Во время опроса потерпевшей выяснилась одна деталь. Насильник выспрашивал у неё, чем она занимается, где работает, а она всё ему рассказала, будучи напугана. По словам потерпевшей насильник приставил ей к горлу нож. И ещё, он обещал прийти к ней на работу. Мы вышли на место совершения преступления. Это была беседка между домами недалеко от

места жительства женщины. Но вот обещание «прийти на работу» нас заинтересовало и буквально через день, как раз в смену заявительницы, она работала продавцом в магазине на улице Химиков, мы с Виктором выдвинулись в «засаду». На наше счастье долго ждать нам не пришлось. Фигурант, извините за сленг, нарисовался к концу смены потерпевшей и был аккуратно взят нами под «белые ручки». Доставив обоих в отдел, мы передали их дежурному следователю прокуратуры. Изнасилование их подследственность. При этом мы выяснили, что подозреваемый находился на «химии», то есть отбывал уголовное наказание на стройках народного хозяйства.

Как мы знали, у женщины был маленький ребенок и муж студент, поэтому нас шокировал звонок следователя прокуратуры, в производстве которого находилось уголовное дело, Потерпевшая забрала заявление, объяснив это вспыхнувшей любовью к насильнику.

Оперской фарт

Где – то во второй половине марта 1979 года выехали мы, следственная бригада УВД в составе – эксперт – криминалист, следователь и я- инспектор уголовного розыска в один из сельских центров. Случилась там кража из сейфа районной организации. Была украдена зарплата работникам. Деньги из банка привезли уже ближе к концу рабочего дня, и главный бухгалтер, а по совместительству и кассир решила выдать их завтра с утра. Придя утром на работу, денег в сейфе не обнаружила. На время её прихода в помещении конторы находилась уборщица – женщина лет шестидесяти.

По приезду каждый из нас занялся своим делом. Эксперт, осмотрев входную дверь в бухгалтерию, принялся за сейф, следователь достал необходимые бланки протоколов и занялся описанием места происшествия, ваш покорный слуга – установлением возможных очевидцев и свидетелей. Через какое – то время, зайдя в бухгалтерию, я услышал вердикт эксперта – «сейф был открыт своим ключом». Следователь – Владимир Васильевич Лахтин поднял голову от протокола и внимательно посмотрел на главного бухгалтера.

«Так я ключ оставляю в кабинете, я же тут одна, да и дверь в кабинет закрываю» промолвила она на немой вопрос Лахтина.

Эксперт, тем не менее, снял замок от дверцы сейфа и от входной двери в кабинет бухгалтерии для дальнейшей, более серьезной экспертизы. Лахтин закончил писать свои протоколы, я набросал заметки для дальнейшего написания справки о первоначальных разыскных мероприятиях. Конечно, основная нагрузка ложилась на первоначальном этапе оперативно – следственных мероприятий на местных сотрудников милиции. Но и наше слово было не последним. Лахтин принял решение задержать на трое суток уборщицу, назовем её Мария Ивановна, во – первых для более подробного допроса, она немного путалась в первоначальных показаниях, и во – вторых у него были свои на то основания. Погрузились в машину, а приехали мы на "Волге-22 – универсал" и тронулись в сторону города. К вечеру погода начала портиться. Пошел снег, и по трассе началась поземка. Хотя сама дорога уже освободилась от снежного наката, поэтому ехали мы скоро. Проехали Полтавку и уже отъехали от неё километров пять, как нам повстречалась колонна «КамАЗов». Первые четыре-пять машин прошли мимо, как вдруг из конца колонны на встречную полосу выскочил какой – то «торопыга» и начал обгонять впереди идущие машины при этом шел на нас в лобовую. Наш водитель среагировал мгновенно. Мы ушли с трассы вправо в кювет и застряли в снегу. Хорошо зима была снежная, и кювет под завязку замело снегом, к тому же он, подтаивая днём, подмерзал к ночи и мы не провалились глубоко. Лихач пронесся мимо нас и скрылся в поземке, но мы увидели, что за ним погнался милицейский УАЗик. Пока нас вытаскивали из кювета остановившиеся водители, УАЗик вернулся. В машине оказался начальник Полтавского РОВД, который поинтересовавшись нашими делами, рассказал, что КамАЗ он догнал, вызвав на подмогу сотрудников ГАИ. Водитель был в нетрезвом состоянии и, как пояснил – нас он даже и не заметил. Дальше, до управления, мы добрались без приключений.

На следующий день Лахтин, проведя необходимые следственные действия, отпустил уборщицу Марию Ивановну, благо пришла машина из районного отдела и её отправили домой.

Когда, при раскрытии преступления, на основе установленных фактов, косвенных и прямых улик выстраиваешь общую картину происшедшего и выкладываешь из этих мозаичных кубиков дорожку, она приводит, в конечном итоге к цели. Чаще всего эти «дорожки» имеют извилистый путь, редко прямой и ещё реже имеют форму круга. На этот раз, как бы мы не раскладывали наши «кубики» они, сделав круг, возвращались в контору. А именно в бухгалтерию. В один прекрасный вечер я позвонил начальнику розыска района, где произошло это преступление и дал ему указание «завтра утром перехватить, при следовании главного бухгалтера на работу и привезти её в Управление». Риск, с моей стороны, конечно, был, да ещё и какой. Когда её доставили ко мне в кабинет, первое, что она сказала:

«А в райкоме знают, что вы меня привезли сюда?»

«Не волнуйтесь, обязательно сообщим и в райком и по месту работы. Вы лучше расскажите, как и зачем украли деньги?» это уже я вступил в диалог.

Оказалось, что наша подопечная являлась членом КПСС, да ещё и входила в состав бюро райкома. Я с упреком посмотрел на районного опера, меня они об этом не поставили в известность. А это, в то время «развитого социализма и ведущей роли КПСС, могло так ударить по моей беспартийной голове, что «мама не горюй». И тем не менее необходимо было доводить дело до логического конца. Беседовали мы в течении всего рабочего дня. Скажу честно, результат был нулевой. Периодически ситуацией интересовался заместитель начальника УУР УВД полковник Быков Леонид Иванович. К вечеру, посоветовавшись с Леонидом Ивановичем, было принято решение отправить подозреваемую в КПЗ в соответствии со статьёй 122 УПК РСФСР.

На следующее утро Быков попросил, чтобы я привел задержанную к нему в кабинет. Всё – таки опыта у него было больше моего и, видимо он что – то придумал. Где – то через два часа Леонид Иванович позвонил мне по внутреннему телефону и вызвал к себе.

«Садись, будешь писать протокол добровольной выдачи денег» сказал он, придвинув стопку листов бумаги.

«А где ?», я оглядел кабинет, Леонид Иванович был один.

«Не волнуйся, она пошла в туалет в сопровождении Ларисы (Лариса была сотрудницей нашего управления) доставать деньги. Они у неё спрятаны в трусах».

«Но, Леонид Иванович, её же должны были вчера при оформлении в ИВС досмотреть. Как же так?» удивился я.

«С этими «умниками» из ИВС мы разберемся, не беспокойся».

Фарт заключался в том, что на моё счастье главбух, она же кассир решила именно в то утро перепрятать деньги, хотя стала уверять, что хотела их вернуть в сейф, и взяла их с собой, положив в «укромное» место. Думаю, чтобы вернуть деньги, их не надо было прятать так «далеко». Мне не пришлось звонить в райком, по месту работы мы сообщили, что деньги нашлись. Вот и вся история.