинуть космосити с одной платформой и вернуться сюда с другой. Но последние контейнеры с оборудованием отправлялись с «Твердыни» между девятью и десятью утра, а сейчас… – Шестнадцать пятнадцать по местному времени! – быстро доложил Стивен. – То есть, ты шесть часов бродил в одиночку за пределами космосити. Так? Пауза затянулась, и Роберт понял – отца в отличие от тети действительно интересует его ответ. – Ну… Ага. – Не «ага», а «да»! – одернула тетя Люсильда. – Что за манеры, где ты этого набрался? – Подожди, Люси! – резко бросил Гарольд Сингер, и тетя с негодующим «Вместо того, чтобы сказать мне спасибо…» отошла в сторону. Роберт так и не поднял головы, но ясно представил себе выражение тетиного лица: уголки сжатых губ опущены, тонкие брови негодующе перекошены. – Ты провел целый день в местности, где мои биологи насчитали девять опасных и двадцать три потенциально опасных для человека животных и растений, – продолжал отец. – По-твоему, это ра- зумный поступок? Наступила длинная пауза, во время которой Роберт успел во всех деталях рассмотреть полуоторванную магнитную застежку своего правого ботинка. В полутора метрах от этого ботинка нетерпеливо притоптывал новый отцовский «буллит», стоивший, наверное, больше, чем патрикова «Леди Удачи». – М-м… – наконец промычал Роберт. – М-м… Нет… – Что – «нет»? – Это безумный поступок… Отцовский ботинок замер. – Тогда зачем тебе понадобилось так рисковать? С каких пор тебе стало не хватать жилых зон «Твердыни» – двадцати квадратных километров? – Да! Чем тебе не по вкусу здешние парки и оранжереи, где не ползает всякая гадость? – голос тети снова зазвучал рядом. – Элитные цветы, климат-контроль, бассейны с очищенной водой, океанариум с настоящими рыбами… – Какие они там настоящие! – выпалил Роберт. И, прежде чем тетя успела оскорбиться за рыб, которых отбирала сама, быстро добавил: – Просто на «Твердыне» я уже все знаю… – Поэтому решил тайком отправиться исследовать неведомое? – спросил отец. Низкий голос звучал скорее задумчиво, чем сердито, и Роберт молча кивнул. – Чтобы отправиться в такую вылазку, нужно большое безрассудство. А чтобы вернуться из нее целым и невредимым, нужна большая удача, – сказал Гарольд Сингер. – Остается надеяться, что удачливости в тебе больше, чем безрассудства. – Гарольд, как, ты больше ничего ему не скажешь? – воскликнула тетя Люсильда. Роберт вскинул голову: отец шагал к черному прямоугольнику, оставшемуся на стене там, где раньше загорался иллюзорный камин. – Роберт будет сидеть в детской, пока не закончится строительство дома, – приостановившись, бросил через плечо глава семейства Сингер. – Остальное, полагаю, ты скажешь ему сама. А у меня через три минуты важные переговоры. Он шагнул в прямоугольник и исчез. Стивен поспешил за дядей, напоследок кинув на двоюродного брата злорадный взгляд. Тетя Люсильда встала, сделала глубокий вдох, приложила руку к сердцу – и начала говорить… * * * Первый день наказания Роберт бродил по своим комнатам, пытаясь избавиться от тетиных слов, прочно застрявших в голове. Избавиться от них было трудно. «Стыд и позор», «ты чудовищный эгоист», «я живу только ради семьи, а тебе все это безразлично» и многое другое шлялось вместе с ним туда-сюда, вместе с ним обедало и вместе с ним шлепнулось вечером на кровать, чтобы долго не давать уснуть. На второй день наказания Роберт попытался читать мыслекниги, но даже в любимых «Приключениях капитана Питера» мыслеобразы получались такими тусклыми и унылыми, что вскоре он бросил это занятие. С фильмами-альтернативками тоже все шло наперекосяк: персонажи злобно противились его командам, концовки получались мрачными и безнадежными. В игровом зале Роберту быстро надоело парить в потоках теплого ветра над глубоким каньоном, бродить по затонувшему кораблю в поисках сокровищ и отстреливаться от нападающих со всех сторон монстров. Если бы вместе с ним развлекался Джосси, азартно вопя: «Уй-я-а!», было бы совсем другое дело, а одному было скучно, скучно, ску-у-учно… Роберт подобрался к двери, отделяющей его комнаты от комнат Стивена, и посигналил. Он почти не надеялся, что Стив откроет, но тот открыл – и задрал брови аж до прически, в точности копирующей прическу Гарольда Сингера. – Стив, поиграем, а? – заискивающе сказал Роберт. – Это чтобы я – с тобой – играл? – переспросил Стивен таким тоном, будто двоюродный брат предложил ему взорвать «Твердыню». – Ну мы же играли раньше… У меня есть новый «Последний натиск», – Роберт показал лежащий на ладони шарик с игрой. – Исчезни, – велел Стивен и захлопнул дверь. Роберт ушел в спальню, превратил кровать в озеро, упал на нее и стал смотреть на плавающих под упругой поверхностью разноцветных рыбок. Стоило пошевелиться, и темно-синяя «вода» начинала играть разными цветами, от аквамаринового до лазурного, а рыбки пускались наутек. Под «водой» виднелось ненастоящее песчаное дно с ненастоящими крабами, вокруг тихо шумел ненастоящий ветер, гоня на берег ненастоящие волны… Только тоска была настоящей. Серая унылая тоска. На третий день наказания Роберт засел в учебном информатории, изучая изображения и описания разных инпов. Ни один из инпов, информацию о которых ему удалось разыскать, не был похож на Мяушшу. Доступ к сведениям о пяти расах оказался закрыт, все запросы приводили к твердому ответу инфогида: «Запрещено родительским контролем!» Такой же ответ Роберт получил, когда попытался найти информацию о разумных роботах. Сводка об Ориноксе имелась в открытом доступе, но что толку с координат планеты и краткого описания ее климата, географии и населения? О татуировках, приносящих удачу, информаторий не знал, а если знал, зловредно помалкивал: «инфогад» был начеку. Покусав губу, Роберт спросил: – Олле, андроиды могут разладиться? Тетя Люсильда выбрала племяннику в инфогиды крошечного лупоглазого лемура Олле, потому что лемур был «очаровашкой». Роберт просил громадного саблезубого тигра, но не смог переубедить тетю. – Прошу уточнить вопрос, – хлопая круглыми глазами, сказал лемур. – Андроиды могут делать то, для чего они не созданы? – Это исключено. Роберт подумал и задал новый вопрос: – Олле, андроид может напасть на человека? – Ответы на запросы, касающиеся агрессивных действий, запрещены родительским контролем. – Нитуб! – О нитубах сведений нет, – ответил лемур. В голосе «очаровашки» Роберту послышалось злорадство, и он хлопнул инфогида по макушке. Конечно, лемур и глазом не моргнул, а ладонь, пройдя сквозь него, коснулась сенсорной кнопки, и вместо вращающейся на трехмерном экране планеты Оринокс появился океанский берег с высокими волнами. Казалось, океан вот-вот ворвется в комнату. – Чтоб ты утопился, Олле, – пожелал Роберт, встал и вышел из информатория. Две трети соседней комнаты занимал круглый бассейн, вокруг него лежали искусственные камни в виде крабов и черепах, по голубому искусственному небу плыли искусственные облачка. Роберт разделся, нырнул в теплую воду, лег на спину и уставился в небо-потолок. В комнате раздались тихие шаги. Роберт вскинулся, слегка загребая руками, и увидел, что к бассейну идет андроид-уборщик в желтой униформе, гоня перед собой очиститель – или как там называется штуковина, которая всасывает все соринки, а после ионизирует воздух. Роберт никогда не интересовался уборщиками и их техникой, но после встречи со спотыкающимся болванчиком в шлюзе, после столкновения с посыльным в коридоре подозрительно уставился на этого, желтого. Обычный уборщик, с обычной клипсой для приема команд на мочке левого уха, с черной манжетой на левой руке. На манжете поблескивал десяток кнопок для управления диском-очистителем, который то плыл над самым полом, то взмывал к потолку в погоне за невидимыми пылинками. В большинстве мест «Твердыни» очистители летали сами по себе, но в жилых комнатах за ними присматривали андроиды. Роберту надоело наблюдать, как диск и уборщик медленно движутся вокруг бассейна. Пора было пообедать, заказав синтезатору все самое вкусное и самое неполезное… Диск ринулся на мальчика, как хищный чехвост. Если бы Роберт краем глаза не следил за очистителем, он получил бы удар по голове. Когда диск взбесился, Роберт держался за камень-краба, собираясь вылезти, и только в последний миг успел оттолкнуться от камня и нырнуть. С оглушительным «ПЛЮХ» диск врезался в воду, чуть-чуть разминувшись с его плечом. Фыркая, отплевываясь, Роберт всплыл и увидел, что уборщик стоит у края бассейна и смотрит на него. От этого тупого, ничего не выражающего взгляда мальчика тряхнула дрожь. – Убирайся! Пошел… Андроид повертел шпенек на манжете, и диск вырвался из-под воды. Вот и ответ на вопрос: «Может ли андроид напасть на человека». Роберт не хотел такого ответа! Вскрикнув, он снова нырнул – как можно глубже. Плавать очистителям не полагалось, они умели только летать… И падать. Диск упал в бассейн с такой силой, что ушел в глубину почти на метр. Всем телом ощутив, как содрогнулась вода, Роберт поплыл к середине бассейна. Ближе к краям ему было по грудь, посередине – выше головы. На глубине диск его не достанет. Новый тяжелый удар, сзади и справа. Диск старался поразить жертву. Наверное, андроид с берега видел сквозь прозрачную воду, куда плывет Роберт, и направлял свой нитубский очиститель туда. У Роберта замелькали круги перед глазами, сдавило в груди: ему нужно было вдохнуть! Всплыв, он лихорадочно огляделся. Уборщик стоял на прежнем месте, неподвижный, как каменный столб. Диск вращался между бассейном и потолком, разбрызгивая капли воды. – Папе… скажу! – хватая ртом воздух, крикнул Роберт. – Отправишься… в конвертер! Андроид прикоснулся к манжете. – А-а! Роберт снова нырнул, спасаясь от спикировавшего на него диска. Гулкий удар. Еще один удар, ближе. Роберт увидел, как черный диск прошил голубую воду, прежде чем уйти вверх и исчезнуть из виду. Мысли мальчика метались, как паникующие рыбы. Запереться в соседней комнате? Но ему не дадут туда добраться: диск врежется в него, как только он начнет вылезать из бассейна. На этот раз Роберт побил собственный рекорд пребывания под водой, хватаясь за искусственные гладкие камни на дне, чтобы удержаться на глубине… И вдруг почувствовал, как пол начал выгибаться, толкая его наверх. – Немедленно всплыть! Опасно для жизни! Немедленно всплыть! Вибрирующий голос наполнил комнату, проник под воду – включившийся контроль безопасности «спасал» готового утонуть ребенка. Ужас скрутил Роберта больнее судороги. «Не надо!!!» Он чуть не завопил это вслух. Диск врезался в воду совсем близко. Роберт рванулся вверх, быстро вдохнул и попытался снова нырнуть на глубину, но глубины в бассейне больше не было – пол продолжал подниматься. – Немедленно покинуть бассейн! Спускаю воду! Контроль безопасности разошелся не на шутку. Вода и вправду начала стремительно убывать, по комнате разнесся сигнал тревоги… А секунду спустя сквозь тонкое завывание пробился пронзительный голос: – Роберт! Чем ты там занимаешься? Знакомый, недовольный, замечательный голос! Роберт, кашляя, встал по бедра в воде и обвел комнату диким взглядом. Андроид исчез. Диск-очиститель тоже исчез. Еще через пару секунд исчезла и дверь, отделяющая бассейн от информатория. В проеме стояла тетя Люсильда в длинном переливчатом платье цвета морской волны. Сигнал смолк. Расплескивая воду, Роберт побежал к краю, вылез, бросился к тете и с разбегу обхватил ее руками. – Ай! – взвизгнула тетя Люсильда. – Мое новое платье! – Меня… хотели… убить… – Роберт жадно глотал воздух, но никак не мог отдышаться. – Терпеть не могу твои дурацкие игры с погонями и убийствами. Вместо того чтобы думать над своим поведением, ты резвишься! Тетя Люсильда расцепила руки племянника и оттолкнула его. – Честное слово! – взмолился Роберт. – Меня хотел убить андроид-уборщик! Тетя возвела глаза к облачкам, страдальчески перекосив брови. – Тебе почти одиннадцать. А ведешь себя как пятилетний. – Меня правда чуть не убили! Андроид напустил на меня… – Вижу, трех дней было мало, чтобы в тебе проснулась совесть, – отряхивая платье, перебила тетя Люсильда. – Я бы оставила тебя здесь еще на недельку… – Не надо! – …Но на это нет времени. Наш новый дом готов, скоро начнется праздник открытия. Я подберу тебе одежду, приведи себя в приличный вид и пойдем. Хорошенько просуши волосы! Глава 9 Поместье Виндзор – А где папа? – спросил Роберт. Тетя не желала его слушать, оставалась надежда на отца. Если андроид напал на Роберта прямо в детской, можно не рассказывать о случившемся в дальних тоннелях, о спрятанном на заброшенном складе «шуляке». Но о том, что случилось в бассейне, он расскажет, и пусть папа что-нибудь сделает! Сидя рядом с тетей Люсильдой на сиденье гравибуса, Роберт не спускал глаз с гладкого затылка андроида-шофера. Шофер ни разу не обернулся, ни разу не повел оттопыренным ухом с мыслеклипсой… Но вдруг он – тот самый убийца? Сперва Роберта чуть не скинул с мостков андроид-техник, потом на него напал посыльный, теперь вот уборщик… Роберт не сомневался, что это один и тот же андроид (не может такого быть, чтобы разладились сразу три!) А раз убийца умеет переодеваться, что ему стоит переодеться в шофера? Нет… Этот андроид привез тетю на «Твердыню». Он не мог быть одновременно в гравибусе и в бассейне. Значит, убийца остался в космосити. – Тетя Люсильда, где папа? – снова спросил Роберт. – У Гарольда деловые переговоры с кем-то из гостей, – недовольно сказала тетя. – Твой отец даже в праздник не может забыть о делах. – Мы скоро прилетим? Тетя Люсильда наконец-то улыбнулась. – Не терпится увидеть новый дом? – Она обернулась и кивнула. – Так, космосити отправили на утилизацию. – А? Роберт тоже обернулся – и привстал. «Твердыня» висела в полумиле над землей. – Как «на утилизацию»? Тетя пожала плечами. – А что еще делать с этой рухлядью? Гарольд продал космосити на какую-то орбитальную свалку, где утилизируют всякое старье. На «этой рухляди» осталась самая драгоценная вещь Роберта – модуль «шуляк», без которого он не сможет добраться до Джосси и его семьи. Пройти пешком много миль по местам, где отцовские биологи насчитали кучу опасных тварей? Тут вряд ли поможет даже семирадужная везучесть. – А мои вещи? – тихо спросил Роберт. Тетя снова пожала плечами. – В Виндзоре для тебя приготовлены девять комнат, в них есть все, что нужно. Еще три комнаты мы откроем в день твоего рождения… Если будешь хорошо себя вести. Роберт не сводил глаз с покидающего Везуху космосити. «Шуляк» утилизируют… Но и андроида-убийцу утилизируют тоже! Четвертый, семейный, шлюз закрылся, как только гравибус вылетел из космосити, все остальные шлюзы наверняка были давно уже закрыты. Убийца угодил в западню! – Йо-хо! – выкрикнул Роберт. Тетя Люсильда строго взглянула на племянника, но смягчилась при виде его сияющего лица. – Нравится? Да, вот он, Виндзор! Над парком еще работать и работать, но дом уже готов. Роберт посмотрел вперед и забыл обо всем на свете. Надвигающийся замок был как будто целиком сделан из воды. Лес высоких полупрозрачных башен переливался голубым и синим; на шпилях развевались узкие бело-синие флаги; сквозь самые тонкие башни просвечивали облака. – Неужели внутри все тоже прозрачное? – Изумительно, правда? – ответила вопросом на вопрос тетя Люсильда. – Этот замок, Рыжуля, спроектировал знаменитый Ти Би Джой, лучший в Галактике специалист по полиморфным домам… – Что такое «полиморфные дома»? – Дома, которые могут менять свой облик. Роберт снова обернулся. Космосити поднялся так высоко, что его тень накрыла край парка. То, что всю жизнь было единственным миром Роберта, отправлялось на утилизацию. Как можно утилизировать целый мир? – У нас на «Твердыне» тоже есть комнаты, меняющие облик, – сказал он. – Полиморфные дома меняются целиком, не только внутри, но и снаружи, – слегка обиженно отозвалась тетя Люсильда. – У нашего дома двести пятьдесят три внешних облика, а сменных дизайнов внутренних интерьеров еще больше. Ти Би Джой предложил, чтобы сегодня дом был в морском стиле, но завтра он станет настоящим Виндзорским замком… – Каким-каким замком? – Виндзорским. В этом замке на Старой Земле была резиденция британских королей. Не представляю, как они ютились, бедняги, на жалких пятидесяти тысячах квадратных метрах! Наш Виндзор намного просторнее… – Волна!!! – завопил Роберт, выбросив руку вперед. За замком поднялась громадная темно-синяя волна с загнутым пенным гребнем, заслонила собой солнце – и ринулась вперед, сметая флаги, поглощая полупрозрачные стены, подминая под себя башни, ломая перекинутые между башнями галереи… С зеленого поля перед замковыми воротами, где собралось множество людей, взмыл истошный многоголосый вопль, к нему присоединился тонкий визг тети Люсильды внутри гравибуса. Роберт зажал уши, но не зажмурился – и увидел, как волна ахнула вниз… Ахнула и исчезла, рассыпавшись белыми клочьями пены. Вскоре пена рассеялась без следа, а на месте водяного дворца появился замок из ярко-желтого камня в кольце зубчатой стены, со своим сложным узором башен и галерей. Волна как будто стерла одно жилище и оставила на его месте другое. – Полиморфный дом – это офигительно круто! – крикнул Роберт, подпрыгивая на сиденье. – «Офигительно»? «Круто»? – нетвердым голосом переспросила тяжело дышащая тетя Люсильда. – Где ты набрался таких слов, Рыжуля? Невозмутимый андроид опустил гравибус на поле перед высоченными двустворчатыми закрытыми воротами. Роберт выскочил на траву – и очутился в таком скоплении народа, в каком ни разу в жизни не бывал. Повсюду звенел колеблющийся смех, звучали громкие возбужденные голоса: гости Виндзора все еще переживали нашествие иллюзорной волны. Между гостями кружили летающие подносы с напитками и закусками, останавливаясь, если кто-нибудь протягивал к ним руку. Откуда-то доносилась негромкая музыка, и Роберт, покрутив головой, увидел, что это поют большие и маленькие фонтаны – вися в воздухе по периметру поля, они плавно изгибались, танцуя под жизнерадостный мотив. Из некоторых фонтанов били разноцветные струи, гости подставляли под них свои бокалы. От пестрых нарядов рябило в глазах. – Госпожа Сингер-Дюпо-он! Наконе-ец-то! И, как я понимаю, юный Ро-оберт? Как вам понравился мой маленький сюрпри-изик? Человек в синем обтягивающем костюме – гибкий, невысокий, еще не старый, но серебристо-седой – зубасто улыбнулся Роберту и прижался губами к руке тети Люсильды. Роберт хихикнул. Так целовали дамам ручку мужчины в мыслеобразах из тетиных книг, и это всегда казалось ему очень смешным. Тетя не засмеялась, а вспыхнула и пролепетала: – Ти Би Джой… Вы все-таки прибыли на новоселье… Как замечательно! – Разве я мо-ог пропустить открытие самого грандио-озного на моей памяти жили-ища с самой очарова-ательной в Галактике хозяйкой? Отпустив руку тети Люсильды, Ти Би Джой снова сверкнул ослепительно-белыми зубами. Тетя нервно поправила волосы и тоже улыбнулась. – Ваш сюрприз… Волна… Это было изумительно!.. – Рад, что вам понра-авилось, – лениво сказал Ти Би Джой. – Конечно, это лишь ма-аленький штришок морского облика дома и спо-особ удивить гостей, но выглядит эффектно, не та-ак ли? – последние слова он произнес, переведя взгляд на Роберта. Тот быстро закивал. – Еще как! – Отли-ичненько. Вот Януария такими эффектиками да-авно уже не удиви-ишь… – О, да вы не один! – воскликнула тетя Люсильда, когда рядом с Ти Би Джоем возник высокий худой юноша, от шеи до пят затянутый в зеленую чешую. – Как мило! Рыжуле будет полезно пообщаться с другим ребенком, он у нас немножко диковат… Она взъерошила волосы племянника. Роберт, поморщившись, отстранился. – Ты инп? – выпалил он, уставившись на Януария. Архитектор перестал блестеть зубами, Януарий нахмурил разноцветные брови (правая была зеленая, левая – красная). – Роберт! – возмутилась тетя Люсильда. – А чего он такой чешуйчатый? Я недавно смотрел в информатории про скиллов, так вот он – вылитый скилл! Януарий провел рукой по чешуйкам на груди и выпрямился во весь рост (он был на полголовы выше Ти Би Джоя). – Между прочим, – процедил он, – мой костюм стоит больше, чем вся твоя… – Костюмчик, конечно, не са-амый удачный, – снова включив белозубую улыбку, перебил Ти Би Джой. – Но у моего сыно-очка свои понятия о том, что ему к лицу-у. Может, дадим деткам познакомиться полу-учше, госпожа Сингер, а сами обсудим кое-какие вопро-осики, касающиеся обустройства вашей уса-адьбочки? – Да-да, конечно, – завороженно глядя на архитектора, закивала тетя Люсильда. – Вопросики… Усадьбочка… Разумеется! Рыжуля, веди себя прилично, умоляю, – наклонившись к племяннику, прошептала она, – чтобы мне не пришлось за тебя краснеть! Ти Би Джой подхватил тетю под руку и увлек прочь, а Роберт и сын архитектора остались вдвоем – среди трех сотен людей. Сквозь музыку и гул голосов прорывался баритон Стивена, важно роняющего такие слова, как «инвестиции», «абсолюция» и «вариационная маржа». Роберт приподнялся на цыпочки, но не сумел разглядеть двоюродного брата в калейдоскопе гостей. – И чем тебе не нравится мой костюм? – сложив руки на груди, осведомился Януарий. – Вообще-то он клевый, – неуверенно сказал Роберт, но, не удержавшись, добавил: – Просто ты в нем похож на ящерицу. Януарий фыркнул и тряхнул волосами, слева – зелеными, падающими на плечо, справа – красными, заплетенными в короткие косички. – «Клевый»… Кто так говорит, трудяги на скиолитовых разработках? Между прочим, я отчасти и есть ящерица. – Как это? – не понял Роберт. На всякий случай он заглянул за спину сына архитектора – нет ли у того хвоста. Хвоста не было. Януарий страдальчески возвел глаза к небу и снисходительно объяснил: – На прошлый день рождения мне подарили усиленные гены ящерицы. Теперь я – лизардмэн, человек-ящерица. Гены стоят баснословную кучу денег, но цена для моего отца не вопрос. Не поверишь, во сколько ему обошелся этот унибрас- лет… Януарий продемонстрировал широкий сине-серебряный браслет на левом запястье, небрежно к нему прикоснулся – и его чешуйчатый костюм сменился черной с алым узором рубашкой, такими же штанами и высокими обтягивающими черными сапогами. – Ну, как тебе этот наряд? – небрежно спросил он. – Офигительно! – честно ответил Роберт. Его впечатлила не сама одежда, а возможность мгновенно переодеваться. Он даже не знал, что есть унибраслеты, которые такое умеют! Покусав губу, он спросил: – А андроид мог бы это проделать? – Что проделать? – Ну, так же переодеться с помощью унибраслета? Януарий сверху вниз посмотрел на Роберта и дернул зеленой бровью. – Ты и вправду какой-то дикий, не знаешь простейших вещей. Хотя… Что с тебя взять, ты всю жизнь безвылазно проторчал в космосити, да и сколько тебе там лет… – Между прочим, почти одиннадцать! А тебе? – Пятнадцать, мой юный друг. Скоро будет шестнадцать. И в браслетах я разбираюсь получше многих спецов. У андроидов нет гуманоидных идентификаторов, малыш. А без контакта с идентификаторами унибраслеты не работают. – Сам малыш! Слушай, а зачем тебе гены ящерицы? Януарий длинно вздохнул, всем своим видом говоря: «Какой же ты тупой!» – Может, ты слышал, что ящерицы умеют регенерировать – отращивать взамен оторванных новые хвосты, даже лапы?.. – Не только ящерицы, – перебил Роберт, торопясь доказать, что не такой уж он дикий и тупой. – Скиллы тоже умеют регенерировать. – При чем тут скиллы? – поморщился Януарий. – Гены инпов нам не подходят. Другое дело – усиленные гены земной ящерицы. Благодаря им я могу отрастить новую руку или ногу, а про синяки и царапины давно и думать забыл. Вот бы Джосси с его невезучестью и шрамами такие гены! А еще ему не помешали бы гены рыбы, чтобы он мог плавать, как рыба. Час назад рыбьи гены не помешали бы самому Роберту. Вспомнив недавний ужас в бассейне, Роберт оглядел лужайку, где между гостями расхаживали андроиды в красной с золотом одежде, ловко держа на одной руке подносы с бокалами, вазочками и тарелками. Летающие подносы не хуже слуг разносили угощение, но тетя Люсильда говорила, что слуги-андроиды – это престиж. Андроиды-уборщики, андроиды-шоферы, андроиды-посыльные… Роберт заново возликовал, что никакой престиж больше не попытается его убить. Януарий взял бокал с летающего подноса, сделал глоток и с видом знатока почмокал губами. – Свирское пятилетнее. Букет неплох, но послевкусие недостаточно переливчатое. – Послевкусие? Роберт попытался ухватить такой же бокал, но поднос развернулся к нему другой стороной, предлагая стаканчики с безалкогольной шипучкой. Януарий захихикал. – Да, малыш, немногому ты научился в своей космической жестянке. Я-то в твои годы повидал больше планет, чем у тебя весну… По ушам ударил знакомый скрежещущий вопль, и Януарий, выронив бокал, низко пригнулся и прикрыл голову руками. Роберт успел только ойкнуть, когда сверху спикировал чехвост – сплошные когти и зубы. Вслед за первым чехвостом с неба обрушилась целая стая, но в десяти метрах над лужайкой хищников остановила невидимая преграда. Чехвосты били по преграде крыльями, полосовали ее длинными когтями, разевали зубастые пасти, но отлетали в сторону, вспугнутые голубыми вспышками, которые выбрасывал силовой купол. – Виндзор полностью защищен от агрессивной местной фауны! – загремел откуда-то сверху гулкий голос, перекрыв взволнованный гомон толпы. Кроме Януария, никто больше не пригнулся, хотя многие гости ежились, когда крылатые чудовища врезались в купол над их головами. – Сейчас вы наблюдаете атаку pterosaurus kertisia, крылатых хищников, названных в честь техника Теодора Кертиса – первой жертвы этих созданий. Девять дней назад мистер Кертис подвергся нападению крупного экземпляра данного вида, но сейчас его здоровью ничто не угрожает, спустя две недели он закончит курс регенерации левой руки и правой ноги… Януарий выпрямился, сделав вид, что нагнулся только затем, чтобы подтянуть голенище сапога. – Если бы у этого нищеброда были усиленные гены ящерицы, – надменно заявил лизардмэн, – он бы уже регенерировался! Убедившись, что добыча им не по зубам, чехвосты с обиженными воплями взвились под небеса. – …Через пять минут начнется праздник открытия Виндзора, – продолжал вещать голос, – после которого вы сможете познакомиться с другими представителями местной фауны – как живыми, так и голографическими – обнаруженными к сегодняшнему дню на Сингериане… – На какой такой Сингериане? – удивился Роберт. Януарий смерил его презрительно-сочувствующим взглядом. – Ты не знаешь, как называется планета, на которой ты живешь? Твой отец назвал эту планету вашей фамилией, малыш. Похоже, родственники держат тебя вместо песика – треплют по головке, но ни о чем не рассказывают… Роберт вспыхнул и сжал кулаки. – Давно не регенерировался, да? Сейчас как оторву тебе чего-нибудь! Януарий медленно растянул губы в ухмылке. – Давай, малыш, оторви. Мечтаю это увидеть. Роберт шагнул вперед, но замер, услышав тетин голос: – Я вижу, вы уже подружились, ах, как славно! Тетя Люсильда, улыбаясь какой-то лихорадочной улыбкой, вынырнула из толпы и протянула руку, чтобы потрепать Роберта по волосам. Тот увернулся. – Дру-ужба между нашими семьями – как раз то, что на-адо, – сказал Ти Би Джой, возникнув вслед за тетей с бокалом в руке. – Сынок, ты уже преподнес Роберту пода-арочек? Януарий молча насупился. – Какой подарочек? – встрепенулась тетя Люсильда. – Януарий преподно-осит детишкам моих любимых клие-ентов памятные вещи-ицы, – объяснил архитектор. – Такая у нас тради-иция. Что может быть лучше семейных тради-иций? – Да-да, вы правы! – загипнотизировано закивала тетя. – Традиции… Совершенно верно… – Отведи Ро-оберта на «Звездную Сла-аву», – широко улыбаясь, обратился к сыну Ти Би Джой. – Пусть мальчик выберет, что ему понра-авится. – Может, после праздника? – нерешительно спросила тетя Люсильда. – Гарольд вот-вот освободится, и начнется церемония открытия… – Думаю, мальчикам лучше пойти сейча-ас, – кру-тя в руке бокал, с загадочным видом протянул архитектор. – Я осмелился ввести в церемонию пару сюрпри-изиков, не предназначенных для детских гла-азок… – Роберт! – громко сказала тетя Люсильда. – Немедленно отправляйся с Януарием за подарком! * * * Церемония началась в тот миг, когда мальчики выпрыгнули из гравибуса на краю поля, на котором стояли космические корабли. Грянула музыка, из-за желтых зубчатых башен рванулись сполохи, раскрасив небо в радужные цвета; потом краски собрались в крутые дуги, и по ним поскакали гигантские белые единороги. – Из-за тебя я пропущу все самое интересное! – сердито бросил своему спутнику Януарий. – Радуги ненастоящие, – тоном знатока заявил Роберт. – Настоящие в сто раз красивее. И послевкусие у них лучше! – Что ты понимаешь, – Януарий пинком отворил люк громадного корабля. – Заходи давай, быстрей! Роберт зашел так быстро, что чуть не наступил Януарию на пятку. Подарок не очень его интересовал, но ему хотелось посмотреть на «Звездную Славу», звездолет Ти Би Джоя. Может, корабль архитектора тоже полиморфный? Роберт успел увидеть только начало громадного коридора, уходящего в серебристый полумрак: Януарий обернулся, схватил гостя за руку, втащил в ближайшую дверь и сказал: – Выбирай! – Ух ты-ы! – выдохнул Роберт. Комната величиной с гостиную на «Твердыне» была от пола до потолка забита самыми разными вещами. На подставках стояли скейты-антигравы, в витринах швырялись искрами девчачьи побрякушки, на стене висели игрушечные бластеры и плазмоганы, на полу сидели большие игрушечные зверята: они повернулись к вошедшим и захлопали глазами, издавая умильные звуки. На полках громоздились прозрачные коробки с шариками разных игр, вдоль одной стены выстроились модели звездолетов, вдалеке Роберт увидел даже детский ракетодром…. – Возьми унибраслет, – нетерпеливо предложил Януарий, кивнув на полку слева. – Они, конечно, простенькие, не то что мой, но у тебя-то вообще никакого нет. – Нет уж. Мне на день рождения подарят унибраслет еще лучше твоего, – ответил Роберт, не зная, на что смотреть в первую очередь. – Вон там – куча детских аттракционов, – показал Януарий. – Выбери уже что-нибудь! Я из-за тебя пропущу весь праздник! – А это что такое? Роберт подошел к трем большим прозрачным шарам с сиденьями внутри – каждый шар был чуть выше его головы. – Мыслелеты! – с видом мученика простонал Януарий. – Ты что, никогда не видел мыслелетов? – Неа. А как они… Сын архитектора оттолкнул Роберта, ткнул в большую кнопку на боку ближайшего шара (купол бесшумно скользнул назад), впихнулся на сиденье, неловко согнув длинные ноги, снял с подлокотника широкий серебристый обруч и водрузил на свои разноцветные волосы. – Надел мыслепередатчик – и лети, куда захочешь, надо только представить себе, что летишь. Шар плавно поднялся на метр от пола, повисел и опустился обратно. – Уле-ет! – выдохнул Роберт, впечатленный до глубины души. – Еще он может катиться, – скороговоркой сообщил Януарий. Купол задвинулся, и шар покатился на Роберта, заставив его отпрыгнуть. При этом сиденье внутри оставалось неподвижным, крутилась только прозрачная оболочка мыслелета. – И далеко на нем можно докатиться? – с сильно бьющимся сердцем спросил Роберт. – Какой мощности в нем скиолит? – Спятил? Какие скиолиты, это же детская игрушка, – Януарий убрал купол и высунул ноги наружу. – Здесь стоит магнетитовая батарея, и одного заряда хватит, чтобы облететь вокруг вашего парка десять раз. Бери и катись отсюда, а? – Беру! – радостно закивал Роберт. – И качусь! Уже выкатываюсь! Януарий вздохнул с таким облегчением, будто только что успешно регенерировал руку или ногу. Глава 10 Катастрофа Януарий вывел шар из «Звездной славы», прыгнул в гравибус и исчез в рвущихся от спецэффектов небесах, а Роберт остался осваивать подарок. Катиться у него получилось сразу – достаточно было наметить какую-нибудь цель и мысленно устремиться к ней. Зависать на высоте внутри прозрачной штуки было сперва страшновато: руль в мыслелете отсутствовал, и Роберт, глядя вниз, вцеплялся в подлокотники кресла и испуганно думал: «Сейча-ас упаду!» В ответ на такие мысли шар и вправду начинал падать, но в нем имелась защита от приступов паники малолетних пассажиров: в метре над землей он замедлял падение и мягко опускался на траву. Убедившись, что разбиться в мыслелете невозможно, Роберт принялся носиться над полем со звездолетами, радостными воплями встречая вылетающие из-за замка праздничные чудеса. Пластик шара вибрировал от музыки, Виндзорское поместье то и дело озарялось разноцветными огнями: в темно-синем вечернем небе огнедыщащие драконы пускались в погоню за пылающими кометами, световые кони мчались по иллюзорному Млечному Пути. Никто из семьи не видел, что вытворяет Роберт, – жизнь была прекрасна! Наконец, музыка выдала последний торжественный аккорд и стихла, сияющая птица распахнула крылья от горизонта до горизонта и медленно погасла, и Роберт поднял шар высоко в опустевшее небо, чтобы оттуда как следует рассмотреть замок. Ярко подсвеченный снизу и со всех сторон, замок был офигительным: золотистый, весь в башнях, воздушных мостиках, галереях, с разноцветными окнами… Но Роберту вдруг стало неуютно и одиноко. На поле перед воротами не осталось ни одного человека, значит, праздник переместился внутрь замка. Он не знал, сколько времени бесился в мыслелете, но семья наверняка уже его потеряла. Тетя Люсильда скажет: «Где ты пропадал, я вся переволновалась!» – а то и снова засадит его под арест… Роберт перелетел через зубчатую стену и понесся над внутренним двором, выложенным светящимися желтыми плитами. По двору бродили андроиды, загоняя в шатры летающие кресла и столики; никто из слуг даже не взглянул на мыслелет, опустившийся у нижней ступеньки широкой лестницы. Двустворчатые двери были приоткрыты, из-за них доносилась музыка и гул голосов. Роберт снял с головы передатчик, вылез из мыслелета и замешкался на нижней ступеньке, прикидывая, как бы потихоньку проскользнуть внутрь и сделать вид, что он здесь давным-давно, с самого начала… Из дверей вышел андроид в красно-золотой одежде, с пустым подносом в руке, и начал спускаться по лестнице наискосок, направляясь прямиком к мальчику. Роберт замер. Слуга сильно и резко подбросил поднос, ловко поймал его за ребро и занес за плечом, глядя на Роберта знакомым тупым, неотрывным взглядом. Роберт кинулся к мыслелету, прыгнул в кресло, в дикой спешке напялил передатчик и взмыл в воздух, на ходу задвинув колпак. – Летим!!! – вслух выкрикнул он. Шар послушно рванулся прочь, но потом беспорядочно заметался, как растерянные мысли его пилота. «Папа сейчас в доме, вместе с гостями…» «Я не могу влететь в дверь! Вдруг андроид проломит своим подносом оболочку мыслелета, а потом…» «Позвать на помощь? Подождать, пока выйдет кто-нибудь из людей?» И тут Роберт заметил то, чего не замечал раньше: несколько окон были открыты, легкий ветерок выдувал из них короткие полупрозрачные занавески. Мальчик оглянулся на лестницу. Андроид быстро шел по ступеням вниз, все еще держа наготове свое странное оружие. Роберт очертя голову ринулся к ближайшему окну, направил шар в проем, вписавшись в него с точностью до сантиметра… И очутился в стае ярко-голубых птичек, сжимающих в клювах пухлые алые сердечки. Птички бросились врассыпную, роняя сердечки, а Роберт в панике сделал крутой вираж, чтобы вырваться из стаи. Птички исчезли, но перед мыслелетом возникло нечто громадное, пестро-разноцветное. Мыслелет с разгону врезался в это «нечто», и оно с громким хлюпаньем разлетелось на куски. – Аааах!.. – единым выдохом донеслось снизу. Мысли Роберта так же дружно выдохнули: «Ааах!» – и упали в обморок. Мальчик замер внутри заляпанного белым, желтым и красным шара, и мыслелет тоже замер, не получая от своего пилота никаких указаний. Все вокруг затихло, застыло, даже музыка перестала играть. Вися над круглым столом величиной с арену старинного цирка, Роберт сквозь перепачканный пластик смотрел на ошарашенных людей внизу. Лица, наряды и волосы гостей были в разноцветных пятнах, по всему столу валялись руины того, что в клочья разнес мыслелет, и птицы, побросав сердечки, с радостным щебетом клевали эти руины. Время остановилось, и Роберт всей душой пожелал, чтобы оно остановилось навсегда! Потому что он понял, во что влетел. В громадный воздушный торт. Тетя Люсильда обожала такие торты и всегда настаивала на том, чтобы они не просто появлялись на столе, а торжественно над ним взмывали: не зря же их называют воздушными! И вот теперь ее любимое лакомство оказалось на пути мыслелета. – Ро-берт!!! – донесся снизу пронзительный вопль, и время, вздрогнув, понеслось дальше. Многоголосый крик ударил в прозрачный потолок, отразился от него и накрыл затрясшийся от ужаса шар. Крики неслись отовсюду, Роберт едва успевал крутить головой, отыскивая среди крикунов своих родных. Вот Стивен счищает с волос липкий крем и, надсаживаясь, орет: – Рыжий придурок!.. Вон тетя Люсильда ломает руки, как героини ее мыслекниг, и причитает: – Да что же это такое?! На тетином платье цвета морской волны, словно пена на штормовых валах, белеют взбитые сливки. Вот дядя Альт, не обращая внимания на желтый кремовый цветок, накрывший его голову наподобие кокетливой шляпки, размахивает руками и возмущается: – Как можно летать на таком аппарате? Где балансировка? Где дифферент? Кто тебе разрешил летать на этом убожестве?.. Почти все гости что-то орут, размазывая по лицам и одежде остатки торта, а андроиды вместо того, чтобы передвигаться размеренной целеустремленной походкой, дергаются и суетятся, не зная, куда устремиться в первую очередь… Среди всеобщего хаоса Роберт мельком увидел Ти Би Джоя: откинувшись на спинку кресла с бокалом в руке, перепачканный кремом архитектор наблюдал за всем с таким белозубым интересом, как будто катастрофа с тортом была одним из его «ма-аленьких сюрпризиков». Януарий рядом с отцом сползал от хохота под стол, тряся перепачканными волосами. – Р-роберт!!! – прорвался сквозь шум яростный рявк. Гарольд Сингер встал из-за стола и отлепил от груди красную масляную розу. Роберт отодвинул колпак мыслелета и закричал: – Папа, там андроид-убийца!.. – Это ты убийца! – завопила тетя Люсильда. – Загубить такой торт!!! – Папа, но там правда… Скиолитовый король отшвырнул масляную розу и бешено гаркнул: – Вон! Роберт всхлипнул, развернул мыслелет и вылетел из зала тем же путем, каким в него влетел. * * * Он мчался над парком до тех пор, пока не заметил впереди легкое переливчатое поблескивание – границу силового поля. Граница проходила по ручью, за которым ухоженная трава и постриженные, искусно подсвеченные деревья сменялись буйным разнотравьем и дикими рощами. Роберт несколько раз обернулся, чтобы убедиться, что за ним никто не гонится, опустил мыслелет на берегу, сорвал с головы передатчик, откинул купол и вывалился из шара. Он долго лежал на траве, глядя в кровавое закатное небо, снова и снова вспоминая все, что случилось, от андроида с занесенным подносом до отцовского бешеного: «Вон!» Крем и тесто, которыми был облеплен шар, приторно воняли. Роберта тошнило от этого запаха, но его живот громко жаловался, что сегодня не получил обеда. В конце концов Роберт встал, собрал с купола пригоршню пропитанного сиропом теста и запихал в рот. Через силу проглотил приторную дрянь, растянулся у воды, напился и сполоснул лицо. Не зная, что делать дальше, он забрался в мыслелет и принялся кататься по мелководью, смывая с пластика следы крема, следы своего преступления. Десяток метров по течению, десяток метров – против, после – наискосок… Он даже не заметил, в какой момент очутился на другом берегу. Просто купол вдруг с тонким звоном облепила мошка, и Роберт понял: он выбрался за пределы защитного поля. Поля, созданного для того, чтобы не пропускать на территорию поместья агрессивную местную фауну, но запросто пропустившего внутрь андроида-убийцу и выпустившего другого убийцу, загубившего праздник открытия Виндзора. Роберт оглянулся на сияющий подсветкой парк, посмотрел на сумеречную глушь дикого поля… Передернул плечами и так резко взмыл в закатное небо, что десяток настырных насекомых размазало по пластику перед ним. «Вперед! – мысленно приказал он. – К Дому!» Его прежнего дома, «Твердыни», больше нет, в его новом доме, Виндзоре, его ничего хорошего не ждет, значит, осталось лететь к дому-кораблю – к Джосси, к Мяушше, к их странным, но добрым родителям. Вот только хватит ли у мыслелета энергии, чтобы туда дотянуть? Януарий сказал, что на одном заряде магнетитовой батареи можно десять раз облететь вокруг парка. Но Роберт невесть сколько носился над полем и замком, а мыслелет, может, даже не был заряжен на полную катушку. – Мне повезет, – сказал Роберт, хотя в последние несколько дней вовсе не чувствовал себя везучим. – Заряда обязательно хватит, мне повезет! Шар мчался, оставляя позади милю за милей. Он благополучно миновал Дикое Поле, впереди уже показался Разноцветный Лес, но тут мыслелет начал замедлять ход. – Нет! Лети! Пожалуйста, лети! Роберт мысленно рванулся вперед, не сводя глаз с приближающегося леса. Сейчас, в закатном зареве, все деревья в нем казались одинаково оранжево-красными. Роберт уже летел между лесным «пожаром» и небесным, когда шар начал снижаться, не реагируя на мысленные приказы. Несколько мгновений прошли в отчаянной молчаливой борьбе силы мысли с силой притяжения… В конце концов сила притяжения победила. Шар падал медленно, как во сне, неумолимо приближаясь к огненным деревьям. Роберт сжался, представляя, как сейчас врежется в них. Мыслелет содрогнулся, срывая листья с верхушек, рывком набрал высоту, снова нырнул… По куполу захлестали ветки, и Роберт прикусил язык: шар жестко стукнулся об одну из них. Пожар в небе погас, скрытый густыми кронами, мыслелет еще несколько раз ударился о ветки – и, как обычно замедлив падение у самой земли, плавно опустился на небольшой прогалине. Роберт длинно выдохнул и неверным голосом пробормотал: – Я же говорил, что я везучий… Как только шар окунулся в лесную темноту, его оболочка засветилась, и этого молочного света хватало, чтобы видеть в паре метров вокруг. Роберт попробовал направить мыслелет к концу прогалины и радостно вскрикнул, когда шар покатился вперед: наверное, для передвижения по земле требовалось меньше энергии, чем для полета. – Я назову тебя «Неустрашимым», если дотянешь до Дома, – вглядываясь в чащу, пообещал мыслелету Роберт. – Я раздобуду тебе скиолит вместо магнетитовой батареи! Давай, осталось уже немного! В лесу кто-то шуршал и вскрикивал, заставляя мальчика вздрагивать и испуганно таращить глаза. Сколько опасных для жизни животных насчитали отцовские биологи на Сингериане? Несколько раз ему чудилось, что в полутьме светятся зловещие багровые точки. Порой на пути попадались буреломы, но всякий раз шару удавалось продраться или перекатиться через них. И, наконец, черноту впереди разбавили красные отблески: лес редел. – Теперь уже совсем недалеко! Сбоку мелькнула громадная тень, и лапа с выпущенными когтями ударила по мыслелету, подбросив его на три метра в воздух. Глава 11 Возвращение – Пшел вон! Уйди! А-а-а! Шар врезался в дерево, пластик перед лицом Роберта покрылся тонкими трещинами. Сзади раздался гортанный рык, на мыслелет обрушился еще один удар, пославший его в просвет между деревьями. Система, удерживавшая кресло в нужном положении, продолжала работать, но Роберту все равно казалось, что его вертит и крутит внутри шара – наверное, потому, что перед глазами то возникала, то пропадала путаница трещин. Он обернулся, взглянул поверх спинки и наконец-то увидел тварь, которая решила поиграть мыслелетом в мячик. Тварь была размером с тигра из голографического зоопарка, но в отличие от тигра у нее было шесть лап, коротких и мощных. Длинное гибкое тело опоясывали яркие оранжевые и черные полосы; круглые, мерцающие красным глаза смахивали на глаза дяди Бозза; под нашлепкой кожистого носа скалилась пасть с таким множеством торчащих наружу зубов, что было непонятно, как она может закрываться. – Отстань! – заверещал Роберт, когда полосатый ужастик снова скользнул к нему, проворно перебирая шестью лапами. Бац! Одна из лап ударила по шару, скрежетнув по нему когтями. Удар выбросил мыслелет на открытое место, и он покатился по полю, озаренному закатным заревом. – К Дому! К Дому! – заорал Роберт, как будто шар мог знать, где находится дом-корабль. Но сам Роберт прекрасно это помнил – и рванул в ту сторону, заставляя себя смотреть только вперед. Мыслелет так быстро покатился по траве, что трещины на пластике, размытые скоростью, почти исчезли. Сзади снова прогремел рык, и Роберт вильнул вбок. Его преследователь проскочил мимо, развернулся гибким движением, будто в полосатом теле вообще не было костей, и ринулся на добычу. – Ниту-уб!.. Шестилапый зверь обхватил шар двумя передними лапами, разинул широченную пасть и попытался укусить мыслелет. Роберт завизжал, глядя в зияющую перед ним глотку. Длинные зубы царапали шар, язык оставлял на пластике мутные полосы слюны. С резким звуком пластик треснул, один из кинжально-острых клыков проткнул его насквозь. Роберту захотелось зажмуриться и проснуться в своей кровати на «Твердыне», но вместо этого он с таким отчаянным желанием дал мысленную команду «Вперед!», что шар ринулся напролом, подмяв под себя зверюгу. Длинное полосатое тело намоталось на шар, несколько секунд хищник с возмущенным воем царапал мыслелет когтями, потом чудище куда-то отбросило. – Вперед! Вперед! Вперед! Внутри мчащегося мыслелета свистел ветер, врываясь в трещины. Из-за трещин трудно было разглядеть, что там, снаружи, но задремавшее везенье Роберта наконец проснулось, и он увидел впереди знакомый холм с невысокими деревцами на склоне. – Вперед!!! Сзади раздался яростный рев, который гремел все громче – зверь настигал добычу. Но и Дом был уже совсем близко, так близко, что Роберт разглядел, что люк его закрыт. Шестилапый догнал шар, когда до грузовоза оставалось метра три. Удар когтистой лапы швырнул мыслелет прямиком на люк, и рев полосатого хищника, отчаянный вопль Роберта и гулкий металлический звон слились с коротким треском: пластик не выдержал и разлетелся в том месте, которым мыслелет ударился о дверь. – Откройте!!! – завопил Роберт, спрыгивая с сиденья. Кресло дернулось, толкнуло его под коленки, и он упал, вытянув руки, на скалящийся острыми осколками пробитый купол. Уперевшись ладонями в пластик слева и справа от дыры, Роберт почувствовал на своей спине жаркое вонючее дыхание и заорал уже без слов… Люк Дома скользнул в сторону, в ярко освещенном проеме возник маленький силуэт. В тот же миг хищник перестал дышать жертве в спину и как-то несолидно, обиженно взвизгнул. Обдирая одежду об острые края, всхлипывая и дрожа, Роберт пролез сквозь дыру в разбитом куполе и прыгнул в открытый люк Дома. – Робби пришел! – радостно пискнула Мяушша. – При… вет, – выдавил Роберт и рискнул обернуться, чтобы посмотреть, что там делает шестилапый страшила. Страшила горестно выл, пытаясь прорваться к добыче. Куда там! Охранник на шее Мяушши не подпускал его к кораблю, а потом люк скользнул на место, скрыв шестилапого, оборвав его вой. Роберта окутало безмятежное, пахнущее чем-то вкусным тепло. Его все еще потряхивало, лоб щекотали капельки пота, он попытался их вытереть и наткнулся рукой на обруч мыспередатчика. – Робби пришел! – заверещала Мяушша, вприпрыжку двинувшись по коридору. – Джосси, Робби пришел! Роберт неуверенно двинулся за ней, и тут из боковой двери вынырнул Джосси, одетый только в короткие лоскутные штаны. – Робби пришел! – еще раз возвестила Мяушша, упала на четвереньки и поскакала к брату. Роберт остановился. Из-за обведенных темными кругами глаз Джосси стал смахивать на Мяушшу, и он смотрел на Роберта так, что тому стало не по себе. – Привет, – пробормотал Роберт и слегка помахал рукой. Джосси молча подошел к нему, шлепая босыми ногами по металлическому полу, и так же молча обнял. – Ты чего… – растерялся Роберт. – Э-эй? Джосс цеплялся за него так, будто снова тонул, и даже сквозь куртку Роберт ощутил, какой он горячий. Он неловко похлопал Джосси по костлявой спине и чуть не обжег ладонь. – Я думал, ты больше не придешь, – сипло сказал Джосс, наконец выпустив Роберта и уставившись на него блестящими серыми глазами, очень светлыми на фоне темных кругов. – Думал, ты не хочешь со мной водиться… – Почему? – поразился Роберт. – Я же тебя чуть не утопил, – просипел Джосси и гулко закашлял. – И потом струсил… Там, на столбе… – Ты того? – Роберт повертел пальцем у виска (жест, подсмотренный у Джосси). – Меня не выпускали из «Твердыни»! Стивен поймал меня, когда я вернулся в космосити, и меня заперли думать над тем, как я плохо себя веду… – Робби? В коридоре возникли па Геф и ма Нэн. Ма Нэн ахнула и быстро покатилась вперед; па Геф, проворно перебирая ногами, следовал за ней по пятам. – Робби, детка! – ма прижала Роберта к себе. Она была теплая и удивительно мягкая. – Наконец-то! Мы просто места себе не находили… Ма отстранилась, погладила Роберта по щеке, и он невольно заулыбался, глядя в ее круглое ласковое лицо. Долгий путь сюда, темный лес, кошмарный шестилапый хищник, даже андроид-убийца – все это стало таять в памяти, как сон, растворяясь в добром тепле Дома. – Я-то прекрасно находил себе место, – сверкая линзами, возразил па Геф. – И повторял Джоссу: Робби прибудет, как только для его визита сложатся благоприятные обстоятельства… – Обстоятельства были ого-го какие! И Роберт начал взахлеб рассказывать обо всем, что случилось после того, как они с Джосси виделись в последний раз. О своем заточении на «Твердыне» (об андроиде он решил пока не гворить), о поместье Виндзор, о мыслелете («Разреши-ка взглянуть на передатчик», – живо заинтересовался па Геф), о катастрофе с тортом и о долгом пути сюда. Когда он дошел до своей встречи с полосатым страшилой, ма Нэн вскрикнула и всплеснула руками. – Милый, ты цел?! – Это тигрожуть, – определил Джосси и показал на отметины когтей у себя на плече. – Когда у меня еще не было Охранника, я хотел сделать своим питомцем маленького тигрожутика, а его мать… Он не договорил, разразившись лающим кашлем, и па Геф с ма Нэн, встрепенувшись, в один голос воскликнули: – Марш в постель! – Ты что, болеешь? – спросил Роберт. – Я – во! – сквозь кашель выдавил Джосси, показав большие пальцы, но ма Нэн стала теснить его по коридору, приговаривая: – Ложись, ложись, ложись… Робби тоже с тобой пойдет. Подождите в комнате, пока я приготовлю ужин! * * * Комната, в которой очутился Роберт, была даже меньше рубки «Леди Удачи». В тесной коморке стояли двухъярусная деревянная кровать, продавленное кресло и крошечный столик в углу. Над столиком чернел круглый иллюминатор, к вертикальному брусу между нижней и верхней койками была привинчена лампа на гибкой ножке, почти всю стену напротив кровати занимали полки, уставленные множеством загадочных предметов, среди которых Роберт опознал только миниатюрную модель крылолета. Мяушша проворно забралась на верхнюю койку и затаилась там, поблескивая голубыми глазищами, а Джосси поднял с нижней постели знакомый плащ и спросил: – Заберешь? – Ладно, оставь себе, – отмахнулся Роберт, с любопытством оглядываясь по сторонам. Над кроватью Джосса висели листки с рисунками – ма Нэн, па Геф, Мяушша с мышариком, какие- то неизвестные пучеглазые зверьки…. Рисунки были так себе, зато листки очень заинтересовали Роберта. Он осторожно потрогал один из них, вспоминая, как называлась в древности такая штука. То ли пергамонт, то ли папирос… А может, бодяга? Или бумбага? – Как – «оставь»? – просипел Джосси. – А что тебе скажут родные? – Ничего не скажут. Папе, Стиву и дяде Альту плевать, во что я одет, а тетя Люсильда, наверное, и не помнит, какие вещи у меня есть, а каких нету. – Фигассе! – Джосси лег и укрылся плащом. – У тебя так много шмоток? Роберт пожал плечами. – По сравнению с ней – мало. У нее пять гардеробных комнат, в них несколько сотен шкафов, а сколько там всего понапихано, наверное, она сама не знает… Что это такое, Джосс? Роберт ткнул пальцем в стоящий на столе блестящий серый параллелепипед. – Где? – Джосси приподнял голову с залатанной подушки. – А-а, это квантовый моноблок. Па его починил, и на нем можно работать, только выхода в информаторий у нас нет… А у тебя дома есть? – Конечно! Только в учебный. Квантовый моноблок – я и не слышал про такие! Потом покажешь, как он работает? – А то. Я гоняю на нем обучающие программки. – Хм, а это что? – Книги. Хочешь, дам почитать? Или возьми насовсем, любую! Роберт снял с полки первую попавшуюся книгу и повертел в руках, снова озадачившись, из чего же она сделана. Похоже, из того же, из чего листки с рисунками, только не из белого, тонкого и гладкого, а из потрескавшегося, толстого и настолько ветхого, что с трудом можно было разобрать надпись на староанглийском: «Семь радуг». – Как ее включать? – спросил он, крутя книгу и так и эдак. – Включать? Ее не надо включать, ее надо читать! Дай сюда… Роберт протянул Джосси книгу, тот откинул верхнюю толстую часть («обложку» – всплыло в памяти Роберта слово из уроков древней культуры) и ткнул пальцем в страницу: – Вот! – А-а! Я видел такие на виртуальных экскурсиях и в фильмах про Старую Землю! – вспомнил Роберт. – Мой учитель, мистер Ортега, обещал когда-нибудь показать мне настоящую древнюю книгу, но потом у меня начались каникулы и папа распустил всех учителей. – На нашем корабле нашлось… кха… четырнадцать мешков старых книжек, – сквозь кашель сообщил Джосси. – Вот уж повезло так повезло! Роберт поводил глазами по строчкам, слово за словом разбирая письменный староанглийский, тряхнул книгу, зажмурился, снова открыл глаза и недоуменно взглянул на Джосса. – Она сломана, что ли? – Почему… кха… кха… сломана? – Мыслеобразы не появляются! – Как не появляются образы? – Джосси привскочил на кровати. – Еще как появляются! Дай-ка мне… Он выхватил книгу у Роберта. – Робби не умеет читать книжки! – с хихиканьем пропищала Мяушша. Роберт показал ей язык. Мяушша в ответ высунула длинный розовый язычок и скорчила такую гримасу, что ее нос пополз куда-то к уху. Роберт тоже скорчил гримасу, Мяушша не осталась в долгу, распялив губы пальчиками и зажмурившись от усердия. Некоторое время они строили друг другу рожи, потом малышка заявила: – У Мяушши получается лучше! – Она говорит глаголами! – вдруг понял Роберт. – Позавчера начала, – гордо кивнул Джосси. – Мяушша глаголет! – похвасталась Мяушша и повисла на кровати вниз головой. – Упадешь! Роберт вытянул руки. – Не упадет, – листая книгу, рассеянно сказал Джосси. – Она может даже ползать по потолку, как мюмзики… – Как кто? – Мяушш, дай Робби книжку про мюмзиков… Мяушша отцепилась от кровати, приземлилась на четвереньки, одним неуловимым движением оказалась у полок, вытащила нужную книгу и сунула Роберту. – Ужин готов! – дверь открылась, и в комнату вкатилась ма Нэн с подносом в руках. – Манная каша и малиновый компот. Отложите книжки, пора ужинать! Тарелка с кашей была большой и глубокой, но Роберт не успел опомниться, как съел все. Никакой воздушный торт не сравнился бы с этой вкуснотищей! Джосси справился только с половиной своей порции, но ма Нэн, с улыбкой наблюдавшая, как дети едят, почему-то воскликнула: – Наконец-то! Мяушша, начав с компота, быстро съела кашу из голубой тарелки, вылизала остатки и, хитро посмотрев на Роберта, хотела надеть тарелку себе на голову, но ма Нэн проворно отобрала у нее посудину. – Мяушша, что ты, такая большая девочка! Пойдем, сегодня поспишь у меня, а Робби будет спать наверху, на твоем месте. Давай скажем мальчикам «спокойной ночи»… – Мяушша хочет с Робби и Джосси! – возмутилась малышка, но ма Нэн подхватила дочку на руки и выкатилась за дверь: напрасно Мяушша извивалась, шипела и пыталась ухватиться за край кровати руками, ногами и, кажется, даже хвостом. Джосси и Роберт молча слушали, как в коридоре Мяушша негодующе сыплет глаголами: – Мяушша хочет! Жаждет! Требует! Просит-умоляет-обижается-заявляет… Я хочу спать с Джосси и Робби!.. – О! – Джосси радостно поднял палец. – Она впервые сказала «я»! * * * Вернувшись из туалета-душевой, куда его проводил па Геф (и давал указания из коридора, чем и как пользоваться в этом загадочном месте), Роберт забрался на верхний ярус кровати и стал искать переключение спальных режимов. Он не сразу понял, что режим тут один-единственный – «кровать деревянная старинная с тонким матрасом, тощей подушкой и с маленьким лоскутным одеялом». Это было даже интересно! Он растянулся на спине и потрогал вырезанные из металла фигурки, подвешенные на нитках к низкому коричневому потолку – большеклюва, чехвоста и птерочушь. Наверное, Мяушша забавлялась этими игрушками перед сном. – Выключить свет? – сипло спросил снизу Джосси. – Давай… Джосси чем-то щелкнул, и лампа погасла. Теперь стало видно, как за иллюминатором шевелятся стебли травы, ускользнувшие от дяди Бозза. – Джосс! – окликнул Роберт. – Одолжишь мне завтра свой крылолет? – Бери, – сразу сказал Джосси. – А зачем? – Мне надо на чем-то вернуться в Виндзор. Роберту было страшно думать о возвращении, но… – Может, па починит твой мыслелет? – неуверенно предположил Джосси. – Да там нечего чинить, тигрожуть разнесла его в мелкие дребезги! Но я тоже ей дал – ка-ак проехался по ней! А потом – бац, бац, бац! И выбил ей клык! – Врешь… Джосси засмеялся и тут же закашлялся. – Не вру! Но знаешь, Джосс… Что-то с моей везучестью не так. Сперва меня засадили в детской… Роберт заколебался, говорить ли про андроида-уборщика. Его распирало желание рассказать про ужас в бассейне, про слугу, собравшегося метнуть в него поднос… Но если в Доме узнают, что его преследует андроид-убийца, вдруг его больше сюда не пустят?

Конец ознакомительного фрагмента.