"Псих!
– осенило Наумова.
– Зарежет опасной бритвой, расчленит и спустит в канализацию!.."

– Не бойтесь, - поморщился человек.
– Не будет ни бритв, ни прочих глупостей. Я не псих. Я страдалец.

– Вы что, телепат?
– спросил наконец обалдевший Наумов.

– Да в общем нет. Хотя немного владею.

И вдруг Иван Иванович понял, что все его страхи рассеялись. Почему, он и сам не смог бы объяснить, в незнакомце было что-то такое...

– Ну что ж. Пойдемте.

Поднявшись этажом выше, они вошли в явно семейную квартиру, носившую следы холостяцкой жизни.

– Проходите, - пригласил гостя Иван Иванович, пытаясь незаметно убрать носочки, сушившиеся на полочке возле зеркала.
– Извините, здесь не прибрано...

– Ничего, так даже более неофициально, - сказал гость.
– А где ваша супруга?

– В отъезде, - смущенно ответил Наумов, и глаза его засветились голодным блеском. Когда жена уезжала на дачу, он поначалу радовался свободе, но потом, ощутив множество житейских неудобств, загрустил и похудел. По утрам он поглощал яички вкрутую и вздыхал так тяжело, что попугай Гога переворачивался на жердочке вниз головой и с изумлением смотрел на хозяина. С отсутствием заботливых женских рук на исполкомовской площади воцарился хаос.

– Перекусить не желаете?
– поинтересовался Наумов, ощущая мучительное посасывание по ложечкой.

– Слона бы проглотил, - просто ответил незнакомец, чем окончательно расположил к себе историка-любителя.

Иван Иванович отправился на кухню и поставил чайник. Заглянув в холодильник и не найдя там ничего, кроме опротивевших яиц, он распеленал пухлую в перетяжках колбасу и принялся резать ее толстыми, негнущимися кусками. Расколов на части батон окаменевшего хлеба, он водрузил яства на поднос и осторожно, чтобы не расплескать кофе, вернулся в комнату.

Попугай Гоша, повиснув на жердочке вниз головой, казалось, совсем не дышал и даже вроде бы окаменел. Гость расположился на диване рядом с клеткой и сверлил тропическую птицу взглядом.

– Так вот. Я действительно Кощей и действительно Бессмертный. В вашем понимании, во всяком случае. История довольно необычная, и рассказывать ее я не люблю. Но придется, это необходимо, - он шутя расправился с тремя бутербродами и только тут заметил, что сидит за столом в шляпе и пальто.

Под шляпой оказался мощный шишковатый череп, поросший редкими бесцветными волосами. Незнакомец был настолько худ, что складывалось впечатление, будто костей в нем раза в два больше, чем по анатомии отпущено обычному человеку.

– А почему именно мне надо узнать вашу историю?
– полюбопытствовал Наумов, физически ощущая, что начинает сходить с ума.

– Вы признаете реальную основу сказок, а следовательно, в состоянии поверить в мое существование. Вы правы, отмечая в своих лекциях, что в стародавние времена было много удивительного и загадочного. И одно из этих таинственных явлений - я, - Кощей тяжело вздохнул, вытянул из кармана папиросу, прикурил от огнива и глубоко затянулся. Его нос заострился и стал похож на клюв не то гигантского кондора, не то попугая Гоши.

– Да-да, не улыбайтесь! Мне, например, не до улыбок. Я был крупнейшим ученым своего времени. Достиг многого, особенна в алхимии, но затем увлекся проблемой вечной жизни и, к своему несчастью, преуспел в ее решении. Болван! Опыт, проведенный над самим собой, обрек меня на многовековое существование в мире, где никто не мог понять значения моих открытий, а подчас и моей речи.

Глаза Кощея сверкнули, в их глубине разгорелись рубиновые огни негодования. Иван Иванович помешал в чашке алюминиевой ложечкой и, улыбнувшись, посмотрел на костюм своего гостя. Костюм, чистый и отутюженный, абсолютно не соответствовал моде: необъятные брюки-трубы, двубортный кургузый пиджачок в талию, лацканы, похожие на ятаганы, и розовый галстук "кис-кис".

– Кстати, о вашей речи. Не кажется ли вам, что уж больно она современна для Кощея Бессмертного? Да и по виду вы не очень-то похожи на алхимика, пусть даже и самого передового.

Кощей пренебрежительно махнул рукой:

– Не обращайте внимания. Костюм - из тридцатых годов этого века, я ведь не успел переодеться. Народ нынче грамотный пошел, свою одежду просто так не отдаст... А к языкам у меня всегда были большие способности. Впрочем, это неважно. Позже вы все поймете.

Наумов подлил себе кофе, поглубже уселся в кресло и приготовился слушать.

– Итак!
– воскликнул бессмертный гость.
– Мне предстояло многие годы провести в обществе необразованных князей, богатырей-грубиянов и темных, забитых землепашцев. Это было ужасно, и мой деятельный ум начал искать выход.

Попалась мне как-то одна древняя египетская книга, и, знаете ли, удалось ее расшифровать! М-м-м... да. То был трактат какого-то гения-звездочета о перемещениях во времени. Наконец-то у меня появился шанс порвать путы средневековья и перебраться в будущее, достойное моего уровня развития.