“Убирай руку, — мысленно сказал я. — Моей будет.”

“С чего это твоей?” — нахально отозвался друг.

“А ты уже и забыл? Мне силы надо восстанавливать.”

“Ну восстановишь с кем-то еще!”

“Кто-то еще — твой вариант…”

— Что-то тухло стало! — кисло выдала Вика, явно недовольная отсутствием ладоней на ее коленях. — Может, поедем куда уже?

“Вон Вику себе возьми, — посоветовал я. — Она к тебе весь вечер клеится.”

“В смысле Вику? Я уже трахал Вику!”

Да кто ее только не трахал — как минимум полклуба. Хотел не Вику — не надо было ее за наш столик пускать.

“Да не хочу я Вику! — отрезал Глеб. — Сам ее и бери!”

“Если ты не заметил, она весь вечер меня демонстративно игнорирует.”

“Ну конечно, тебе же мало трахать туда, куда и все, ты же еще и мозг по ходу трахнешь…”

Не всегда — только если долго не могу его найти.

Однако, несмотря на нашу активную перепалку, над столиком висела тишина. Из звуков были только музыка, долетавшая с танцпола, где развлекалась толпа, звон бокалов по соседству и недовольный бубнеж оттуда же. Три шкафообразных аборигена, коротавшие вечер исключительно в мужской компании, завистливо пялились на наших девчонок. Эти были бы рады любой.

“А вот та гопота хотела бы, — заметил я. — Смотри, как уставились, аж слюной исходятся.”

“Ну вот и пускай берут! Хоть все трое сразу! Устроит девочка себе идеальный вечер!.. А сейчас пускай победит сильнейший!” — добавил друг и ухмыльнулся.

Его пятерня начала нахально поглаживать сеточку, поднимаясь все выше.

Сильнейший, значит… А ведь наша ментальная связь была моей заслугой, а не его. Потому что я владел кое-чем, что раньше принадлежало только ему. Как же опрометчиво с его стороны об этом забывать.

Вдох. Глубокий выдох. Легкая концентрация — и я почувствовал его душу, словно застрявшую поперек всего моего тела — как диван застревает в узком проеме. Почувствовал ее вес, форму, каждый угол, будто упирающийся в меня изнутри. И слегка — самую малость — надавил в ответ. Больших усилий и не нужно — эта душа полностью в моей власти.

Пальцы Глеба на долю мгновения застыли на тонкой сетке, а затем без его малейшего вмешательства — сами — дерзко ущипнули нежное бедро.

— Ай! — воскликнула от неожиданности Дельфина.

Ее нога дернулась, и рука нахального захватчика соскользнула на диван. А девчонка торопливо придвинулась ко мне, отдавая в мою власть уже оба колена.

“Эй, это нечестно! — возмутился Глеб, разминая пальцы, быстро возвращающиеся под его контроль. — Читер ты долбаный!”

“Все по-честному, — отозвался я, поглаживая пострадавшую девичью коленку. — А вдруг бы она мазохисткой оказалась, так ей бы еще и понравилось. Так что шансы были равными. Всегда есть риск.”

— Что, обогнали? — вновь подала голос Вика, с перекошенным лицом наблюдавшая, как мы делили ее подружку. — Или ты только на треке такой быстрый, а, Глеб?

— Слушай, не душни, — ответил я за него. — Не нравится эта компания, поищи другую. Быстро же найдешь. Тут же все знают, какая ты быстрая.

Глеб одобрительно хмыкнул, она же презрительно надула губы. А ее аппетитная подружка вновь поймала мой взгляд. Стройное бедро уже практически вплотную прижималось ко мне. Увесистая грудь терлась о мое плечо, и, казалось, пуговки вот-вот начнут расстегиваться сами.

— А у тебя тоже сказка есть? — томно проворковала красотка.

Но тут голос снова подала Вика, назойливая сегодня как жужжащий комар.

— Есть, — недобро прищурилась она, — и я даже знаю эту сказку… “Принц и нищий” называется. Про никому не нужного, никчемного мальчика, который скитался по чужим рукам, пока его не подобрали дальние родственники…

Мы с Глебом переглянулись. Эта соска явно превысила свой лимит болтовни на сегодня. Не говоря ни слова, друг поставил бокал на стол и молча поманил ее пальцем. А она, видимо подумав, что это прелюдия, поползла к нему по дивану, картинно виляя попкой. Это она, определенно, зря.

Когда между ними оставалось с десяток сантиметров, Глеб резко вытянул руку, схватил ее за подбородок и сжал щеки — так что ее губы вытянулись уточкой под его пальцами.

— Ты что совсем тупая, что ли? — спросил он. — Не можешь помолчать? Я и так тебя сегодня трахать не рвался, а теперь вообще все желание отпало!..

Обалдевши моргнув, Вика зашлепала губами, пытаясь что-то сказать. Но вместо слов получалось только глухое “бум-бум-бум”, когда две створки хлопали друг о друга.

— Понимаешь, что когда ты молчишь, ты лучше? — поучал Глеб. — Думать надо, что ты вообще говоришь! И не открывать рот, когда это никого не порадует…