Пока женщина оформляла номер, бросала на Иру осуждающие взгляды. Наконец, не выдержала, и, поджав губки, процедила:

– Что ж Вы, девушка, так неосмотрительны?

– Ой, а вы бы отказались вот от этого всего, даже на час?
– с серьезным видом провела Ира рукой по жениху, на секунду задержав пальчики чуть ниже ремня.

– Честно?
– женщина подалась вперед, к уху девушки.
– Будь я на тридцать кило помоложе, не отказалась бы.

– Ну, а о чем речь. Вот и я не устояла!
– объявила Ира, потянув жениха за руку к лестнице, ведущей на второй этаж, к номерам, и уже там, на лестнице, оба рассмеялись, не в силах сдерживать веселье.

Нурия поняла, что ее разыграли, улыбнулась, погрозив вслед пальцем, как нашкодившим детям. Решад в ответ послал воздушный поцелуй, скрываясь в пролете лестницы.

В номере жених первым делом выключил телефоны, отложил их подальше, подхватил любимую на руки и унес во вторую комнату, на кровать. Мужчина бешено наверстывал упущенное за последние дни время, как первобытный человек утверждал свое безраздельное право на тело и душу выбранной навек женщины. С ней он войдет в пещеру, разведет огонь, для нее убьет мамонта и покорит соседние племена. У нее будут рождаться только его дети…

– Я не понял, куда они уехали?
– удивленным взглядом Александр проводил машину молодых.
– Эль, ты что-нибудь понимаешь?

– А что здесь понимать? Ближайшие два дня вряд ли они наедине останутся, а мальчик и так трое суток был один, у мальчика член по лбу колотит. Себя вспомни, мы с тобой в туалете перед самой росписью задержались. Наши к регистрации, надеюсь, успеют, - невозмутимая мать невесты протянула бывшему мужу пустой фужер.
– Подай мне лучше шампанское, чем задавать глупые вопросы. Кстати, у вас с Женечкой когда торжество, ты так и не сказал на юбилее.

– Она хочет зимой, чтоб все в снегу было, - Александр жестом подозвал снующего между гостями расторопного официанта, обновил бокал.
– Ты не сердишься на нас?

– Пф-ф, Женька с детства в тебя влюблена, а ты лет десять последних матрешек под нее выбирал. Глядя на вас, только слепой не увидит, что вы с недавнего времени друг другу уснуть не даете. Одобряю, Саш, оптимальный для тебя вариант, ты помолодел даже, хоть я и ревную немного по старой памяти. Чуть-чуть. Все-таки, она всего на три года старше твоей дочери! Даню будешь усыновлять?

– Да, сразу после свадьбы.

– Это правильно, у ребенка должен быть отец, тут Женька поступила глупо, не сказав тебе сразу.

– Все кругом знали, один я был не в курсе!
– обиженно пожал плечами Александр.

– А что тут знать? Даня еще младенцем был вылитый Гербель, породу видно сразу. Вы, мужчины, все время смотрите не туда.

– Никогда не пойму женщин, хоть убей. Тебе еще налить?

– Налей. А нас не надо понимать. Нас надо любить, баловать, слушать нашу болтовню хотя бы минут двадцать в день, и отпускать на шопинг.

– Элька, ты - мудрая женщина. Глупо было разводиться с тобой.

– Ты такое при Викторе не ляпни! Все случается вовремя, мой дорогой. Зато у нас получилась отличная дочь, и с этим мальчиком будут изумительные внуки. Он чем-то похож на тебя, Саш. Все забываю, как его зовут?

– Решад.

– Я привыкну. Запомнила же я в свое время твое отчество, и имена твоей родни, хотя первое время по бумажке читала, - усмехнулась женщина своим воспоминаниям.
– Пойду, посижу со сватьей, что-то она приуныла.

– Можно присесть, Наиля? Мы с тобой и не поговорили толком в городе.

– Да, конечно. Как много у Ирочки родственников! Я уже запуталась, кто кому приходится.

– Ничего страшного, сватья, я в них тоже путаюсь иногда. Мы на «ты», я надеюсь? И то, через пару часов дети поженятся, а мы официозом страдаем.

– Конечно, на «ты», Эля. Если подскажешь, кто есть кто, благодарна буду.

– Вон тот мужчина - Александр, ее отец. Мы продержались два года в браке, когда нам и двадцати не было. Во-он тот, в очках, мой второй муж, Виктор. В сером платье - будущая жена Саши.

– Ой, а Женю я знаю, подружка Ирочки! Надо же, как необычно.

– Я раньше удивлялась, чего они тянут, Наиля. Да, девочка выросла на наших глазах, но лет десять бы уже вместе были с Сашей, если бы не страдали ерундой.

– Вон женщина ко мне подходила, что-то спросила, а я ничего не поняла из-за акцента, так неудобно.

– В машине сидят?

– Да, с тем пожилым военным женщина приехала.

– Рэймо с Наташей, дед с бабушкой Иры по отцу, но их можно не запоминать, через три дня они уедут к себе, в Финляндию. Те два обалдуя - Ире братья, наши с Виктором сыновья, мелкий носится с теми беленькими девочками - Ире брат по отцу. Это ближайшие родственники. На банкете будет родни в три раза больше, но в них я путаюсь сама. Привыкай, сватья, теперь ты - часть этого дурдома.