Они не испытывали страха, а в их сердцах отсутствовало такая слабость, как сомнение. Перед ними был враг, которого требовалось выпотрошить как можно быстрее, с максимальной жестокостью и свирепостью. Их отличие заключалось в том, что они всегда и везде сражались молча. По закрытым каналам вокса передавались краткие команды, но боевая доктрина не позволяла издавать лишних звуков. Подобный психологический прием в перспективе мог шокировать и пугать больше, чем вся эта дешевая мишура — крики, вопли и боевые кличи.

Первая и Вторая Коса продолжали оставаться монолитным и несокрушимым ядром, хоть и понесли потери. Повелителям Ночи хватило ума не пытаться запрыгнуть в середину строя, что значило бы для них верную смерть. Вместо этого они постарались вырезать авангард и самого Шарру.

Магистр двигался быстро и экономно, не на пределе возможностей, намерено давая врагам надежду на победу. Поворотом корпуса он отвел в сторону чей-то выпад. По спине скользнули силовые когти. Зазубренный боевой нож едва не пробил ему горжет. Болтерный снаряд взорвался об скалу рядом со шлемом магистра, осыпав россыпью мелких камешек.

А затем рядом с ним появился ротный чемпион Тане Красный. Древняя реликвия, носящая имя Меч Пустоты, вошел одному из нападающих в спину, пробивая прыжковый ранец и броню под ним. Он рассек хребет и мгновенно уложил космодесантника Хаоса. Тане продолжил движение, двигаясь с легкостью танцора, словно не ощущая веса тяжелых доспехов. Он рванулся вперед, поднырнул под очередной выпад, отбил Коралловым Щитом взмах силовых когтей и ударив мечом, отрубил чью-то руку, сжимающую болтер.

Красный Тане никогда не сдерживался. Каждый бой он вел так, словно тот являлся последним, а за ним наблюдает сам Отец Пустоты. Сила чемпиона заключалась в удивительном сочетание ловкости, мастерства и молчаливой свирепости, с которой тот делал свое дело.

В ту же секунду когтистые кошмары растворились в воздухе, активируя прыжковые ранцы. Братья-в-пустоте попытались достать их болтерами, но те использовали резкие короткие прыжки, постоянно меняя траекторию движения. Никто из них больше не пострадал.

Туннель неожиданно опустел. Стало тихо.

— Первая кровь за тобой, магистр, — негромко заметил Тане, неподвижно замерший посреди коридора. Воин опустил меч к полу и прикрылся щитом, наблюдая за коридором впереди.

— Потери! — потребовал Шарр, слыша в воксе размеренное дыхание братьев. Он огляделся, фиксируя детали на месте скоротечной схватки.

— Четверо братьев-в-пустоте пали. За них мы взяли шестерых, — после небольшой заминки доложил Нуритона. Дортор в это время всаживал по заряду болтера в головы поверженных предателей.

«Четверо за шестерых, плохой счет» — решил магистр. Он собрался отдать приказ двигаться дальше, но не успел.

Из прохода за спиной раздался взрыв и грохот падающих камней. Туннель, по которому они прошли, обрушился. Западня предателей сработала. Первая и Вторая Коса под командованием магистра остались с одной стороны, Третья и Четвертая — с другой.

Глава 5

Мы вывалились из выработок, ощущая спиной нарастающий грохот преследователей. В ущелье было сумрачно, сверху лился свет, окрашивая камни, узкую речку и редкую растительность в причудливое сочетание теней и ярких участков. Я заморгал, привыкая к изменившемся условиям.

К нам торопливо бежало несколько увешенных оружием силуэтов. Они были высокими, да и выглядели грозно, с их плеч свисали маскировочные плащи, но все же я каким-то образом понял, что вижу не Астартес. Пока еще не Астартес.

— Где Те Кахуранги?

— Здесь! Беги сюда, — откликнулся облаченный в броню воин, сжимающий в руке причудливый посох с камнем на навершие. Рядом с ним находился еще один полноценный Астартес, но мне было некогда рассматривать все эти детали, позади раздался взрыв.

Воздушная волна ударила в спину и бросила вперед, заставив проехаться лицом и грудью по камням. Я хорошо приложился челюстью и почувствовал, как содрал с подбородка лоскут кожи. Все еще ошеломленный, я замотал головой и посмотрел влево, на парней. Недзи и Хоб валялись на земле и пытались прийти в себя, а вот Долару повезло куда меньше — один из камней проломил ему череп. Парень умер, не успев ничего понять, а у меня даже не было и секунды, чтобы осознать гибель товарища.

Ущелье разрывали оглушающие выстрелы. Мощные залпы дробовиков, вспышки лазвинтовок, рев болтеров и грохот раскрученных пулеметов слились в непередаваемый грохот. Стреляли те, кто пришел вместе с Те Кахуранги и те, кто преследовали меня. Звук отражался от стен и оглушительно бил по ушам. Сражающиеся перестреливались прямо над нашими головами, от чего захотелось закопаться как можно глубже.

Понимая, что оставаться в таком положении смерти подобно, я подхватил Хоба и пополз к Те Кахуранги. Недзи последовал моему примеру. Почти сразу нас подняла невидимая рука, заставив пролететь свыше двадцати метров и бросив под ноги воина с посохом.