– Пасть закрой, щенок. Я тебя пригрел, в семью привел, а ты чем мне отплатил? И за что главное? Плохо тебе было с моего стола есть?

Усмехаюсь его словам, отчего он злится еще сильнее. Глаза красные, сам весь пятнами пошел. Чисто по-человечески мне его жаль. Никому не пожелаешь пережить собственного ребенка. Но в целом, нет.

– Я с твоего стола не ел, - теперь он усмехается, потому что знает, прав я, но признавать это не хочется. – Ты семью у меня отнял. Тачки важнее человеческих жизней тебе были. Ты не пожалел мальчишку, лишая его отца и матери.

– О чем ты? – на его лице застыло непонимание.

– Мое имя - Амир Умаров. Мой отец Камиль Умаров.

В ангаре воцарилась тишина. Вся свора часто любила вспоминать, как разобрались с выскочкой Умаровым, и что их щенок сейчас где-то скитается, как и положено выродку выскочки. Вот только никто не знал, что этого щенка забрал старый друг семьи, и увез в другую страну, потому что есть вещи важнее денег – дружба, преданность, человечность.

– Этого не может быть? – губы Фахида задрожали. – Я думал ты сгнил. И ты ни разу…

Он понял, сколько всего лишнего говорил при мне. И понимал, сколько ненависти во мне к себе взрастил за эти годы.

– Ах ты, - заорал и кинулся на меня, схватил за грудки и смотрел прямо в глаза. – Твой отец нарвался. Не надо было лезть туда, куда не следует. Он получил по заслугам, а мой мальчик не заслужил смерти.

– Твой сын сам себя убил. Я сдал твои точки властям, а он начал сопротивляться. Моей вины нет, в том, что твой сын накачивал себя всякой дрянью и был неадекватен, когда они пришли. Не я заставлял его кидаться на погоны. Твой сын сам нарвался на пулю. Он никогда не был осторожным и всегда мнил себя лучше и умнее других. Не надо меня винить в том, что он сам с собой сотворил.

Фахид хватается за оружие и приставляет дуло ко лбу. Мне страшно, но я был готов к такому финалу. Никогда и ни в чем нельзя быть уверенным. Я не бессмертный, и уж то, что сынок Мулиева, сегодня будет мертв, я не ожидал. Что же, значит, так для чего-то нужно.

Если мне суждено умереть, я умру счастливым, потому что знаю, больше Фахид никого не устранит так, как моих родителей. Ему недолго бегать осталось. Знаю.

– Ты сдохнешь здесь, и никто тебя не найдет. Собаке собачья…

– Не хорошо, Фахид, - мы все замираем, потому что сбоку появляется тот, кого боятся все в городе.

Карим Дармуев. Тот, кто держит весь город в руках. Против него никто не пойдет. Никогда. Что он здесь делает?

– Парня отпусти, и поговорим, - лениво говорит Карим, отчего мой «палач» нервно сглатывает.

– Не могу. Он.

– Амир, - глядя в глаза Фахида, обращается ко мне. – Ты заслужил мое уважение, сынок. Я знал твоего отца, ты его улучшенная копия. Но жить тебе здесь не дадут. Возвращайся оттуда, откуда пришел. Никто тебя не тронет, пока ты на этой земле. Даю свое слово.

– Но, Карим! Это мое дело, - взревел Мулиев, не понимая, что происходит, впрочем, как и я.

– Развяжите, - отдает команду Карим, и через минуту кто-то решается пойти против хозяина.

Фахид хочет помешать, но люди Дармуева пресекают попытку. Они не одни, и не с зубочистками сюда пришли.

– Уходи. Только годовщина твой день, Амир. Один день в году, когда я буду за тебя в ответе, - смотрю на него с благодарностью, хоть и не понимаю происходящего.

– Спасибо, от всей души, - прикладываю ладонь к груди и учтиво совершаю поклон. – Но почему? – мужчина смотрит на меня и по-доброму ухмыляются.

– Не тот враг, что открыто против тебя идет, а тот, кто в лицо улыбается, держа нож за спиной, - говорит свою философскую мысль, от которой мне не становится понятнее.

– Не понимаю. Кто вас попросил?

– Уходи. Твой самолет через два часа, до аэропорта полтора. Тебя отвезут. Машина у входа, Амир. Лети и начни новую жизнь. Твои отец и мать отомщены, но жизнь свою не губи. Возвращайся туда, где новая жизнь. От меня спасибо. А кто просил не так уж и важно. Захочет, сам откроется. Просто помни мои слова.

Мужчина хлопает меня по плечу и подталкивает на выход. Иду на ватных ногах, и не знаю, что сейчас произошло, и как с этим жить. Главное, что все закончилось.

У входа меня и правда ждала машина с вещами в багажнике, а через два часа я уже летел туда, где меня не было долгих четыре года. А когда приземлился, на телефон прилетел «привет» от Фахида:

«Однажды я заберу у тебя то, что будет тебе так же дорого, как мне мой сын, и никакой Карим меня не остановит»