В тот момент я прочувствовал от и до, насколько овеществлены были творения Тэймэй. Отличить их от живого человека просто невозможно: хриплое дыхание, страстные стоны, влажные недра, упругая грудь… абсолютно нереальные ощущения. Ещё более острыми они стали, когда Агафья шаловливо запустила ручку под паранджу хрипло дышащей и наблюдающей за нами азиатке.

Я видел, как вампирша облизнула пальчик и нырнула им между ног иллюзионистке. Наши страстные стоны смешались с не менее страстными стонами Тэймэй. Она наблюдала за творением своего дара и, кажется, даже чувствовала отголоски наших ощущений, а уж после шалостей Агафьи и вовсе потеряла над собой контроль. Широко расставленные ножки открывали потрясающий вид на дерзкий пальчик с красным ноготком, теребящий пурпурную горошину наслаждения. Тэймэй выгибалась всем телом навстречу, сжимая ладошками грудь сквозь ткань и не отрывая от меня затуманенного страстью взора. Мой рык и её крик удовольствия смешались. Иллюзия обмякла на мне, распластавшись, как и её хозяйка напротив на кушетке.

Комарихи успели донести, что толмач прибыл в разгар «веселья» и, как неопытный недоросль, успел удовлетворить себя за одной из резных ширм, наблюдая за нами.

— Принц, прошу простить за неточности формулировок, — переводчик упал на колени и уткнулся лбом в мраморный пол. — Сегодня будет выставлен на продажу один из интересующих вас товаров.

— Жеребец или кобылка? — скучающе уточнил я, взмахом руки отсылая иллюзию от себя и похлопыванием по бедру подзывая к себе Агафью.

Та с истинно кошачьей грацией поднялась с кушетки и уселась у моих ног.

Боги, ну вот что за женщины мне достались! Казалось бы, у нас спецоперация, а ощущение будто сексуальные ролевые игры по сценарию «господин и его рабыни». И при чём каждый из нас получает от этого удовольствие!

— Жеребец, мой принц. Из конюшен самих Гепардеви. Вам несказанно повезло, обычно они не выставляют на продажу своё национальное достояние. Но специально для вас, мой принц, род Платановых договорился, — толмач старательно набивал цену своим покровителям.

— Ущербный выродок какой-то? — возмутился я, срывая с грозди и закидывая в рот виноградинку.

— Что вы! Нет! Чёрный, как ночь, жеребец, прекрасный экстерьер, богатая и чистая родословная…

— Если вы так его расхваливаете, то почему его выставили на продажу? — я вопросительно вздернул бровь.

— Спроси имя жеребца, — по кровной связи подсказала Агафья.

— Как зовут этот подарок небес?

Кажется, после этого вопроса переводчик замялся с ответом, что только добавило мне скепсиса.

— На вашем родном языке его имя переводится как Непокорный, мой принц! — не поднимая головы ответил толмач.

— Красивое имя! Он объезжен?

— Нет, он — трёхлетка. У арабских скакунов очень тесная связь со своими владельцами. Они выбирают себе хозяина один раз и на всю жизнь, — пояснил толмач.

— Как же, слушай его больше! — мысленно хихикнула Агафья, — этот красавец на первой выездке кому-то из принцев Гепардеви нос расквасил и пару зубов выбил. Коня на месте чуть не убили, но пожалели, красивый засранец, хоть и своевольный. Больше никого из правящей семейки к себе не подпустил.

— Какова начальная цена? — поинтересовался у толмача, не просто так же он мне расхваливал жеребца.

— Один миллион рублей, — тихо промолвил переводчик.

— Охренеть! А оно тебе надо? — на полном серьёзе уточнила Агафья, — за эту сумму можно один-два форта в селениях родовых поставить. А это ведь даже не за девчонку!

— Ну уж ты-то должна знать, что пропуск в мир больших денег стоит дорого! — попенял я вампирше. — По-другому мне в этот мир так быстро не попасть, будь я хоть трижды титулованный.

Агафья опустила глаза в пол, изображая покорность, но промолчала.

— Участвую! — принял я условия аукциона.

На аукцион мы отправились на автомобилях с гербом Платановых. В одном я, толмач и Агафья, во втором два представителя рода, а ещё в двух охрана. Мне осторожно намекнули, что на такие мероприятия не принято брать вооружённых до зубов головорезов, на что я не менее осторожно предупредил, что в случае непредвиденных ситуаций могу выставить им лично миллионные претензии.

На этом спор закончился. Автомобили везли нас отнюдь не в центр города, а наоборот.

Въезды на частные территории попадались всё реже, пока не исчезли совсем. С двух сторон от дороги тянулись владения двух влиятельнейших семей города, что легко считывалось по кованым гербам на ограде. Мне было интересно, на чьей же территории организовали закрытые торги, но и здесь хозяева города подошли к вопросу разумно. Дорога завершалась тупиком с кольцевым движением. В тупике, спрятанный от посторонних глаз, возвышался двухэтажный дворец с массивными каменными колоннами. Даже резьба на колоннах имела рисунок в виде сочетания маков и марены.

То ли тщеславие хозяев не знало границ, то ли проектировщики слишком буквально подошли к задаче отражения в интерьере и экстерьере здания гербов заказчиков.

Нас на входе встречали. Старенький сухонький иранец с длинной седой бородой сделал вокруг нас несколько пассов руками и удовлетворённо кивнул, пропуская внутрь дворца.

— Что это было? — спросил у толмача.

— Проверка на наличие атакующих артефактов, — пожал тот плечами, будто говорил о чём-то само собой разумеющемся. — Гости должны чувствовать себя в безопасности.