Джеха невзначай поворачивается, а закатив глаза, обреченно качает головой. Если Сара даже его успела достать, то он должен понимать мои эмоции. Я устал от общества этой женщины. Как и от смешков Джеха, после его визита в мой номер. Увидев, какой императорский дворец я получил, вместо двухместного номера с одним из коллег, Джеха решил даже поставить несколько сотен франков на то, что рано или поздно Сара окажется посреди ночи у моей двери.

— Уверен, она намеренно сняла номер отдельно для начальника службы безопасности. Она хочет тебя, Сан. И намерения у женщины явно не на одну ночь, если Сара продолжает за тобой бегать. Я, например, давно бы оценил такие старания. Парочку раз, уж точно" сказал он тогда, на что, естественно, я промолчал.

Мне это не интересно, и я вообще, не должен о таком думать при исполнении. Однако Сара не упускает ни единой возможности попасться на глаза. Вчера, к примеру, она каким-то чудесным образом оказалась за столом охраны во время совместного ужина. Мне было все равно, но вот парни чувствовали себя неловко. Их можно понять, как и принять оправданное недовольство, таким поведением Сары. Кому понравится компания женщины, не умеющей вести себя тихо, даже за столом мужчин? Притом, что она сама за него села.

Внезапное дуновение ветра приносит знакомый аромат духов. Он заставляет немедленно повернуться. Я даже не контролирую это, а движение выглядит, как порыв. Он неосознанный и машинальный, как и желание увидеть густые светлые волосы, и глубокий, блестящий взгляд.

Наваждение исчезает, когда я замечаю группу туристов. Разочарование скользит даже в походке, а эмоции снова гаснут. Несколько женщин увлеченно вспоминают сюжеты сказок, рассматривая скульптуры в саду. Они улыбаются, смеются, а я останавливаюсь, не понимая собственных чувств. Хотя нет, я хорошо знаю причину, но боюсь даже представить, что подобное происходит действительно со мной. Запах духов медленно исчезает, а Джеха хмурясь, кивает, что нам пора двигаться дальше. Его удивляет такое поведение, не меньше меня. С той разницей, что подобное происходит со мной вот уже неделю.

Который день не отделаюсь от мысли, что растерян. В груди щекочет глупый трепет, и предвкушение. Только чего? Невольно ухмыляясь, понимаю, что даже дурак знает ответ. А я продолжаю считать, что это глупость, и гнать прочь собственные чувства и желания. Вполне логично их гнать, учитывая, что отвергая одну женщину, мотивируя такой поступок служебным положением, я, как одержимый, желаю видеть другую. Пусть просто смотреть на нее, пусть только наблюдать, пусть издалека, но видеть перед собой. Она манит, она притягивает, как магнит, а я не могу опомниться, когда она рядом.

Существовала ли вероятность, что я смогу встретить незнакомку из окна лично? Никакой. Но я ее встретил. Действительно встретил, и подобное обескураживает. Сперва даже не понял, что это она, но когда позволил себе осмотреть помощников профессора, прирос к месту, где стоял. Пытался сделать вдох, а силясь скрыть интерес, даже зубы стиснул. Женщина вошла в конференц-зал и прошла мимо, а я уставился, как завороженный, на хрупкую фигуру, которую видел обнаженной.

Дикость и странность заключалась в том, что я узнал ее сразу, и со спины. Смотрел на элегантно одетую блондинку, а видел каждую линию ее обнаженного тела, следом замерев взглядом на руках. Да, это были именно те руки. Ими она проводила по коже, ласкала себя, пока я двигался взглядом вслед, как, ведомый кукловодом, оловянный человек. Ее руки слишком изящны и соблазнительны. Как и тогда, каждое их движение тем утром, то, как она раскрывала папку, как указывала на что-то в документах, как поправляла волосы, отвечая Ким Дже Сопу, — все околдовывало.

Я хмелел, смотря на нее, и не мог никак напиться. В конце концов, ощутил, что нажрался, и до сих пор не протрезвел. Не сумел я тогда остановиться, и перестать смотреть на нее. Внутри играло уже давно уснувшее любопытство, азарт и тяга.

Хотя не имею права проявлять чувства при исполнении, демонстрировать эмоции, или даже банальное любопытство, — в то утро не сдержался. Не сумел справиться с собой так явно, что заставил женщину покраснеть, от чего и сам ощутил неловкость. Видимо, теперь она считает меня извращенцем, или того хуже, расценивает произошедшее, как домогательство. Любая, знакомая мне женщина, посчитала бы именно так, после того, как на нее непрерывно, будто голодный, смотрел мужчина. А я смотрел, как голодный, и не верилось, что испытывал такие эмоции. До сих пор не верится, потому что не чувствовал такого никогда… Даже с Бон Ра. Сравнение с покойной женой обескураживает. Меня, как будто, подменили, отключили мыслительные способности, аналитическое мышление, напротив, выпустив все эмоции разом на волю.

Они бурлят до сих пор… Бурлят все эти дни, а я упиваюсь ими, и, даже дышу, какого-то черта, свободнее, когда вижу ее. Смотрю на нее, и это приносит удовольствие. Пусть даже на несколько секунд, но когда наши пути пересекаются, она приносит за собой коктейль из сотен ощущений. Он намного ярче того, что я получаю, когда нагло слежу за ее окнами по вечерам.

Вот уже семь дней, как вор, смотрю туда, чтобы ощутить себя живым. Почему? У меня нет на это ответа. Только странная мысль о предательстве точит. Никогда не думал так. Даже не задумывался, что ушедшего можно предать. Но потом понял. Все просто — я хочу эту женщину, по-настоящему. Настолько хочу, что плевать, кто она, какой национальности, и на каком языке говорит. Да, она белая, чужая, и что уж греха таить, явно рассеянная, и слишком смелая, если не занавешивает окна своих апат*(квартиры). А это заводит еще больше, а с тем дико бесит. Я не знаю о ней ничего, но будто знаю все. Я не говорил с ней ни разу, но она словно говорит со мной постоянно. Мы не знакомы, а наши взгляды мимолетны, но чувствую, что мы смотрели всю жизнь только друг на друга.

Возможно ли такое? Я не знаю, но и противостоять этому слишком сложно.

Я утратил контроль, а из взрослого мужчины, за несколько дней, превратился в подростка. И пугает даже на это, а то, что я, черт возьми, кайфую от подобного чувства. Я голоден, и дико хочу испытать его снова. Опять ощутить трепет, смешанный с желанием обладать женщиной. Одной женщиной, и такой, от которой сносит крышу. В которой мое — все. А говоря "мое", я имею ввиду, что в ней нет недостатков. Однако, это может оказаться блажью, и всего лишь игрой одиночества.