Стоп. А ведь Елизавету, кажется, тоже хотели за этого красавчика пристроить. Нет. Это ещё тот авантюрист, может вторгнуться с войсками польскими и французскими в Россию и потребовать трон для жены. Пусть там в Европах умирает от сифилиса и водянки. Елизавету нужно пристроить не во вред, а с пользой.

— Анхен, — Иван Яковлевич всё же решил рассказать про Шубина, но с пользой для дела.

Императрица, отхлёбывающая китайский жасминовый зелёный чай из вражеской чашки, вскинула на Бирона глаза.

— Что, душа моя? — сейчас без белил и румян на солнце рябая физиономия сразу в глаза бросается. Хотел ведь отправить посла в Европы, чтобы переговорил с докторами про прививки. Там же два пути, заражаться от выздоравливающих или от коров. У тех на вымени бывают волдыри оспенные и переболевшие ею легко доярки настоящей оспой не болеют.

— Я сейчас рассказывал Андрею Ивановичу про заговор один, что сестра твоя плетёт, через любовника своего. Прими совет, Государыня. Нужно срочно возрождать Тайную канцелярию. А то гвардия вещь такая… Сегодня виваты кричит, а завтра табакерками… На штыки поднимет. И полк Измайловский нужно создавать, как можно быстрее.

— Андрей Иванович, — нахмурилась Анна и поставила на парчовую скатерть чашку, — что за заговор? У вас в полку?

— Кхм, — Ушаков вскочил, чуть стол не опрокинув, — Разрешите…

— Присядь, Андрей Иванович. А расскажу Государыне, — Брехт пересказал Анне то, что ему Иван Салтыков поведал.

— На дыбу и всех причастных казнить! — императрица тоже встала и уставилась грозно на вскочившего опять беднягу Ушакова.

— Анхен, ну успокойся. Андрей Иванович пока не руководит Тай…

— Да! Так пусть руководит. Эрнст, подготовь указ. — Она помотала головой. — Ой. Ваня. Чего же им всем спокойно не живётся?! — Императрица плюхнулась на скамью. — Правильно ты говоришь. Нужно полк создавать в противовес старой гвардии и канцелярию Тайную возродить. Подготовь прямо сейчас два указа. А с Лизкой — дочкой портомойки этой я сегодня же разберусь!

— Не сегодня. Дай команду графу Остерману подготовить список женихов в немецких землях. Желательно на западе и юге империи Австрийской. Подальше от России. А… — Иван Яковлевич замер, воспоминание князя Витгенштейна сейчас отличную штуку ему подсказали.

— Что, душа моя?

— Нужно выдать её за Надира. Это Иранский принц и великий полководец. Он поможет нам в войне с Турцией. С Портой. Вот куда надо слать срочно Остерману послов.

— Так он басурманин.

— А она убьёт тебе или в монастыре спрячет, если переворот совершит.

— Надир. Надир. Что-то мне вице-канцлер докладывал про этого воина османов побеждающего. А весело будет. Отправь, Ваня, срочно гонца, пусть Андрей Иванович быстрее сюда едет. Дела важные. Хватит ему болеть уже.

А сердечек мало.

Глава 12

Событие тридцать первое

История учит — в России любая перемена не к добру. Из двух зол следует выбирать известное.

Бывший начальник внешней разведки СССР — Леонид Шебаршин

Нет. Писать письма можно и вечером. Ничего не изменится за пару часов. Нужно закончить разговор с Ушаковым. Перед тем как воссоздавать политический сыск в России, нужно представить, как он должен выглядеть.

Пошли после скомканного чаепития назад в ротонду. Вообще, умельцы не перевелись в земле русской. Сколько их не было — полчаса, может, чуть больше. Да, даже час. А на месте старой, провалившейся местами, крыши сверкает жёлтыми свежими досками новая крыша. И даже обломков той старой не видно, разобрали и унесли. Нужно будет потом Анне намекнуть, отблагодарить строителей, решил Иван Яковлевич, вдыхая пахнущий свежим лесом воздух.

— Андрей Иванович, давайте к Шубину вернёмся. Вот получили вы информацию, и какие ваши дальнейшие действия?

— Так говорили же. Сперва дознание…

— Не, не. До дознания. Как вы его приволочёте в Шлиссельбургскую крепость. Ну, в Москве же? В Тайницкую какую-нибудь башню Кремля. Не знаю, где вы расположитесь до переезда в Петербург.

— Не понимаю, Иван Яковлевич, в чём проблема?

— Каков штат был до роспуска? — попытался направить мысли генерала в нужном направлении Брехт.

— В Петербурге, к примеру, служили секретарь — Николай Хрущов, а также четыре канцеляриста, пять подканцеляристов, три копииста и один пытошных дел мастер. Итого — четырнадцать человек. В Москве…