— Куда это ты собрался увозить моего подопечного? — проговорил кто-то над нами.

Я поднял голову.

Перед нами, уперев руки в боки, стоял Матвей.

Витька полувозмущенно-полуудивленно воскликнул:

— Ты как меня нашел?

— Я профессионал, — сказал Матвей, надувшись от гордости.

— Какую-то прогу на мой телефон установил? — нахмурился Витька.

— Ага! — радостно ответил Матвей. — Но не я, а твои родители. Для твоей же безопасности. Чтобы, если с тобой свяжется такой проходимец, как вот этот гражданин…

Он посмотрел, сощурившись, на меня.

А у меня внезапно кончилось терпение. Я вообще по жизни человек гневливый и вспыльчивый. Сначала бью в табло, а потом разговариваю. А тут столько всего навалилось на мою бедную головушку, что ни о каком здравом смысле и речи не шло. Я встал со скамейки и оказался на полголовы выше этого грубого водителя-няньки.

— Ты кого назвал проходимцем? А? — рявкнул я.

— Спокойно, — протянул Матвей, не отступив передо мной ни на шаг. — У тебя и так проблемы, так что не усугубляй…

— Ты. Кого. Назвал. Проходимцем? — чеканил я, толкая его при каждом слове ладонью в грудь.

От каждого неслабого тычка Матвей отшатывался, а лицо его вытягивалось в гримасе злобы и испуга. Весил он с центнер, и легкость, с какой я отпихивал его к противоположному краю аллеи, водителя-телохранителя наверняка впечатлила.

Очутившись у самого бордюра, он попытался сопротивляться — резко отпихнул мою руку и попытался ударить кулаком в челюсть.

Я уклонился и во время реверсивного движения туловищем врезал ему под ребра.

Матвей издал всхлип и согнулся вдвое, но я не дал ему сложиться, схватив одной рукой за горло, а другой — за ремень под пузом.

Рядом кто-то испуганно вскрикнул, но я, не обращая на прохожих внимания, поднял Матвея, как соломенное чучело, и швырнул на клумбу. Он бухнулся, как мешок с песком. Снова кто-то вскрикнул, и я обернулся. Неподалеку стояли, закрывая рты ладонями, давешние малолетние смешливые красавицы, строившие глазки Витьке.

— Фигасе, — проговорила одна из них, глядя на меня округлившимися глазами.

Витька вскочил со скамейки и встал рядом со мной. По всей видимости, никакого сострадания к Матвею он не испытывал. Скорее, наоборот. Он с улыбкой следил за попытками Матвея подняться на ноги.

Наконец, — далеко не с первого раза, — водителю это удалось. Он весь перемазался в глине, а на брюках налипли лепестки хризантем. Клумбу он раскурочил знатно — здесь будто свинья с поросятами отдыхала. К тому времени мой гнев иссяк, но и у Матвея начисто пропало желание драться. Косясь на меня и спотыкаясь, он пошел в обход меня в сторону выхода из аллеи.

— Поедет предкам жаловаться, — прошептал Витька.

Я и сам это понимал. Вдоль аллеи на каждом столбе и дереве висят камеры. Нашу маленькую возню стопроцентно засняли и записали в память компьютеров. На этом видео ясно видно, что я первым начал пихаться, а потом надумал сделать жим штанги стоя, причем вместо штанги использовал живого человека.

А еще чуть позже похитил ребенка.

Прежде чем сообразить, что делаю, я выставил вперед тыльную сторону предплечья (на мне была рубашка с короткими рукавами) со Знаком Урода и приказал:

— Ко мне!

Не знаю, на что я рассчитывал. Знак в этом мире не работал — я сто раз проверял. Наверное, сработали рефлексы.

Но на сто первый раз Знак сработал, удивив в первую очередь меня самого.

Матвей словно споткнулся о воздух, остановился, затем развернулся ко мне и повлекся вперед походкой ходячего мертвеца.

Девчушки к тому моменту зашагали дальше, решив, что инцидент исчерпан, а другие прогуливающиеся были далековато. Так что никто не заметил моего “гипноза”.

Матвей остановился прямо передо мной и вытянулся по стойке “смирно”. Перепачканная рожа утратила осмысленное выражение.

Мое сердце пропустило удар, а потом застучало с удвоенной силой.

Знак работает! Волшба работает! Я снова ведун, хоть и не в Поганом поле!

— Где твоя тачка? — спросил я.

— Это не его тачка, — сразу же встрял Витька, который, казалось, ничуть не удивился моим сверхъестественным навыкам.

— Короче, где тачка, Матвей?

— Там, — показал он пальцем.