Шарлатанство. Они пытались поднять себя держась за шнурки ботинок. Не бывает рамочки "А", в которую входит рамочка "В", в которую в свою очередь входит рамочка "А". Это шарлатанство. И вот вам здесь "наука", содержащая "человека", в которого входит "наука", содержащая "человека" - и так далее и тому подобное.

Он уехал из гор близ Бозмена с ящичками, наполненными карточками и множеством тетрадок, исписанных цитатами, а также чувством, что в антропологии он ничего не может сделать.

Вернувшись на равнины однажды вечером он оказался в одном сельском мотеле, и ему нечего было читать. Под руку подвернулся потрепаный журнал "Янки". Он полистал его и наткнулся на небольшую статью Кейти Слейтер Спенс, озаглавленную "В поисках первоапрельского дурака".

В ней говорилось о чудо-ребенке, у которого были самые высокие умственные способности, когда-либо отмеченные у кого-нибудь, но который затем практически ничего не добился в жизни. Там было написано: " Уильям Джеймс Сидис родился 1 апреля 1898 года, в возрасте пяти лет он уже говорил на пяти языках и читал Платона по-гречески. В восемь лет он сдал вступительные экзамены в Гарвард, но его приняли туда лишь три года спустя. И даже тогда он стал самым молодым студентом и закончил университет с отличием в 1914 году в возрасте 16 лет. О нем неоднократно писали в сборнике "Хотите верьте - хотите нет", а на первой странице "Нью-Йорк Таймс" он появлялся 19 раз.

Но после окончания Гарварда "чудо-ребенок" стал преследовать свои довольно туманные и вероятнее всего бессмысленные интересы. Пресса, восхищавшаяся им прежде, отвернулась от него. Самая уничижительная статья появилась в журнале "Нью-Йоркер" в 1937 году под названием "Первоапрельский дурак". В ней высмеивалось все, начиная от увлечений Сидиса и кончая его физическими данными.

Сидис подал иск за клевету и вторжение в личную жизнь. Хоть он и выиграл тяжбу на небольшую сумму вне суда, обвинение во вторжении в частную жизнь было отвергнуто Верховным Судом США в ставшем знаменательным постановлении. "Статья безжалостна в разборе подробностей личной жизни субъекта, - признал суд, - но Сидис является "общественной фигурой" и поэтому не может претендовать на защиту от интереса прессы, которая продолжала преследовать его вплоть до самой смерти в 1944 году. В некрологах его называли "удивительным неудачником" и "сгоревшим гением", который, несмотря на все свои таланты, ничего значительного в жизни не достиг.

Дэн Махони из г. Ипсвич в штате Массачусетс прочитал что-то о Сидисе в 1976 году и озадачился. Он задался вопросом: "Чем же он в самом деле занимался и о чем думал все это время? Правда, на работе ему платили немного, но ведь Эйнштейн создал свою теорию относительности во время работы в патентном бюро. У меня сложилось ощущение, что Сидис представлял собой нечто большее, чем о нем думало большинство людей".

Последующие десять лет Махони провел в исследовании трудов Сидиса. На одном пыльном чердаке он обнаружил довольно объемистую рукопись под названием "Племена и штаты", в которой Сидис приводит убедительные доказательства того, что политическая система Новой Англии находится под громадным влиянием демократических принципов федерализма индейцев племен пенакок.

На этом предложении Федр чуть ли не впал в шок, а в статье дальше говорилось:

Когда Махони послал другую книгу Сидиса "Одушевленное и неодушевленное" еще одному гению-эксцентрику, Букминстеру Фуллеру, то тот отозвался о ней как о "прекрасной космологической работе", в которой предсказывается существование черных дыр - и это в 1925 году!

Махони раскопал научно-фантастический роман, труды по экономическим и политическим вопросам и 89 еженедельных газетных статейо Бостоне, которые Сидис писал под псевдонимом. "Как это ни удивительно, но мы возможно открыли лишь вершину айсберга, того, что создал Сидис, - пишет Махони.
– К примеру, мы нашли лишь одну страницу рукописи под названием "Тропы мира", а люди, знавшие Сидиса, утверждают, что видели гораздо больше рукописей. Полагаю, что у Сидиса есть в запасе для нас ещё кое-какие сюрпризы".

Федр отложил журнал, у него было такое ощущение, что кто-то бросил камень в окно мотеля. Затем он снова и снова перечитывал статью как в каком-то сне, и содержание её все глубже и глубже осознавалось им. В ту ночь он едва заснул.

Получалось так, что ещё в тридцатые годы Сидис выдвинул точно такой же тезис об индейцах. Он пытался сообщить людям нечто самое важное, что можно сказать об их стране, а они отплатили ему тем, что публично называли его "дураком" и не давали ему возможности опубликовать то, что он написал. И кажется нет никакой возможности выяснить то, что говорил Сидис.

Федр попробовал разыскать Махони, о котором говорилось в статье, но не сумел, вероятнее всего потому, что не приложил к этому достаточно усилий. Он знал, что если даже ему и удастся просмотреть материалы Сидиса, вряд ли он сумеет что-либо сделать с ним. Проблема была не в том, что это неправда. Проблема в том, что это никого не интересует.

5

Снова стало холодно, Федр встал и подложил угольных брикетов в печь.

После удручающего опыта в горах он хотел бросить все это дело и перейти к чему-нибудь более прибыльному, но как оказалось, депрессия, испытанная им, была лишь временной. Она стала прелюдией к более обширному и более важному объяснению вопроса об индейцах. На этот раз это будут индейцы в сравнении с белыми при рассмотрении в антропологическом формате белых. Это будут белые и антропология белых людей в сравнении с индейцами и "индейской антропологией", рассматриваемые в таком ракурсе, о котором еще никто никогда не слыхал. И он выйдет из этого тупика путем расширения формата.

Он полагал, что ключом тут будут ценности. Это было самое слабое место в той стене культурного иммунитета к новым идеям, которую антропологи построили вокруг себя. Им нужно было бы пользоваться термином ценности, но в рамках науки Боаза ценностей по существу не было.

А Федр знал кое-что о ценностях. Перед тем, как уехать в горы, он написал целую книгу о ценностях. Качество. Качество - это ценность. Это одно и то же. И ценности были не только самым слабым местом в этой стене, но и сам он, пожалуй, самый сильный из людей, способных наброситься на это место.