Орлова, казалось, не смущало, что его называют чужим именем. Ну я же не сошла с ума, отчетливо слышала, как эта хамоватая женщина сказала “Дэн”.

— Ариночка, — он подхватил меня за локоть, настойчиво выпроваживая из квартиры. — Мне не хотелось бы обсуждать эту тему, но у Элины некоторые трудности со здоровьем. Скажем так, душевного характера.

Всё это время я послушно следовала рядом, не сопротивляясь бесцеремонным прикосновениям и объятиям. Но услышанное заставило меня замереть.

— Хотите сказать, у нее проблемы с головой? — я понизила голос, чтобы никто не услышал этой постыдной тайны, несмотря на то, что в коридоре никого кроме нас двоих.

Босс с печальным видом кивнул.

— От тебя не могло ускользнуть, что она говорила обо мне в третьем лице: Макс узнает, Макс рассердится.

Не ускользнуло. Это выглядело куда более странным, чем путаница с именами. Элина словно говорила о постороннем человеке, о ком-то постороннем. Но для сумасшедшей она выглядела слишком ухоженной и лощенной.

— Если она нездорова, почему свободно расхаживает по улицам?

Босс снова растерялся, будто не зная чем оправдаться. Все больше мне казалось, что он нагло врет.

— Она из обеспеченной семьи, они стыдятся ее болезни и скрывают ото всех, — выдал, скорее всего, очередную ложь. — Говорят, она вроде как не опасна, пока принимает таблетки. Но чудинка при этом никуда не исчезла. Но в высшем обществе это не считается пороком, даже нормой.

Лгал он складно, если учитывать, что сочинял всё на ходу. Очевидно, что с этой женщиной всё не так просто, как он рассказывает. Скорее всего, она одна из его брошенных любовниц. Поэтому и явилась в квартиру.

А как узнала где он? Следит за ним? Вдруг одержима им? Тогда мне тем более нужно держаться от негоа подальше, чтобы не попасть в черный список этой сумасшедшей.

Только сейчас я осознала, что начальник снова недопустимо близко: одной рукой держал меня за локоть, второй всё крепче обвивал талию. Это не вызывало чувства отвращения и гадливости, только возмущения: опять он меня лапает! Захотелось выкрикнуть что-то резкое и оттолкнуть. Но я же не сумасшедшая, как Элина. Надо как-то мягко дать отпор и при этом не лишиться работы.

— Вы снова нарушаете мою зону комфорта, — посмотрела прямо в глаза, демонстрируя хищнику полное отсутствие страха перед ним.

— Не знаю, как вам, — чуть ухмыльнулся, чем вызывал только раздражение, — но мне вполне комфортно, — и теснее прижал к себе, окутывая ароматом дорогого парфюма.

— Главное, чтобы вам было комфортно в тюремной камере, — язвительный ответ сам слетел с губ. Не собиралась так грубить. Тетя Поля всегда учила отстаивать себя, не опускаясь до оскорблений.

— Ариночка, вы слишком мнительны, — шепнул у самого уха, опровергая этим жестом собственные слова. Мурашки пробежали по телу: то ли от страха, то ли от ощущения его губ на моей коже. Невероятный коктейль сумасшедших эмоций. — Порой жест поддержки просто жест поддержки, и ничего более, — отступил, демонстрируя раскрытые ладони. И снова проклятая ухмылка. Я уже ненавидела ее.

Не считая нужным пояснять еще что-либо, я направилась к лифту. Теперь же босс послушно следовал за мной.

***

В офисе он оставил меня в приемной, а сам удалился в кабинет. В течении дня отправлял по мелким поручениям. Я побывала в нескольких отделах. В каждом искренне удивлялись, когда я представлялась новым секретарем Орлова. Но эта деталь быстро забывалась, и скоро все переключились на обсуждение "насущных дел".

— Орлов — мечта, — вздохнула девушка из финансово отдела, когда я пришла за отчетами за последний месяц.

— Жаль, что женат, — поверх очков взглянула на нас строгим взглядом женщина за соседним столом.

— Как женат!? — вынырнула из-за перегородки третья. — Все-таки сделал предложение Элине?

— В том-то и дело, что нет, — продолжая отбивать что-то на клавиатуре, пояснила женщина. — Лилиане.

— Серовой!? Секретарше!? — воскликнули обе в один голос.

Вся эта болтовня напоминала пересказ очередной серии из мыльной оперы. Зато я получила ценную информацию: мой босс женат. Теперь он тем более табу: никогда не окажусь в постели женатого мужчины. Это унизительно и аморально.

— Арина, — обратилась одна из них, отвлекая от мыслей, — что бы не болтали, Орлов порядочный человек. Но я бы посоветовала остерегаться Романова, он любитель разбивать девичьи сердца.

— Кобель!

— Да просто сволочь!

Наперебой сыпали оскорблениями девушки. Видимо, их сердца тот уже успел разбить.

— А как он выглядит? — хотела знать врага в лицо.

— Поверь, ты и так поймешь, что это он, — посмеивалась женщина. — По не сходящей с лица ослепительной улыбке.

В груди что-то ёкнуло: уж слишком под это описание подходил мой начальник.