— А с чего ты взял, что этот корабль с Грённея?

— Ну так разве на парусе не цвета клана Касатки с острова Грённей?

— На парусе цвета клана Касатки, но корабль не с острова Грённей.

— Плохо, я надеялся, добраться с вами до Исея.

— Я думаю сейчас никто не повезет тебя до Исея. Еще неделя и начнется сезон зимних штормов, да и ветра будут дуть с севера. К тому же интересные для торговли товары на Исее появятся только к весне, когда Белые медведи наберут на охоте шкур и костей и изготовят из них свои шедевры. Сейчас все торговцы пойдут на юг к галатам и ромеям. Если и сможешь кого найти, то не раньше, чем месяца через два.

— Понял, остался еще один вопрос — сколько серебра могут запросить?

— Тебя тут никто не знает, поэтому запросят много и вперед. Я думаю пятьдесят ортугов не меньше.

— И как мне стать известным?

— Есть много путей. Некоторые считают, что хорошими делами прославиться нельзя и становятся разбойниками. Да слава о них гремит, но эта слава бешеной собаки. А другие совершают добрые поступки и к ним выстраивается очередь за советом и решениями. Вопрос только в том, что считать хорошим, а что плохим — ведь у каждого поступка две стороны.

— Понял, что все запутано. И все-таки если у меня будет пятьдесят ортугов отвезете меня на Исей?

— Отвезу, но в любом случае не раньше, чем через два месяца.

— Понял, не дурак, был-бы дурак не понял. А кого искать мне через два месяца?

— Люди называют меня Лейф Счастливый сын Эйрика

— А я Андбьёрн сын Ингвара

— Пусть будет удачным твой путь

— И вам глубокой воды и попутного ветра.

Я распрощался с стюриманом корабля и пошел искать постоялый двор Сигмара Везунчика. По дороге остановился у какого-то невысокого забора и полез разбираться с известностью. Получается есть два вида известности. Слава — известность глобальная и отношение, известность локальная — это насколько ты наследил в какой-то местности. Слава у меня была по нулям, как и отношение ко мне жителей Годхавна. Здесь механика была стандартная, чем лучше отношение, тем лучше. А вот со Славой всё было не так однозначно — с одной стороны высокий параметр Славы позволял иметь большую по размеру личную дружину и набирать в поход большее число свободных карлов, с другой стороны большая Слава — это как красная тряпка для быка, для разных искателей проблем на свою пятую точку, которые хотят поднять уже свою Славу за счет тебя.

Но мы же в Мире героев, а герои всегда идут навстречу трудностям и лишениям, на то они и герои. Решил пока не заморачиваться и продолжил поиски постоялого двора. Наверное, с точки зрения Средневековья Годхавн можно считать очень большим городом, по моим прикидкам в нем жило несколько тысяч человек, но с точки зрения человека двадцать первого века это была деревня деревней. Однако не во всех деревнях на просторах нашей необъятной родины дороги между домами были вымощены. В Годхавне часть улиц была вымощена половинками бревен, а центральная площадь даже камнем. На центральной площади находился двор наместника и кирха в честь Асов, а также несколько дворов похоже местной знати. Рыночная площадь была не замощена, но земля была утоптана до каменного состояния и даже сейчас, в явно мерзопакостную погоду, не образовывалась грязь.

Наконец я добрался до постоялого двора Сигмара Везунчика. Воображение рисовало картины постоялого двора стандартного вида для любого фентези. Однако реальность несколько отличалась от воображения. Огороженный плетнем двор. Во дворе, в отличии от других до этого виденных дворов не один стол, а несколько. Рядом со столами очаг, обложенный камнем, сейчас пустой. Дом, стандартный для викингов, внешним видом напоминающий перевернутую лодку. Дверь по центру была распахнута настежь, возле двери занимались какими-то хозяйственными делами несколько треллов. Я подошел и спросил, как мне найти Сигмара Везунчика. Один из треллов, старик в серой одежде, неопределенно махнул внутрь дома.

Внутри царил полумрак, только возле двери был пятачок относительно яркого света, да с одного торца дома была еще одна открытая дверь за загонами с домашними животными. Снова порадовался, что еще не добавили запахи. Сразу напротив двери находился очаг, дым вытягивало в открытую дверь. Сбоку от очага стоял длинный стол, за которым сидело несколько мужчин и женщин.

Я подошел к столу. — Я ищу Сигмара Везунчика, Торкель Кошель сказал, что здесь я могу найти стол и ночлег.

— Можешь, отчего нет, ответил один из мужчин, — только это будет стоить тебе немного серебра.

— Немного это сколько?

— Ортуг в день, пять ортугов в неделю.

— По твоему тону, я понимаю, что у этой фразы есть продолжение.

— Какой проницательный медвежонок.

— Почему ты назвал меня медвежонком?

— Ну если медведь маленький, то его называют медвежонком.

— Я почему ты решил, что я маленький медведь?

— Человек, носящий цвета клана Белого медведя и щит клана Белого медведя, либо является членом клана, либо хочет умереть, если его увидит кто-то кто разбирается в клановых цветах. Судя по тебе, ты носишь цвета без опаски, значит скорее всего ты из клана. По возрасту ты явно не медведь, а медвежонок. Я ответил на твой вопрос.

— Более чем, так что с продолжением фразы?

— А все очень просто. Или пять ортугов в неделю или схватка на кулаках со мной. Победишь, будешь жить бесплатно.

— Есть у меня подозрение, что очень мало твоих постояльцев выбирают второй вариант.

Мужик громко расхохотался.

— Да ты умен не по годам медвежонок. Не просто мало, а очень мало. Уже очень давно мне не доводилось поучаствовать в хорошем кулачном бое.

— Я может и умный, но сейчас бедный, поэтому я приму твое предложение Везунчик.