С недоверием впиваюсь суровым взглядом в Ноланда, отрицая услышанное, машу нервно головой:

– Нет. Чушь. Вы не можете допустить ликана к власти? Королева ликан,-нервно посмеиваюсь,-это даже не смешно,- гляжу взволновано на первородного. У Всевышнего хреновое чувство юмора, Ноланд.

– Не смешно. Совсем скоро ты поймёшь, выбор который за нас сделали, это твой мир обязанностей и твоя стихия. Ты, Хеммаг увидишь, что это не смешно, правильно и закономерно- да, но не смешно. Мы с тобой муж и жена, король и королева. Пара, связанная, твоей землёй ликанов, и моим миром вампиров.

Скрестив руки на груди, пытаюсь успокоиться и убедить Дракулу в обратном.

– Ты, Ноланд, знаешь прекрасно моё имя, Луна Лоуренс, так меня зовут. Ты ни разу не обратился ко мне правильно. Ни разу!

Как ты можешь утверждать, что меня примут в твоём мире, если ты специально не произносишь даже его? Я для тебя Хеммаг Кара Сандэлиу, но не Луна Лоуренс, и никогда не стану ни кем другим. Ни кем. Как и ты вампир, останешься вампиром, это неизменная истинна.

Кивает, подозрительно щурясь.

– В мире вампиров, твоё имя звучит по иному. Оно имеет достоверное точное обозначение, которое ты должна заслужить, исполнив своё предначертание.

Увидев мой ошарашенный вид, король мягко произносит:

– Имя титул станет твоим, и я обязательно раскрою его, только тогда, когда ты сделаешь свой выбор, и согласишься быть моей Лафтерис. Займёшь своё законное место королевы, и станешь покровительницей для истинных вампиров.

Поражёно вылупившись на короля, в гневе кричу:

– Ты хоть понимаешь, что сейчас сказал!? Вампир, это полный бред и фигня в которую ты веришь. Мы не пара! Я не королева! Уж тем более не жена. Ты что свихнулся, Ноланд?- чеканю каждое слово,- я не королева! И мне плевать, как вы меня там решили обзывать, на своём треклятом вампирском жаргоне.

Сурово смотря мне в глаза, король прямо заявляет, указывая пальцем на свои символы на лице, обведя круг на всём моём теле:

– А это, не магические метки, и не моё имя у тебя на коже?

Я задохнулась.

– Твоё имя?

Парень кивает, внимательно зрея, как я выхожу из последнего рубежа видимого комфорта и спокойствия.

Набираю больше воздуха, вдруг становиться нечем дышать. Не могу подавить панику и зарождающийся страх, когда вампир довольно изрекает:

– Эти символы подтверждают статус, твою значимость и наше единение, знаменуя, начало новой жизни, нового истока.

Смотрю на себя в зеркало и закипаю. На всём теле, дробными полосами, обозначены пентаграммы с кучей мелких букв, нарисованы иероглифы, странные знаки, с множеством прорисованных эмблем и свастик, размалёваны непонятные символические узоры. Всё тело: лицо, шея, руки, грудь, спина. Всё тело, покрыто тёмными письменами вытатуированными и намеченными у меня на коже.

Смотрю на свои уши, и как-то обречённо сожалея в зеркало акцентирую:

– Блядьььь…

Убийственно прожигаю вампира взглядом, который частично покрыт татуировкой, и как- то даже очень эффектно разукрашен рисунком граффити, не то что я.

– Как это убрать? Скажи, как смыть?

Пожимаю плечами, не зная, как ответить и сказать девушке правду.

– Ненавижу вампиров. Ненавижу!

Какого хрена на нас выбито?! Я блядь ,и в правду на газету похожа!

Подойдя к Кара Хеммаг, смотрю с интересом на нас в зеркало, и с надеждой уличаю, протянув бокал с вином:

– Поверишь мне, если я скажу, что не знаю, что с нами происходит?

– Нет конечно!
– заявляет взбешённая фурия,- мы найдём ведьму, которая всё исправит и вернёт на свои места.

Ты, Ноланд, проснёшься завтра вечером, этак на закате, и увидишь, что то, что с нами происходит, то, что мы чувствуем, не более чем сон и глупая игра хаоса страсти. Очень легко спутать влечение и мимолётную одержимость, с чувством под названием любовь, или хотя бы симпатию. Наше с тобой пристрастие к друг другу- это временная слабость, которая, я уверенна, скоро пройдёт. Мы не знаем тайны вселенной. Нас не ждут звёзды сегодня, мы больше не увидим их яркий свет, потому что нас нет, и ни когда не будет. Наша злополучная роковая встреча, не больше чем случайная аномалия исковерканного дефекта, который подавшись негативным факторам, неустанно-быстро зачахнет и умрёт. Понял вампир!

Хеммаг выбегает из комнаты, оставив меня в одиночестве.

Удручённо обхватываю голову руками, тяжело вздохнув.

Лафтерис не хочет признать факт наших отношений, не может позволить сущность ликана, просто принять этот выбор. Она боится. Бунтарка станет бороться до конца, пытаясь всеми своими силами вернуть привычную для себя атмосферу жизненного бытия. Хеммаг не просто принять эту ношу и смириться с мыслью, что в её судьбе, теперь замешаны злейшие противники, чья сущность является самой непримиримо вражеской стороной, для ликана.