Михаил КЛИКИН
Песня Сфинкса
рассказ
Любая экзотика рано или поздно приедается. Особенно такая однообразная: меланхоличные верблюды, одинаковолицые арабы, желтый песок, редкие пальмы, раскаленное добела солнце, выгоревшее, линялое небо без единого облачка...
Что нового можно найти в пустыне?
– Что нового можно здесь найти?
– устало пробормотал европеец и его тут же услышали, схватили за руку, настойчиво потянули за собой, выволакивая из толчеи восточного базара.
Они встали в стороне, возле полуразваленного дувала.
– Ты слышал песню Сфинкса?
– шепотом спросил старый араб, отвернувшись куда-то в сторону, словно бы пряча лицо.
– Нет, - европеец высвободил бледную руку из цепких пальцев, неприятно сухих и колючих. Бессознательно коснулся ладонью нагрудного кармана, проверяя на месте ли кошелек.
– Десять долларов.
– За что?
– Я покажу тебе место, где его можно слышать.
Европеец уже хотел уйти, но в голосе араба было что-то такое... И он остался. Пока лишь для того, чтобы уточнить:
– Сфинкса?
– Да.
– Это стоит десяти долларов?
– Это стоит много больше.
– Араб, закатив глаза, обратил лицо к небу и воздел руки. Должно быть так он показывал свое восхищение.
– Сегодня единственная ночь, когда можно будет услышать песню. Раз в т ри года он пробуждается под толщей песка и поет...
Европеец скептически хмыкнул. Что-то подобное он же слышал или читал где-то: поющие пески, шепчущие камни...
– Что это такое, твой Сфинкс? Какая-нибудь скала в пустыне, в расщелинах которой завывает ветер?
– Нет, нет, - араб замотал головой.
– Это настоящий Сфинкс.
– Настоящий? Существо с телом льва, человеческим лицом и орлиными крыльями? Как возле пирамид?
Араб улыбнулся:
– Возле пирамид не настоящий Сфинкс.
– Да ну?
– Настоящий - в пустыне, под песком. Только я знаю это место. Десять долларов, и я покажу тебе. Ты услышишь песню Сфинкса.
– Ну, допустим, я что-то услышу... А где гарантия, что это именно то, о чем ты говоришь?
– Ты сам все поймешь.
– И многих ты туда проводил?
– Только раз в три года поет Сфинкс, - сказал араб.
– Значит мне повезло, - ухмыльнулся европеец.
– Десять долларов?
– Да.
– Всего лишь? За песню настоящего Сфинкса?
Старый араб кивнул.
Европеец рассмеялся.
– В чем здесь фокус, скажи? Ты хочешь меня надуть?
– Я покажу место, где поет Сфинкс.
– Это я уже слышал... Это какая-то загадка? Я должен ее разгадать?
Араб промолчал, только быстро глянул европейцу в глаза и вновь отвернулся.
Мимо шли люди. Тысячей голосов гудел многоликий базар. Ревели вечно всем недовольные верблюды. Выкрикивали что-то привычно улыбчивые зазывалы. Продавцы неистово торговались с покупателями, бешено размахивали руками, словно взбивая густой горячий воздух, ругались, спорили...
– Что же ты от меня хочешь?
– задумчиво спросил европеец и расстегнул пиджак так, что стала видна рукоять пистолета, высунувшаяся из кобуры.
– Десять долларов, - негромко сказал старый араб.
– А если это обман?
– Тогда я не возьму ничего. Но я говорю правду.
Европеец задумался. Вспомнил о том, какая скука ждет его в гостинице...
– Хорошо, - согласился он.
– Показывай.
Они взяли напрокат автомобиль, старый, разбитый, ежеминутно стреляющий сизым выхлопом.
– Куда?
– спросил европеец, сев за руль.
– Прямо!
– вытянул руку араб.
Они выехали за город, свернули с дороги и покатили по плотному песку, подминая колесами жесткие сухие колючки. Автомобиль прыгал по барханам, гремел побитой жестью, скрипел старыми рессорами.
В салоне не было ни кондиционера, ни радио. В открытые окна врывался ветер, но он не освежал, напротив, обжигал кожу, сушил губы и горло.
– Далеко еще?
– спросил европеец, надеясь завязать разговор.
– Нет, - коротко ответил старый араб и замолчал...
Садилось солнце. Опускалось в струящееся марево, плавилось, плющилось, текло. Странные картины возникали возле горизонта, парили в воздухе, таяли, менялись...
Миражи...
Они гнали и гнали. Европеец до упора вдавливал педаль газа, араб, сложив руки на животе, таращился вперед.