С точки зрения общей методологии такие утверждения нельзя считать правильными.

Следует также иметь в виду, что изменяться язык может не только благодаря действию внешних импульсов. Часто изменения вызываются сугубо внутренними причинами. Интересно было бы знать, в результате каких внешних импульсов устанавливаются в языке определенные закономерности дистрибуции фонем или выравнивание форм по аналогии.

Г.К. Ципф исследовал закономерности, связанные с частотностью различных языковых явлений. Он установил некоторые, довольно любопытные закономерности, например, зависимость частотности употребления слова от его длины: наиболее короткие слова чаще употребляются в речи [32] . От частоты употребления слово может сокращаться. Сходные закономерности наблюдаются и в употреблении фонем: труднопроизносимые и сложные фонемы употребляются значительно реже, чем легкопроизносимые, например, глухие смычные встречаются реже, чем звонкие, долгие гласные – реже, чем краткие (Там же, с. 77). При изменении звуков менее сложные фонемы могут сохраниться. Ни один звук не может иметь стопроцентной частотности (см. с. 85).

Любая фонема станет лишней, если ее будет содержать каждое слово. Каждая фонема должна иметь верхний порог терпимости. Если она перейдет этот порог, то она будет ослабевать (см. с. 111). Где здесь внешние импульсы?

Таким образом, методология науки известным образом направляет развитие науки, но действительные достижения науки в свою очередь обогащают и совершенствуют методологию науки. Иначе и быть не может. Любое общеметодологическое положение должно основываться на знании действительных свойств изучаемого предмета или явления. При отсутствии этого условия само общеметодологическое требование становится порочным и несостоятельным. Рассмотренные выше общеметодологические положения типа «Всякое изменение в языке определяется внешним импульсом», «Слово не является знаком» и т.п. не отражают знаний о действительных свойствах изучаемых предметов и явлений, не являются результатом материалистического подхода к этим предметам и явлениям.

Чем сильнее развита данная наука, чем больше она содержит действительно правильных сведений о результатах свойств изучаемых предметов и явлений и об особенностях их исторического развития, тем более совершенной и действенной оказывается методология науки. Методология науки, конечно, включает в себя все основные положения марксистско-ленинской философии, имеющие общеметодологическое значение, а также и разные общеметодологические суждения о различных свойствах изучаемых предметов и явлениях, которые способствуют осуществлению материалистического подхода при изучении этих предметов и явлений. Было бы неправильно делать вывод, что все эти суждения как бы отрываются от основных положений марксистско-ленинской философии. Наоборот, они тесно с ними связаны, поскольку являются результатом материалистического подхода к явлениям природы общества, а материалистический подход к предметам и явлениям природы и общества – один из краеугольных камней марксистско-ленинской философии.

В каком же отношении находится метод к общей методологии? Метод прежде всего – известная совокупность научно-исследовательских приемов. Например, сравнительно-исторический метод включает в себя целую совокупность приемов, ставящих своей целью изучение истории слов, форм, значений, словосочетаний и предложений. Даже в тех случаях, когда метод в сущности имеет одну и ту же цель и направленность, например, изучение истории конкретного языка при помощи сравнительно-исторического метода, методика исследования применительно к различным сторонам языка и конкретные научно-исследовательские приемы не будут одинаковыми. Формальная реконструкция архетипов требует применения определенного комплекса научно-исследовательских приемов, однако эти приемы нельзя механически применять к изучению синтаксиса. Реконструкция синтаксических архетипов имеет свою специфику. Следует также отметить, что эти приемы оказываются совершенно непригодными для реконструкции архаических значений слов.

Метод в отличие от общей методологии всегда предполагает более узкую форму исследования, например, сравнительно-исторический метод, метод лингвистической географии, структурные методы. Точнее, он всегда связан с определенными аспектами изучения языка.

Сам метод не входит в общую методологию науки, но связан с ней самым тесным образом. Метод, как и методология, тесно связан с наукой и ее достижениями. Примером может служить современное состояние сравнительно-исторического метода. Если младограмматики использовали главным образом приемы, обеспечивающие реконструкцию звуков, слов и их форм, то современный сравнительно-исторический метод широко использует данные ареальной лингвистики, типологии, топонимики и т.п.

Каждый метод предполагает наличие знаний об объекте исследования. Теоретическая база метода должна основываться на познании действительных, а не вымышленных свойств объекта. Если эти свойства искусственно придуманы, метод становится ложным и научно несостоятельным. Основой каждого конкретного лингвистического метода является какой-нибудь специфический и особый аспект языка, изучение которого предполагает создание известной суммы специфических научно-исследовательских приемов и методики их применения на практике. Применение сравнительно-исторического метода в языкознании фактически было бы невозможно, если бы он не базировался на знании того, как ведет себя язык на протяжении длительных исторических периодов, что с ним происходит и что может произойти.

Знание этих свойств изучаемого объекта, облеченное в определенную теорию исторического развития языка вообще, и образует теоретическую основу метода его исследования в историческом плане.

Применение статистических методов в языкознании было бы совершенно бессмысленным и бесполезным, если бы единицы языка не обладали исчислимостью, если бы их развитие или деградация не отражались в числовых характеристиках, если бы численная характеристика не отражала закономерностей их дистрибуции в языке, степени частотностей их употребления.