— Олег Дмитриевич, эту проблему я возьму на себя. Можете не переживать. Договоритесь о сделке, ничего не говорите, просто договоритесь. Когда настанет время, Вы всё поймёте.

— Ты уверен? — Олег насторожился. — Если мы назначим сделку, а она сорвётся, второго шанса может уже не быть. Когда Лавров и остальные поймут, куда ты метишь, они будут тебе мешать. Да чего уж там, уверен, они уже начали это делать.

— Я уверен. Сделайте так, как я говорю, и всё поймёте. Нет причин ни о чём переживать. Главное, чтобы до заключения сделки, не всплыли новые факты, а с этим я как-нибудь разберусь.

— Хорошо, — Олег задумался. — Тогда я напишу тебе, как всё узнаю. До скорого, Громов.

— До свидания, Олег Дмитриевич.

Сбросив звонок, я глубоко вздохнул. Хорошо, что всё повернулось именно так. Как ни крути, а удача на моей стороне. Ведь никто сейчас не знает, что у меня уже есть мой перстень. Только Мария и Катя, не считая Вишневского и Евграфова. И то, девушек я переоценил. Заметили они мой перстень только ночью, что немного прервало процесс, но зацикливаться на этом мы не стали. Они были рады, но больше не перстню, а тому, что я вернулся.

Сейчас самое главное, чтобы Олег не пытался исправить эту «проблему». Незачем подкидывать моим недоброжелателям новые идеи. Пускай себе думают, что у них всё под контролем, и, когда я прибуду на сделку, правила изменить на ходу никто не сможет. Увидят мой перстень и будут обязаны продать земли. Когда это произойдёт, их у меня уже никто не сможет отобрать, а значит, я стану полноправным аристократом, и пускай они хоть локти кусают, но тягаться со мной будет уже значительно сложнее!

— Саша, иди к нам, нужно кое-что тебе рассказать! — на крыльцо вышла немного взволнованная Катя. Что ещё у них там произошло?

— Надеюсь, вы никого не убили и не спрятали их трупы в шкафу?

— А? — Катя немного удивилась моему вопросу. — Нет! Иди сюда, сейчас всё узнаешь.

Делать было нечего, и я поднялся со скамейки, подзывая к себе Лютого. Этот зассанец оказался намного послушней, чем я ожидал, и ринулся ко мне, высунув свой язык наружу. Вернувшись с ним домой, я увидел, что Катя и Мария выключили телевизор и сидели за диваном. Катя была какая-то подавленная, а Мария смотрела на неё со смехом, будто учитель на отстающего ученика. На столе лежали какой-то конверт и открытый ноутбук. Что было на экране я не видел, но в голову начали закрадываться не самые лучшие подозрения.

— Что случилось? — я посмотрел на девушек. — Зачем вы меня позвали?

— Садись, — Мария указала на место между ними, а затем на ноутбук. — И смотри.

Насторожился, но сел. Взглянув в экран, застыл на месте, не веря тому, что вижу. На экране было фото Потёмкина и Щуки, весьма странное фото, я бы даже сказал, компрометирующее.

— Откуда у вас это?

— Достали у адвоката, который вёл дело Егеря, — ответила Мария. — Точнее, сняли с его трупа.

— Вы убили его адвоката?!

— Чего? — Мария усмехнулась. — Нет, нашли его подвешенным в собственной квартире, а в кармане телефон, на нём это фото и ещё парочка, менее интересных, но тоже достаточно провокационных. Предвосхищаю твои вопросы. Нас никто не видел, полиции не попадались, никого не убили, сделали всё тихо, почти.

— Что значит: «Почти»? — я нахмурил брови.

— Вот это, спрашивай у неё, — Мария показала на Катю, которая виновато опустила взгляд. — Её заслуга.

Я повернулся к Кате. Что-то не нравилось мне всё это. Что она натворила?

— Расскажешь? — я решил не злиться и говорить с ней спокойно, чтобы на всякий случай не испугать её. Не хочу, чтобы она меня боялась, ведь в дальнейшем она перестанет мне доверять и будет чаще умалчивать важную информацию. Да и не люблю я девушек обижать.

— Я… — Катя не сразу решилась говорить, вздохнула и посмотрела мне в глаза. — Позвонила Щуке и пригрозила ему этой фоткой, потребовав, чтобы он вытащил Егеря, а ещё… Сказала, чтобы он больше не совался к нам, иначе потеряет не только завод, но и всё остальное!

Моё сердце пропустило удар. И ради чего мы создавали моё алиби? Чтобы она вот так, в мгновение ока всё разрушила? Так, ладно, это не самое страшное. Даже если Щука об этом узнал, сделать мне он ничего не сможет, пока у нас есть компромат. Но ситуация эта из ряда вон выходящая. Забираю свои слова назад, тут нужно быть построже. Иначе и впредь она будет и дальше делать всё, что ей взбредёт в голову, но сказать надо как-то помягче, чтобы она не сильно расстроилась.

— Катя, — я посмотрел на девушку суровым взглядом. — Ты ведь понимаешь, что мне стоило больших усилий построить своё алиби и придумать план?