Клитемнестра ступает во двор, Елена спешит за ней. Песок обжигает ноги, как раскаленное лезвие, а в воздухе сгустился запах пота. Наставник – один из воинов отца – дает им диск, а затем копье, и поправляет их стойку, пока они метают их снова и снова. Солнце поднимается всё выше, а девочки прыгают, бегают, соревнуются, их конечности ноют, во рту у всех саднит от сухого жаркого воздуха.

Но вот, наконец, наступает время танцев. Клитемнестра взглядом находит Елену, та улыбается: танцы – ее любимая часть занятий. Вступают тимпаны, и девочки начинают танец. Босые ноги стучат по песку, ритмично пульсируют в залитом светом воздухе, а волосы танцующих вздымаются, как языки пламени. Клитемнестра танцует с закрытыми глазами, ее мускулистые ноги следуют за ритмом. Елена в точности повторяет движения сестры, только более сдержанно и изящно, словно боится отпустить себя. Шаги ее легкие и точные, руки двигаются подобно крыльям, она как будто готова взлететь, воспарить в небо, подальше от чужих глаз. Но подняться она не может и поэтому упорно продолжает танцевать.

Клитемнестра танцует для себя. Елена танцует для других.

Вода в купальне приятно холодит кожу. Этой небольшой комнаткой в углу двора дозволяется пользоваться только Елене, Клитемнестре и дочерям спартиатов. Большинство других атлеток, простолюдинок и девочек, не могущих похвастаться спартанским происхождением, смывают пот в реке.

Клитемнестра прислоняет голову к каменной стене и наблюдает, как Елена поднимается из купальни, ее золотистые волосы прилипли к плечам. Им уже по шестнадцать, их тела меняются, становятся более упругими. Изменения страшат Клитемнестру, она не говорит об этом, но помнит, что в их возрасте мать уже вышла замуж за отца и оставила свою землю.

Леда прибыла в Спарту из Этолии, бесплодной горной местности на севере Эллады, известной дикими зверями, а также духами природы. Как и все этолийские царевны до нее, Леда была охотницей: она ловко управлялась с топором и луком и поклонялась горной богине [1] Рее. Царь Тиндарей полюбил Леду за ее неистовость и женился на ней, невзирая на то, что данайцы считали этолийцев дикарями и поговаривали, что те едят сырое мясо, точно животные. Когда Леда, сильная женщина с иссиня-черными волосами и оливковой кожей, родила Елену, светлокожую девочку с волосами цвета меда, все в Спарте сочли, что ее любовником был сам Зевс. Бог был известен своей слабостью к молодым красивым девушкам и любил принимать разные обличья, чтобы соблазнить их. Обратившись быком, он похитил финикийскую царевну Европу, пролился золотым дождем, чтобы овладеть прекрасной Данаей, принял вид грозовой тучи, чтобы взять жрицу Ио.

Так же он поступил и с Ледой. Приняв облик лебедя, Зевс нашел ее сидящей в одиночестве на берегу Еврота, ее черные волосы сияли, что вороньи перья, а глаза были потерянные и печальные. Лебедь прилетел к ней в руки, и пока она гладила его крылья, взял ее силой. Слухи обрастали подробностями, спартанцы обсуждали, как Леда вырывалась, когда он схватил ее, как он ранил ее своим клювом и прижимал крыльями, чтобы она не двигалась. Иные говорили другое: дескать, их соитие было столь приятным, что она вся раскраснелась и едва дышала.

Клитемнестра слышала, как однажды в гимнасии какой-то мальчик сказал: «Ну конечно, ей понравилось. Царица совсем другая… Ее народ больше похож на варваров». Она ударила его по лицу камнем, а матери ничего не сказала. Все эти слухи распускали из зависти: Леда была красива, и спартанцы относились к ней с недоверием. Но сплетни сложно не замечать, и со временем даже царь поверил, что Елена не его дочь. Подрастая, она полюбила музыку и танцы, а при виде раненого воина начинала плакать, и Тиндарей не видел в ней ничего своего.

Но Клитемнестра знает, что Елена ее сестра. Пусть даже ребенком Елена была хрупкой и нежной, характер у нее такой же сильный, как у самой Клитемнестры. Когда они были маленькими, Елена вставала рядом и сравнивала каждый крошечный участок их тел и очень радовалась, обнаружив какое-нибудь сходство. В конце концов, как говорила Елена, ресницы их были густыми, пальцы изящными, а шеи длинными. А когда Клитемнестра отвечала, что ее волосы темнее и цветом больше напоминают грязь, Елена лишь усмехалась.

– Скоро придут мальчишки.

Клитемнестра поднимает глаза. Другие девочки уже ушли, а Елена глядит на нее, склонив голову, точно любопытная лань. Клитемнестра хочет спросить, страшит ли сестру будущее, но слова не идут, поэтому она просто встает.

– Тогда пойдем.

Мужчин в трапезной сегодня нет. Зал полнится женским смехом и запахом жареного мяса. Когда Клитемнестра и Елена входят, мать их уже сидит во главе стола и разговаривает с несколькими слугами, а Тимандра, Феба и Филоноя, младшие сестры Клитемнестры, накладывают в свои тарелки лепешки и оливки. Они жуют и улыбаются, их руки и щеки блестят от жира. Елена и Клитемнестра занимают два свободных места по правую и левую руку матери.

Высокие окна просторного пустого зала выходят на равнину. Внутри вдоль стен развешано старое оружие, а по центру стоит потертый и исцарапанный длинный стол темного дерева, за которым мужчины и женщины обычно едят вместе.

– Проследите, чтобы никто не воровал из зерновых запасов, – говорит Леда слугам. – И оставьте вина для царя, подайте ему, когда он вернется. – Она отпускает их взмахом руки, и слуги выскальзывают из зала, бесшумные, точно рыбы в воде.

Феба вытирает руки о свою коричневую тунику и обращается к матери: