— Все очень плохо, — сказала Злата, доставая из блокнота мамину фотографию. — Ты там занята? Некогда за мной приглядывать? Понимаю.

Даже лучшие друзья девушек (в случае Златы это были совсем не бриллианты, а слезы) не хотели ей помогать. Нет, ей нельзя сейчас оставаться одной со своими мыслями, иначе она совсем расклеится. Девушка сердито шмыгнула носом и пошла на кухню. Ольга Павловна наводила порядок, и Злата принялась складывать грязную посуду в посудомойку. Пришла Рита, села за стол, поблагодарила Злату, когда та предложила ей чаю, устало и слегка недовольно сообщила:

— Что за блажь на ночь глядя? Наш-то заставляет нас с Алисой шкафы разбирать. И где вы думаете? В ТОЙ комнате! Все вещи покойницы нужно достать, проверить и по коробкам разложить, подписать еще, коробки те.

— Чего это? — глаза у кухарки сделались круглыми. — Раньше там даже пыль не давал стирать, все сам. А теперь что? Вывозит куда?

— Ну да, вроде в фонд благотворительный. Сама поверить не могу. Анны Петровны вещи-то. Как он с ними расстаться решился? Что на него нашло? Конец света скоро?

— Игорь Владимирович женится, — сказала Злата от плиты, не поворачиваясь к женщинам лицом. — Сегодня предупредил меня, чтобы я работу искала.

— Да ты что?! — почти хором воскликнули кухарка и горничная. — На ком же?!

— Такие подробности сообщить не соизволил, — немного зло произнесла Злата. — Сказал, долго думал. Наверное, кто-то, кого он давно знает. Или кто понравился… сильно.

— Точно! — сверкнув глазами, с волнением произнесла Рита. — Журналистка та! А я-то думаю, чего это он ее к себе привез! А что? Симпатичная, умная, вежливая. Самая пара нашему.

— Галя не знает! — всплеснула руками Ольга Павловна. — Пойду позвоню, обрадую!

— А ты куда, Злата? — позвала Рита. — Посиди со мной, чаю выпей, расскажи, что еще слышала.

— Да это все. Вы же его знаете… нашего.

— Ото ж, — горничная отхлебнула из кружки. — Два-три слова обронит, и гадай, к добру или нет, а спросить боязно.

— Я пойду. Мне надо. Дело еще одно есть, извините.

— Иди. Бедная Златка. При новой хозяйке оставаться тебе здесь нельзя, оно понятно. И Владушка наш бедный.

***

— Присаживайтесь, — Игорь указал рукой на кресло, подавив желание прижать парня к стенке и подвергнуть жесткому допросу. — Николай Олегович?

— Да. Гостюжев.

— Будем знакомы. Впечатляет, — Листопад бегло просмотрел послужной список чоповца. — Станислав Аркадьевич очень вас рекомендовал. Как ваше здоровье?

— Врачи признали годным, — Николай улыбнулся мягкой, спокойной улыбкой.

— При каких обстоятельствах получили ранение?

— Случай на трассе, возле карьера. Июль этого года.

— Покушение на президента «РосСнаб»?

— Да. Нападавшие вели обстрел из стечкина, мы отстреливались из-за дверей. Отбили клиента. В досье все есть.

Листопад полистал папку. Николай идеально вписывался в ближайшие планы Игоря и Стаса. Если бы не одно «но». Игорь прокашлялся:

— Ваша кандидатура меня полностью устраивает. С результатами договора сможете ознакомиться прямо сейчас. Единственное уточнение: ваш семейный статус? Здесь почему-то информации нет.

— Холост, — Николай широко улыбнулся. — Но это уже не надолго. Женюсь скоро.

— Поздравляю. Девушка… кто?

— Педагог. Будущий. Доучивается уже.

— Вот как? Видите ли, Николай, — Игорь «погрузился» в изучение досье, стараясь говорить медленно и четко. — Есть один момент. Я не одобряю… романтические связи в служебное время.

— Ну… — чоповец подергал мочку уха. — На службе отвлекаться не буду, порядок знаю.

— Не представляю, как такое возможно, — Игорь поднял глаза и холодно поглядел на собеседника. — Вам придется много времени проводить в доме, а Злата Алексеевна тоже здесь работает.

Николай некоторое время непонимающе смотрел на Листопада, потом с облегчением заулыбался:

— Да нет! Вы не так поняли. Моя невеста из Краснодара, она там учится. Злата — мой клиент, я ее в универе охраняю, чтобы… — телохранитель вдруг осекся и замолчал.

— Так-так-так, — медленно произнес Игорь, основательно прочувствовав, как сердце сначала проваливается в желудок, потом подскакивает в горло и, наконец, занимает свое место — в голове, сразу ставшей ясной. — А вот с этого момента поподробнее.