Об отношениях между собственно двумя моими папами я могу сказать так. Папа Ося относился к папе Ване снисходительно и добродушно. "А что можно взять с этого поца?" – так говорили его хитрые голубые глаза, когда он внимательно выслушивал мнение папы Вани о чем-либо. У папы Вани отношение к папе Осе было сложное, как и в целом ко всем евреям. "Я все могу понять, я очень люблю и уважаю этот замечательный народ", – рассуждал папа Ваня немного выпив, да и трезвым иногда тоже, – "но я не могу понять, почему среди евреев нет ни одного рабочего, ни одного дворника, ни одного слесаря, на худой конец. Зайдем с другой стороны. Что не начальник – то еврей. Дирижер оркестра – еврей! Гроссмейстер – тоже еврей! Кто режиссер этого замечательного фильма? Иванов? Ха-ха-ха! Не надо так жестоко шутить. Кто написал эту повесть? Отгадать просто. Если повесть прекрасная – еврей. Если так себе – русский. Что-то тут не то! Тут точно какое-то коварство, которое нам, русским, еще только предстоит понять, а может быть, даже и простить! А пока не верю я им, не верю!"

Уже в первые дни моей жизни я слышал эту и подобные речи несколько раз, почти каждый день. Сначала я был даже согласен с папой Ваней. А как тут не согласиться, когда, действительно, коварные евреи, в лице папы Оси, подложили ему такую вот свинью в виде меня? Но потом этот внутренний антисемитизм в отдельно взятой семье стал мне надоедать. "О, господи!" – молился я про себя, "сделай так, чтобы как можно скорее встретился ему на жизненном пути какой-нибудь еврей-дворник или еврей-рабочий! Пусть папа Ваня тогда возрадуется, да успокоится!"

Господь Бог услышал мою молитву, но среагировал как-то немного не так, как я просил. Папа Ваня так и не встретил правильного еврея, но зато мне приснился сон на эту тему.

Вызывает как-то уже ближе к концу рабочего дня директор компании папу Ваню в свой кабинет.

– Как хорошо, что Вы зашли, Иван Иванович, – искренне радовался директор Кацман, встречая папу Ваню, – садитесь, дорогой мой человек, будем чай пить! Вы какой чай любите? Любой? Прекрасный выбор! Я тоже пью только такой. Вот пирожные свежие, закусывайте. Давно мы с Вами не встречались, а жаль. Хочу с Вами посоветоваться по одному важному вопросу. Вам телевизор не мешает? Отлично! Тут как раз прекрасный старый фильм показывают, "Гроссмейстер" называется. Вице-чемпион мира Михаил Таль снимался. Гений, шахматный Паганини. Из наших, из евреев, из жидов. Автор сценария Леонид Зорин, ну, если говорить откровенно, то все-таки Зальцман. Замечательный фильм, произведение искусства. Вы пейте, пейте! Вот о чем я хочу с Вами посоветоваться. В Вашей бригаде дела обстоят хорошо, но с каждым днем все хуже и хуже. Иванов пьет. Сидоров прогуливает. Как-то не очень получается у Вас ими управлять, этими бездельниками. А кто у Вас зам? Капилевич? Прекрасно! Не знаком, надо будет как-нибудь пригласить на чашку чая. Появилась у меня идея. Давайте, раз уж он Капилевич, поставим его на Ваше место, а Вас опустим на место Капилевича? Как идея? Такая вот рокировка! По глазам вижу, что согласны! Распишитесь в приказе. Спасибо, до свидания! Желаю новых успехов в работе!

Папа Ваня ошарашенный поехал домой. Припарковался на своем обычном месте, а выходя из машины, чуть не столкнулся с каким-то человеком в рабочей одежде и с метлой в руках.

– Здравствуйте, Иван Иванович, – радостно поприветствовал папу Ваню этот человек, – хочу с Вами познакомиться. А если повезет, то и подружиться тоже! Вы не против?

– А Вы кто такой? – удивился папа Ваня.

– Я – новый дворник этого лучшего в мире участка, зовут меня Михаил Моисеевич Рабинович!

– Не может быть! – удивился папа Ваня, – как это Вас так угораздило?

– Если честно, – ответил Рабинович, – совесть меня замучила. Моя семья была очень большая. Я последний, десятый ребенок. Все мои братья и сестры устроились работать директорами, начальниками, певцами, режиссерами, банкирами, крупными предпринимателями и стоматологами. Самый неудачливый устроился программистом. Мне предлагали на выбор три должности: дирижера симфонического оркестра, руководителя летного отряда и даже заместителя директора бани. Я отказался. Я понял, что хватит, наконец, издеваться над многострадальным русским народом. Я должен понести наказание за все грехи моих братьев и сестер, за их безграничную жадность, бесконечный карьерный рост и неутомимую тягу к успеху! Пойдемте ко мне в дворницкую, хлопнем по рюмашке, я угощаю. И я Вам расскажу подробнее о своих планах, о коренном переустройстве нашего общества, о революции, которую я скоро устрою в интересах русских людей, а также всех рабочих, дворников и даже беднейших крестьян.

Папа Ваня вернулся домой в стельку пьяный и воодушевлённый, не смотря на трагедию на работе.

– Ты не представляешь, – кричал он маме Свете, – какой у нас теперь прекрасный новый дворник, этот как его… Рабинович! Во дворе чистота сказочная, ни пылинки, но соринки. А сколько он работает! Деревья сажает, говорит, будет у нас тут не двор, а цветущий сад с бесплатными яблоками для всех! Спортплощадку делает для детей, своими силами и за свой счет. Говорит, дети – цветы жизни. Цветы тоже сажает, кстати. В первый раз в жизни встречаю такого честнейшего и благороднейшего человека! Работает простым дворником! Говорит, на хрен мне не нужны деньги, карьера и успех в жизни. Главное, говорит, людям приносить пользу и радость. Какая глыба! Какой матерый человечище!

– Ох, Ваня, Ваня, – качала головой мама Света, – какой же ты у меня дурачок! Этого Рабиновича пинком под зад выгнали из соседнего ЖЭКа. Работал он там председателем, воровал так много, что у всех волосы дымом встали от изумления. Не посадили его потому, что этот хитрый и скользкий гад как-то вывернулся в последний момент, подставил своего зама, а теперь к нам пробрался. Готовит у нас тут новую аферу. Хочет нашего председателя потеснить, занять его место путем народного голосования. Вот и обхаживает всех подряд. С кем-то выпьет, кому-то доброе слово скажет, кому-то букет цветов подарит. Да, да, вот стоит на столе на кухне, иди посмотри. Лютики, ромашки. Дешево и приятно. Ну, нельзя же быть таким дураком, Ваня! Надо развиваться! Читать умные книги, смотреть серьезные фильмы, передачи всякие слушать экономические и политические. И, главное, дружить с умными и порядочными людьми. Да, как Осечка, например. С кем поведешься, от того и наберешься.

Тут я проснулся и с удивлением обнаружил, что сон уже кончился, а мама Света продолжала выносить мозг папе Ване, да и мне, заодно, тоже.

– Тебе сколько лет, Ваня? А ведешь себя, как воспитанник детского сада! Пришел домой пьяный в стельку. Разве так взрослые люди себя ведут? Разве так можно? Ты же позоришь не только себя, ну и всю нашу семью! Соседи же все видят! Эх, Ваня, Ваня, нельзя же быть таким глупым, наивным и доверчивым!

И в таком духе лекция мамы Светы продолжалась не менее часа. Слушали мы это все вместе с папой Ваней внимательно, пока у нас обоих не начали отключаться мозги. Деликатная мама Света это почувствовала и свое выступление закончила.