Он оказался слегка неровным — под шелковистой кожей ощущались взбухшие вены, а сама кожа была подвижной и гладкой. В ответ на робкое прикосновение ее рук жезл слегка задвигался, словно жил своей, отдельной от всего тела, жизнью. У Софии перехватило дыхание.

— Не бойся, — произнес Росс. Голос его прозвучал слегка хрипло — от желания и чего-то еще, что, подумала София, ужасно походило на смешок. Он направил ее пальцы. — Вот здесь. Тут он гораздо чувствительнее.

Неожиданно Росс схватил ее за запястье.

— На сегодня хватит, — произнес он хрипло.

— Но почему?

— Потому что сейчас ты доведешь меня до сумасшествия.

— Именно это я и намерена сделать, — ответила София, и Росс рассмеялся.

— Нет, сегодня все будет по-моему, — прошептал он и, подхватив обеими руками, положил ее на узкую кровать. — Нам некуда спешить. Впереди целая ночь, — добавил он и лег рядом с ней, стройный, мускулистый.

София подкатилась к нему ближе, трепеща от желания. Он опрокинул ее на спину, а сам нагнулся над ней, обдав ее грудь своим жарким дыханием. Кончик его языка принялся играть с ее соском. Застонав от удовольствия, София вцепилась ему в плечи, подаваясь вперед. Росс какое-то время слегка покусывал и ласкал губами набухший сосок, после чего переключил внимание на вторую грудь, доводя Софию своими ласками до исступления.

— Росс, — прошептала София.

— Мм?

— Еще, пожалуйста, еще, прошу тебя.

Она почувствовала, как его рука скользнула к низу ее живота, и тотчас подалась ему навстречу, выгнувшись дугой.

Росс поднял голову и довольно отметил про себя, что на ее щеках выступил румянец, а сама она постанывает от удовольствия. Его пальцы тотчас скользнули в шелковистые завитки, нащупывая под ними набухший от страсти женский бутон. Увы, прикосновение это было мимолетным.

— О, Росс, прошу тебя, не надо останавливаться, — взмолилась София.

— Нет, мне хочется чего-то другого, — ответил он и наклонился ниже, осыпая поцелуями ей живот до тех пор, пока плечи его не оказались у нее между бедрами.

София почувствовала, как его губы прикоснулись к заветному треугольнику у нее между ног. Неожиданно она поняла, что он намерен сделать, и, передернувшись от потрясения и отвращения, присела на кровати, опершись на локти.

— Погоди, — прошептала она в ужасе, отталкивая его голову. — Погоди. Только не это!

— Разве раньше ты никогда этого не делала?

— Разумеется, нет! Мне и в голову не могло прийти, что кто-то способен… — Она не договорила, растерянно нахмурившись. — Сомневаюсь, что Энтони был искушен в подобных вещах.

Росс от души расхохотался, а затем поцеловал ее колено.

— Мне хотелось сделать это с тобой уже в самый первый день.

— В самый первый день? — София отказывалась верить собственным ушам.

— Да, прямо у себя в кабинете. Меня так и подмывало опрокинуть тебя на стол и, задрав на тебе юбки, засунуть голову тебе между ног.

— Ну уж нет, — довольно скептически произнесла София, отказываясь поверить, что под столь непробиваемой внешностью способна таиться такая безудержная страсть. — Но ты был само хладнокровие!

— Хорошо себе хладнокровие, когда ощущаешь дикое возбуждение!

— Неужели? Но как тогда…

Росс не дал ей договорить, вновь зарывшись лицом ей между ног.

— О, Росс, прошу тебя, погоди…

— После этой ночи, — прошептал он голосом змея-искусителя, — ты навсегда позабудешь о том, кто такой Энтони.

София почувствовала, как он пальцами раздвинул набухшие складки, и в следующее мгновение его язык коснулся ее нежного бутона. Локти подогнулись под ней, и она со стоном откинулась на постель, отрешенно глядя на темный потолок. О Господи, он ласкал ее языком — неспешными, дразнящими движениями, от которых по ее телу то и дело пробегала сладостная дрожь!

Она была не в силах остановить бесстыдное движение своих бедер, которые, казалось, сами вздымались навстречу его ласкам. Росс просунул под нее руки, направляя ритм ее тела, а тем временем его язык ласкал ее, заигрывал с ней, дразнил и дарил наслаждение. В тот момент, когда все эти ощущение слились в одно — невыносимый по своей силе взрыв, — он наконец поднял голову и передвинулся выше, накрывая ее всем своим телом.

— О Боже! — простонала София, паря у самых вершин блаженства. — Пожалуйста, прошу тебя…

Росс мощным движением вошел в нее. София вскрикнула, и ее тело на мгновение инстинктивно напряглось в ответ на это нежное и вместе с тем смелое вторжение, натянутое словно струна, до последнего предела. Она изо всех сил пыталась вместить его в себя, но, казалось, это было невозможно.

Она почувствовала, как его губы нежно коснулись ее губ, и он произнес:

— Ничего не бойся, я не сделаю тебе больно.