Космические пираты и такие проекты, как X-Prize, продолжали добиваться снижения стоимости полетов человека в космос. После ухода Дэна, даже после аварии “Колумбии”, руководство НАСА не уделяло приоритетного внимания использованию частного партнерства или возможности многократного использования для снижения стоимости запусков пилотируемых космических кораблей. Восемь лет спустя, когда я вернулся в Агентство в 2008 году, я поднял мяч не намного дальше того места, где Дэн оставил его на поле.

В течение почти десяти лет и при трех президентах от обеих политических партий Дэн неустанно боролся со статус-кво, продвигал инновации и переводил NASA в XXI век. Я в долгу перед многими людьми, которые рискнули мне помочь на протяжении всей моей карьеры, и Дэн занимает одно из первых мест в этом списке. Космические пираты помогли сформировать мою космическую идеологию, но именно Дэн закалил ее в сталь.

Глава 3. Современные мифы

Спустя 15 лет после первой высадки на Луну, когда я только начинал свою карьеру, в космическом сообществе было ощутимо разочарование в связи с утратой общественной поддержки. Выиграв гонку на Луну, NASA завоевало репутацию одной из самых выдающихся и почитаемых организаций всех времен. Этот возвышенный статус еще больше осложнял восприятие того факта, что до окончания празднования, когда в 1972 году последний астронавт вышел на Луну, бюджет NASA составлял лишь немногим более половины того, что было на пике его развития. Агентство хотело взяться за столь же дерзкие миссии, но ни одна новая национальная цель не могла оправдать затраты.

В том, что прогресс в области пилотируемых космических полетов застопорился, обычно винят отсутствие политической воли, но при этом упускают из виду то, что позволило эту волю проявить - победить русских. Эта дерзкая цель была призвана устранить самую большую угрозу, которую в то время считали американские лидеры, и NASA блестяще справилось с ней. В отсутствие соперника, с которым можно было бы побороться после высадки на Луну, политическая воля к борьбе с коммунизмом, по понятным причинам, была направлена на другие цели, в результате чего НАСА было просто некуда деваться. Уникальный мандат “Аполлона” определял стратегические и технические решения без учета снижения эксплуатационных расходов, что могло бы привести к более устойчивой программе.

Воспоминания об “Аполлоне” сосредоточены на смелых, дерзких мечтах молодого президента, романтизируют эпоху и цель полета. “Мы решили отправиться на Луну в этом десятилетии и сделать другие вещи не потому, что они легкие, а потому, что они трудные” - это обоснование до сих пор повторяется в попытках увеличить финансирование НАСА. Исторические факты очевидны, но все же этот рассказ превалирует, подкрепляемый историками и институтами, заинтересованными в увековечивании легенды. Мы все хотим воссоздать то время, когда наша страна казалась чистой и доброй. Мифология продается.

Одномерные временные периоды и мифологические персонажи создаются целенаправленно, чтобы донести до людей определенную мысль, но настоящие истории и люди многомерны - в них сочетаются святые и не святые мотивы. Недавно опубликованные записи взглядов Кеннеди на космос раскрывают более сложную картину. За пределами риторических изысков его публичных выступлений, записи Кеннеди показывают, что уже через год после предложения миссии он усомнился в ее ценности. Редко признаются записи, на которых Кеннеди говорит администратору НАСА Джеймсу Уэббу в ноябре 1962 г., что если мы не можем победить русских, то “мы должны быть ясны, иначе нам не следует тратить такую сумму денег, потому что я не настолько заинтересован в космосе”. Общепризнанно, что в публичных выступлениях политические лидеры передают иные мотивы решений, чем в частных беседах. Но даже в этом случае прослушивание записи, на которой президент Кеннеди говорит администратору НАСА, что космос его не интересует, является шокирующим, учитывая миф о Камелоте.

Обеспокоенный ростом расходов, Кеннеди сделал несколько серьезных предложений советскому лидеру Никите Хрущеву о сотрудничестве в области полетов лунных астронавтов в надежде сократить расходы. Оглядываясь назад, мы видим, что миф об “Аполлоне” затушевывал даже публичные заявления президента Кеннеди, такие как его речь в ООН в 1963 году, где он предложил совместную лунную программу с русскими.

“Почему, - спросил он аудиторию, - первый полет человека на Луну должен стать предметом национальной конкуренции?” Кеннеди отметил, что “тучи немного рассеялись” в отношении антагонизма между США и СССР. “Советский Союз и Соединенные Штаты вместе со своими союзниками могут достичь дальнейших соглашений - соглашений, которые вытекают из нашей взаимной заинтересованности в том, чтобы избежать взаимного уничтожения”.

К тому времени уже произошли вторжение в залив Свиней и Кубинский ракетный кризис.

В апреле 1961 г., когда президент Кеннеди попросил вице-президента Джонсона, возглавлявшего Национальный совет по космосу, “дать мне цель, которую я смогу завоевать”, это стало вершиной успеха для корыстного сообщества, которое за несколько десятилетий до этого мечтало отправить людей на Луну. Время для этого было выбрано как нельзя лучше.

4 апреля 1961 г. президент Кеннеди дал добро на тайное военное вторжение на Кубу, которое было осуществлено десять дней спустя. Неудачное вторжение в залив Свиней поставило администрацию Кеннеди в неловкое положение и усилило его потребность в демонстрации силы и лидерства в борьбе с Советским Союзом. Когда 12 апреля, в самый разгар провала, русские успешно запустили в космос Юрия Гагарина, ловушка была раскрыта. Проиграв Советскому Союзу в гонке за запуск первого спутника и человека в космос, NASA должно было предложить нечто достаточно далекое в будущем, что дало бы Соединенным Штатам время наверстать упущенное. Босс НАСА прислушался к совету своего главного ракетчика, бывшего нацистского офицера доктора Вернера фон Брауна, и рекомендовал пилотируемую высадку на Луну.

Это было именно то, что требовалось молодому президенту в тот момент - смелое антикоммунистическое видение. Менее чем через месяц - 25 мая 1961 г.
– Кеннеди выступил с историческим обращением к Конгрессу, в котором объявил о начале программы “Аполлон”. На тот момент, когда я родился, за плечами у США было ровно 20 минут опыта полетов человека в космос. Неважно, что мы проиграли старую гонку; началась новая.

Решение Кеннеди было в какой-то мере предопределено событиями, произошедшими после запуска русскими Спутника тремя с половиной годами ранее. В своем новаторском подкасте Moonrise, выпущенном к 50-летию Apollo, Лилиан Каннингем из The Washington Post раскрывает недавно опубликованные стенограммы и записи, которые описывают, как связь NASA с холодной войной целенаправленно усиливалась заинтересованными сторонами. Люди под руководством фон Брауна активно работали над тем, чтобы связать освоение космоса и национальную безопасность, чтобы использовать возможность увеличить финансирование своих собственных проектов.