– Поднимайся, Маетсуккер, – сказал он по-голландски, на смешанном жаргоне, на котором говорят в Нидерландах и которым он владел в совершенстве, так же как и португальским, испанским и латынью.

– Я умираю, – сказал маленький, остролицый человек, съеживаясь в своей кровати. – Я болен. Посмотрите, цинга забрала все мои зубы. Господи Иисусе, помоги нам, мы все погибнем. Если бы не ты, мы бы все сейчас были дома, в безопасности. Я купец. Я не моряк. Я не член экипажа… Возьми кого-нибудь еще. Там Джохан… – Он плакал, когда Блэксорн вытащил его из койки и пихнул в сторону двери. Кровь выступила у него изо рта, он был оглушен. Жестокий удар в бок вывел его из ступора.

– Ты высунешь свою морду на палубу и останешься там, пока не помрешь, или мы не достигнем берега. Моряк открыл дверь и с трудом вышел. Блэксорн посмотрел на остальных, а они смотрели на него.

– Как ты себя чувствуешь, Джохан?

– Достаточно хорошо, кормчий. Может быть, я выживу. Джохану Винку было сорок три, он был главным артиллеристом и другом главного боцмана, самым старым на борту. Он был лыс и беззуб, цвета старого дуба и так же крепок. Шесть лет назад он плавал с Блэксорном на неудачные поиски Северо-Восточного прохода, и они оба знали, кто чего стоит.

– В вашем возрасте большинство мужчин уже умирает, а вы держитесь лучше всех нас. – Блэксорну было тридцать шесть. Винк грустно улыбнулся.

– Это все бренди да бабы и вообще праведная жизнь, которую я вел.

Никто не засмеялся. Потом кто-то указал на койку.

– Кормчий, умер главный боцман.

– Так поднимите тело наверх! Обмойте его и закройте глаза! Ты, ты и ты!

На этот раз люди быстро выбрались из своих коек и все вместе наполовину выволокли, наполовину вынесли труп из кубрика.

– Постой вечернюю вахту, Винк, а ты, Джинсель, – на носу впередсмотрящим.

– Да, сэр.

Блэксорн вышел на палубу.

Он увидел, что Хендрик все еще не спал, так что на корабле все было в порядке. Сменившийся впередсмотрящий, Соломон, в растерянности стоял за ним, скорее мертвый, чем живой, его глаза вспухли и покраснели от режущего ветра. Блэксорн подошел к другой двери и спустился вниз. Коридор привел его в большую каюту на корме, которая служила апартаментами адмирала и пороховым погребом. Его собственная каюта была по правому борту и рядом другая, ближе к бойницам для пушек, которая обычно предназначалась для трех человек. В настоящее время в ней жили Баккус ван Некк, главный купец, Хендрик и юнга Крук. Все они были больны.

Он вошел в большую каюту. Адмирал Паулюс Спилберген лежал на койке в полубессознательном состоянии. Невысокий, краснолицый, обычно очень толстый, сейчас он был очень худ, кожа на животе вяло свисала складками. Блэксорн взял кувшин с водой из потайного ящика и помог ему отпить немного.

– Спасибо, – слабо сказал Спилберген. – Где земля, где земля?

– Впереди, – ответил кормчий больше не веря в это, потом убрал кувшин, не слушая стенаний адмирала, и вышел, ненавидя его с еще большей силой.

Почти ровно год назад они достигли Тьерра дель Фуэго, ветры благоприятствовали броску в неизвестный Магелланов пролив. Но адмирал приказал высадиться на берег в поисках золота и драгоценностей.

– Ради Бога, поглядите на берег, адмирал! В этих пустынных местах нет сокровищ!

– Легенда гласит, что это место богато золотом, и мы можем объявить эти земли владениями славных Нидерландов.

– Здесь были испанские команды пятьдесят лет назад.

– Может быть, но не так далеко к югу, кормчий.

– Так далеко к югу времена года меняются. В мае, июне, июле и августе здесь мертвая зима. Корабельный журнал говорит, что это время – критическое для прохождения проливов; ветры изменятся через несколько недель, и тогда мы останемся здесь на зиму – это несколько месяцев.

– Через сколько недель, кормчий?

– Журнал говорит, через восемь. Но сезоны не всегда одинаковые.

– Тогда мы поищем пару недель. Это дает нам массу времени, и потом, если надо, мы повернем к северу опять и разграбим несколько городов, а, джентльмены?

– Мы должны попытаться сейчас, адмирал. У испанцев в Тихом океане есть военные корабли. Здешние моря кишат ими, и они ищут нас. Я считаю, мы должны выплыть сегодня же.

Но адмирал не послушался его и поставил вопрос на голосование перед другими капитанами – не перед кормчими, один из которых был англичанин, а трое – голландцы, – и совершил бесполезный выход на берег.

В тот год ветры переменились рано, и они должны были зимовать там; адмирал боялся плыть к северу из-за испанских кораблей. Прошло четыре месяца, прежде чем они смогли выплыть. К тому времени сто пятьдесят шесть человек во флотилии умерли от голода, холода и дизентерии, они съели всю кожу, которой были покрыты снасти. Ужасные штормы в проливе раскидали флотилию. «Эразмус» оказался единственным кораблем, который прибыл на место встречи в Чили. Они ждали остальных месяц и потом, настигаемые испанцами, поплыли в неизвестность. Секретный руттер кончался на Чили.